Ольга Эрлер - Я и мои (бывшие) подруги

Мои ежегодные приезды к Ане на два-три дня, может, и не отягощали ее, но они отягощали меня. Я не люблю чувствовать себя обузой, отрывать людей от дел и мешать зарабатывать деньги. Ведь отпуск был у меня одной.

У них продолжалась работа — семейный бизнес. Может быть, я не права, и эта проблема выдумана, но я так чувствовала. Я до сих пор такая щепетильная, не люблю ходить в чужой дом, нарушать своим присутствием чужой уклад, и предпочитаю встречаться с подружками на нейтральной территории: в кафе, парке, на концерте. За двадцать лет моих приездов в гости на родную землю, мы, может быть, всего-то два раза встретились в моем бывшем доме в городе, и я «сэкономила» себе прелести поездки на автобусе-душегубке в ужасную жару.

Приехав в свой родной город, я всегда первая созванивалась с Аней, хотя она знала время моего отпуска. Это мелочи, но когда они накапливаются, то начинают приобретать критический вес. Мелочи нельзя недооценивать. Из них в основном и состоит наша жизнь. Не зря придумали присказку: мелочь, а приятно. Почему-то мне было важно, чтобы Аня тоже проявляла инициативу, показывала, что ждет меня, а не только я всегда напоминала о себе.

Что мне вообще-то мешает? Да, возможно, она не совсем организованный и, несомненно, занятый человек, не в состоянии выкроить время на письмо или звонок. С любым может случиться. Ведь я знаю, что Аня рада мне, и по-прежнему хорошо ко мне относится. Почему мне важно слышать и видеть подтверждение этого, почему я хочу, чтобы люди каким-то образом это выказывали? Явно не потому, что страдаю комплексом неполноценности. Тут нечто другое. И я наконец поняла, в чем дело.

В дружбе важно равенство: равновесие и равноправие. Во всем необходимо такое равновесие, как золотая середина греков или внутренний центр, уравновешенность буддистов. Это статика в строительстве, это равенство дачи и отдачи, действия и противодействия, центробежной и центростремительной силы, притяжения и отталкивания. Это паритет в международных отношениях, равноправие полов и рас. Это основа мира, если хотите.

Совсем недавно я вдруг «услышала» и поняла смысл слова «отдача». «Она работает с отдаче»., — думала я про свою массажистку, которая за гроши добросовестно делала свое дело. Она получала отдачу не деньгами, а признательностью людей и восхищением ее бескорыстием. Вот так я вышла на слово «отдача», а ведь ничего в голову на забредает просто так. Это и та отдача в плечо, которую производит выстрел из винтовки. Это и, когда ты даешь людям, а потом твое добро рано или поздно возвращается в какой-то форме — отдается.

Сейчас я в принципе могу закончить свою повесть о бывших подругах. Я сказала самое главное. Ларчик открывается так, и можно сэкономить на паре последующих историй, они в какой-то мере развивались по тому же принципу.

Хотя, нет, не развивались. Развитие — это движение вверх, к увеличению, а мои истории сходили на нет, катились вниз.

Мой гражданский муж, инженер-конструктор самолетных двигателей, был под большим впечатлением от того, что я знаю первый закон термодинамики. Про термодинамику я слыхом не слыхивала, а вот первый закон знаю, узнала на собственной шкуре. Изложу своими словами: время работает против нас и для того, чтобы со временем сохранить определенный уровень в чем бы то ни было, надо прилагать все большие усилия. Например, с возрастом, чтобы похудеть, надо вдвое больше заниматься спортом, чем в молодости. Чтобы выучить иностранный язык в сорок лет, надо зубрить вдвое больше, чем в двадцать.

Чтобы поддержать дружбу на привычном уровне, надо, извините за тавтологию, активно ее поддерживать, ибо все имеет тенденцию к затуханию. И особенно приятно и жизненно важно, когда эта активная поддержка поступает с двух сторон.

Из-за того, что я живу в другой стране, назовем ее для удобства Марсом, а мои подружки остались в России, скажем так — на Венере, я редко вижусь с ними. Именно потому, что я прилетаю с другой планеты, эти встречи для меня желаннее, дороже и важнее, чем для них. Кроме того, играют свою разрушительную роль время и привычка-рутина. Я знаю об этой опасности, потому что знаю первый закон термодинамики.

Кто-то из вас уже знал об этом, а теперь узнали все читательницы моего романа. А знание — сила. Пользуйтесь своей силой!

Кстати, третий закон термодинамики тоже не лишне учитывать: все в мире — хаос, и он имеет тенденцию к расширению. Чтобы он не заглотил нас совсем, надо ему сознательно сопротивляться, то есть вносить порядок в свою жизнь в виде желаний, намерений, планов, которые надо шаг за шагом осуществлять. Пример: все знают, как важно делать зарядку, но редко кто действительно преодолевает свою лень и неорганизованность — не говорите мне, что у вас времени нет, оно есть у всех при желании и дисциплинированности. Ведь зубы-то все успевают чистить. Или перед телевизором валяться. Я для себя этот закон называю «лень-матушка», потому что все дело в ней, родимой.

Не подумайте, милые сестры, что я сейчас встала в позу пророка и «пасу народ», как пастырь с Нагорной проповедью. Это напоминание прежде всего мне самой.

Мне не хочется, чтобы какие-то вещи незаметно уходили из моей жизни и переставали играть в ней важную роль.

Колокол звонит прежде всего мне.

Я не хочу никого обидеть, но чтобы разобраться с собой и своими болячками, я должна честно рассказывать то, что я чувствую. Далеко не все в мире зависит от меня одной. Я ведь дружу не сама с собой, а с кем-то. И этот кто-то тоже должен вносить свой вклад в общую копилку. Не зря один мудрый человек сказал когда-то давно все про ту же дачу-отдачу: Одной рукой берешь, другой давай.

Последний раз я видела Аню в краевом центре пару лет назад. На мое счастье, ее сын поступал в университет, и она приехала на два дня его поддержать. К сожалению, будучи хорошим мальчиком, он унаследовал «скромность» мамы в таких размерах, которые мешают жить. Скромная, тихая, стеснительная, даже робкая девочка — это полбеды, и при удачном стечении обстоятельств это может выглядеть мило и трогательно. А для мальчика стеснительность явный недостаток. Если ты сам не в состоянии обратить на себя внимание, тебя просто не замечают. Не видят, как ты начитан, умен, прекрасно подготовлен, лучше всех знаешь свой предмет. При огромном конкурсе при поступлении в ВУЗ это действительно не лучшие исходные данные.

Страшно подумать, что бы с ним было, попади он в армию.

Но поступил, скажу сразу, обошлось.

Итак, мы встретились возле университета. Была такая же сильная жара, как сейчас, когда я пишу об этом. (Какая преемственность! Благодаря изменению климата, которое мы сами устроили себе на голову, Западная Европа по жаре сравнялась с Северным Кавказом.) Наша альма матер по-прежнему утопала в зелени. Зато округа претерпела негативные изменения в виде непроходимых бетонных «оборонительных линий Маннергейма» из торговых палаток. Мы с трудом нашли свободное место в относительно тихом уличном кафе вдали от шума дороги, где можно было бы поговорить, не перекрикивая разговоры других или грохота вездесущей попсы, несущейся из каждого ларька.

Аня внимательно, доброжелательно и спокойно выслушала мои отчеты о годе прожитой жизни. Потом ровным невозмутимым тоном кота Баюна рассказала свое. Я обожаю ее манеру рассказывать — как будто опытной рукой, не глядя, пряжу прядет. Есть в этом что-то вечное и успокаивающее. Ее редкие письма ко мне тоже были такие — длинные и обстоятельные, без ненужных подробностей и охов-ахов, все исключительно по делу. Рассказала о своих заботах, работе, детях, старых и больных родителях. Что ж, «в жизни взрослого человека мало радости»[3]. Есть такое мнение. В нашем случае оно неверно. Не мало, а меньше.

Именно из-за забот, неопределенного будущего детей, которым еще только вступать в жизнь, из-за определенного будущего родителей, которые подходят к финишной прямой жизни. На тебе сейчас все — и взрослеющие дети, и старые родители, да еще на фоне нашей кошмарной медицины и сумасшедшей жизни. А силы уже не те, что в двадцать пять лет.

Это была хорошая встреча. Я знаю, что не последняя — я побеспокоюсь об этом.

А потом, как-то зимой она позвонила мне по обыкновенному стационарному телефону, впервые за двадцать пять лет, что я живу в другой стране. Для этого не понадобилось ни рации, ни радистки Кэт, ни запуска особых спутников в космос, ни заказа междугородки, ничего.

Только взять трубку и набрать номер.

Ура! Яйца подействовали!

Кстати, связь была прекрасная, как будто звонили из соседней квартиры.

Ну и напоследок, немножко педагогических нравоучений, не Ане, а так, просто в пространство, для порядка.

Дружба — это дерево, которое надо хоть изредка поливать. Окучивать, удобрять и пропалывать не надо, и заматывать одеялом на зиму, как пальму перед Эрмитажем тоже. Только изредка поливать. И все. Это совсем не трудно.