Сесилия - Фанни Берни

Сесилия была невозмутима и кротка, память ее как будто восстановилась и рассудок прояснел; но она оставалась слабой и не раскрывала рта. Доктор Листер поощрял эту сдержанность и даже Делвилу не позволил к ней подойти. Однако через какое-то время Сесилия вновь спокойно заговорила с врачом. Она сразу признала его и удивилась его присутствию. Что с ней случилось, где она была и как попала сюда, молодая женщина объяснить не могла. Доктор попросил ее пока не думать об этом и обещал все рассказать, когда ей станет лучше. Сесилия опять замолчала, но после краткой паузы спросила:

– Скажите мне, доктор Листер, кроме вас здесь нет никого из моих друзей?

– Да, рядом несколько ваших друзей, – ответил доктор, – но я держу их в строгости, чтобы они вам не докучали.

По всему было видно, что эти слова обрадовали Сесилию, но вскоре она заметила:

– Не держите их больше в строгости, доктор: если я их увижу, мне станет много легче.

– Ах, мисс Беверли! – воскликнула Генриетта, не в силах больше сдерживаться

– Кто там? – произнесла Сесилия радостным, но еще очень слабым голосом. – Неужто моя дорогая Генриетта?

– О, какое счастье! – воскликнула та, пылко расцеловав щеки и лоб Сесилии.

– Ну же, – перебил ее врач. – Довольно нежностей.

– Но скажите, доктор, нет ли тут кого-нибудь еще, с кем вы позволите мне повидаться? – проговорила Сесилия.

Делвил с надеждой выступил вперед, но доктор Листер, тревожась за последствия, торопливо поднялся, с неумолимым видом взял его за руку и вывел из комнаты. Там, за ее пределами, он в красках обрисовал молодому человеку, как опасно сейчас смущать покой Сесилии, и велел не показываться ей на глаза. В то же время доктор заверил его, что ныне есть твердые основания надеяться на ее выздоровление. И Делвил бросился в объятия врача, чуть не задушив его.

Почтенный доктор вернулся к Сесилии и, чтобы избавить ее от тревоги, прямо заговорил с ней о Делвиле; он дал понять, что знает о свадьбе, и сообщил, что запретил им видеться до тех пор, пока оба не будут готовы к встрече. Сесилия была и обрадована, и раздосадована отсрочкой, но тут явились другие врачи и еще строже наказали больной не беспокоиться. Она покорно повиновалась предписаниям, а Делвил довольствовался тем, что смотрел на нее через дверь.

Час от часу Сесилии становилось все лучше. Очень скоро ее желание узнать, что с ней произошло, почему она сделалась так больна и как оказалась в незнакомом доме, вынудило доктора Листера разведать подробности случившегося, чтобы спокойно рассказать ей о них. Сам Делвил, с радостью избавившийся от этой тяжкой обязанности, сообщил доктору все, что знал.

Он приехал в Англию, не ведая, что произошло в его отсутствие, с намерением посетить отца и сообщить ему о свадьбе. Кроме того, он собирался разузнать о состоянии мистера Монктона, а затем, после свидания с Сесилией, вернуться к матери и дождаться в Ницце того момента, когда он сможет открыто вызвать к себе жену. Обо всем этом он написал ей в письме, которое хотел сам передать на лондонский Почтамт [36]. Не успев выйти из экипажа, он увидал на улице Ральфа, слугу Сесилии. Тут же остановив его, Делвил осведомился, не оставил ли тот службу.

– Нет, – ответил Ральф, – я только что прибыл в город вместе с госпожой.

– Разве твоя хозяйка в Лондоне?

– Да, сэр, она сейчас у миссис Белфилд.

– У миссис Белфилд? Ее дочь вернулась домой?

– Нет, сэр, мы оставили мисс Белфилд в деревне.

Ральф хотел продолжить рассказ, но Делвил, которым овладело неописуемое смятение, был не в силах слушать дальше и бросился к Белфилдам. Радость, с которой он услышал, что его возлюбленная сейчас так близко, померкла: он не знал, что и думать. Сесилия ни словом не обмолвилась об этом в письмах… Лишь случай помог ему все узнать… Уже десять часов вечера… А она все еще у Белфилдов… Притом Генриетты там нет!.. В один миг все, о чем он слыхал прежде, вдруг вспыхнуло в его памяти, и он начал подозревать, что его обманывают и отец был прав!

Здравый смысл настойчиво убеждал его в том, что Сесилия невиновна. К Белфилдам он явился хотя и в смятении, однако с твердым намерением во всем разобраться. Дверь была открыта, рядом ждала карета, миссис Белфилд подслушивала в коридоре… Все это было очень странно и только подогрело его волнение. Он едва слышно спросил, где ее сын. Она ответила, что он с дамой и его нельзя беспокоить.

Этот роковой ответ решил все: Делвил в бешенстве распахнул дверь… Когда он увидел Белфилда с Сесилией наедине, его гнев превратился во всепоглощающий ужас. Самовластно отправив карету с Сесилией на Сент-Джеймс-сквер, он вернулся в дом и попросил Белфилда выйти вместе с ним. Тот согласился, и оба молча дошли до кофейни, где спросили отдельный кабинет. Когда они остались одни, Делвил сказал:

– Белфилд, дабы вы не сочли мои расспросы неуместными, не буду отрицать: я кровно заинтересован во всем, что касается дамы, которую мы с вами только что оставили. Итак, я требую у вас подробного отчета о цели вашей с нею приватной беседы.

– Мистер Делвил, – отозвался Белфилд, – обычно я не слишком расположен давать ответы на столь надменные вопросы. Однако в данном случае дело касается не меня лично, и, полагаю, я обязан объясниться вместо отсутствующей особы. Торжественно заверяю вас, что знаю о ваших с мисс Беверли отношениях лишь по слухам, что мы непреднамеренно очутились с ней наедине и что она оказала нам честь своим визитом только для того, чтобы рассказать матушке о переезде моей сестры к миссис Харрел, а меня удостоила разговором единственно затем, чтобы посоветоваться относительно задуманного ею путешествия на юг Франции. Теперь, сэр, после сих разъяснений, я всецело к вашим услугам.

Делвил тут же протянул ему руку.

– Вы честно обо всем рассказали, – промолвил он, – и других доказательств мне не нужно.

Молодые люди расстались; избавившись от сомнений, Делвил помчался на Сент-Джеймс-сквер, чтобы попросить у Сесилии прощения, но обнаружил там лишь отца, который должен был находиться в замке Делвил, а Сесилия даже не спрашивала о нем у привратника.

– О, позвольте мне не вспоминать, что я испытал! – продолжал он. – Я не знал, где ее искать, и не представлял, почему она оказалась в Лондоне. Но мне почудилось, что она желает избежать встречи со мной. Не стану описывать мои настойчивые поиски, напрасные блуждания и отчаяние! Даже запальчивый Белфилд, которого я