Спустя девяносто лет - Милован Глишич

* * *

Служил в то время в уездной канцелярии некий Живан, старший писарь.

Этот самый Живан начал службу в уезде как стажёр без зарплаты, но за долгую службу дослужился до старшего писаря. Ни разу он не получал перевод в большой город, только дважды в небольшие местечки. Школу он не окончил, только три класса у себя в деревне. Бумажную работу знал как свои пять пальцев. Но как-то с ним часто так случалось, что он делал какую-нибудь глупость и в результате не получал ни повышения, ни перевода куда хотел. А ему хотелось, особенно в последнее время, как-нибудь да перевестись в город.

Он твёрдо рассчитывал на перевод в Белград, потому что служил в этом уезде уже два года и, слава богу, никаких глупостей пока не натворил.

И вот так случилось, что начальник уезда на несколько дней отъехал, оставив Живана как старшего писаря за главного. Перед отъездом он велел ему разбирать только мелкие дела, а крупные оставить до его возвращения… Потому что, стоит Живану взяться за какое-нибудь крупное дело, пиши пропало! Он тогда не соображает, ни что делает, ни что говорит; тут-то и натворит глупостей.

Только Живан собрался пойти на обед, как гонец из Неменикуч принёс ему письмо от старосты. Прочитал Живан письмо и задумался.

Как быть? Будь это какое-нибудь обычное мелкое дело – он бы запросто справился; а тут староста сообщает, что народ поймал на Космае дикаря! А дикий человек, честное слово, не мелочь. Отложить до возвращения начальника, как тот велел перед отъездом, тоже нельзя, потому что староста умоляет власти поскорее приехать: вся деревня волнуется, народ не знает, что делать. В самом деле, несчастье-то какое!

Долго Живан думал и наконец решил обождать до завтра. А покуда он что-нибудь придумает.

Живан всю ночь не спал. Всё ворочался, думал. Вспомнил всё, что слышал и читал на своём веку о странных зверях и диких людях. Раздумывал, как поступить, когда прибудет на место происшествия.

Назавтра он приказал двум полицейским подготовиться и вооружиться и поехал с ними в Неменикуче.

А надо сказать, Живан был трусоват. Как услышит, что где-то объявился вор, или волк, или гайдук, хотя бы и бог знает как далеко, он весь обмирал от страха и ни за что на свете никуда в одиночку не выходил.

Когда прибыли в Неменикуче, вокруг здания суда уже толпились люди; но каталажку все стороной обходили. Живан их поприветствовал по обычаю. Тут же все ему принялись рассказывать, какого они зверя изловили и что об этом думают, а ещё о том, что Радош заболел, с места сдвинуться не может. Спрашивают его, правда ли есть на свете дикие люди, могли ли они аж досюда добраться, бывают ли хвостатые.

Писарь Живан сразу стал завираться. Говорит им, что не только хвостатые люди бывают, но и псоглавцы, голова у них собачья, а тело человеческое; есть и дикие люди; бывают полулюди-полукони; бывают и с одним глазом на лбу, большим, как тарелка. И ещё много всякого им порассказал, и всё это он, мол, вычитал в старинных книгах.

Мужики переглядываются, некоторые ему вроде и верят, а некоторые тычут друг друга в бок да покашливают…

Наконец насели на него, мол, надо открыть каталажку и показать писарю, какого странного зверя они поймали.

Живан мнётся, тянет время, но делать нечего, придётся смотреть, раз уж приехал. Он собрал всё своё мужество, важно подошёл к каталажке и велел открывать, чтобы он мог посмотреть на зверя. Открыли дверь, он заглянул внутрь и вздрогнул.

– Хм, редкий зверь! – пробормотал он в растерянности.

– Ну дела! Нету! – воскликнул староста, заглядывая внутрь.

– Господи помилуй, сбежал! – закричали некоторые из только что подошедших.

– Как так? Нету? – спросил писарь и стал глядеть по углам. – Хм, хм! И действительно нету!

– Так что же нам теперь делать? – спросил староста.

Писарь опять задумался и говорит:

– Хм, дикий человек!.. Дело опасное!.. Посмотрим!

– Давайте его поищем, господин начальник! – говорит староста. – Не мог он далеко уйти.

– Наверняка у ручья где-то! – крикнул кто-то.

И вот все снова собрались ловить зверя.

Несколько человек из толпы похватали что под руку попалось и бросились в погоню.

И писарь Живан с ними пошёл, но как-то всё старался держаться поодаль и велел полицейским от себя не отходить. Кто знает, что может случиться, так уж пусть будут поближе.

Долго они бродили между заборов и ручьёв, пока не нашли зверя в каком-то кукурузном поле; выдернул себе початок и ест. Они подбежали и схватили его; но одного он при этом хорошенько оцарапал. Снова его связали какой-то верёвкой и привели в сельскую управу.

Писарь Живан решил отправить зверя начальству в Белград.

Нашли коробку от какого-то груза, запихали туда зверя и прибили крышку.

Живан написал письмо начальнику. Рассказал, что в его уезде попался редкий зверь; что никто не помнит, чтобы в этом краю были такие звери; что он очень опасен и может покалечить человека, и, наконец, о том, что все думают, что это дикий человек! Написав письмо, он велел двум крестьянам с телегой и одному из полицейских немедленно отправляться в Белград и передать там ящик и письмо начальнику лично в руки.

* * *

Странные люди эти англичане. О них много всяких историй рассказывают. Так, говорят, один англичанин полвека лежал в кровати и плевал в потолок, тренируясь бить в одну точку. Другой, говорят, любил есть бифштексы в лодке и так полгода катался туда-сюда через Темзу, только чтобы наесться вволю бифштексов. Ещё один, опять же англичанин, увидел в окне соседнего дома, что человек хочет покончить с собой: приставил пистолет к груди, потом убрал, боится спустить курок. Тот англичанин прибежал к нему и спрашивает: «Что ты делаешь?» – «Я, – говорит, – хочу застрелиться, но не могу!» – «Дай сюда пистолет! Кто же так стреляется! Вот как надо!» – воскликнул англичанин и выстрелил себе в грудь. Ещё об одном рассказывают, что он несколько лет ездил по железной дороге специально, чтобы с ним случилась какая-нибудь катастрофа: котёл чтобы лопнул или поезда столкнулись. И так далее и тому подобное. Вот примерно такие странности у них бывают, у англичан у этих.

Как раз когда всё это случилось в Неменикучах, в Белграде находился один достаточно странный англичанин. Большой такой был и очень сильный. Правда, он не плевал в потолок и не катался на лодке за бифштексами, но в самую стужу каждое утро купался в холодной воде,