Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

Смит молча кивнул. Он знал, как могут быть опасны айсберги.

Это не первое столкновение на его памяти. В апреле одна тысяча восемьсот девяностого, как раз неподалеку от этих вод, на айсберг налетел и ушел ко дну барк «Титания» («Титания»!!), на котором служил вторым помощником его старый приятель Борг.

В коротком плаще поверх пижамы и лаковых туфлях сэр Брюс Исмей стоял и смотрел на судостроителя, как-то по-дурацки моргая.

– Как такое могло случиться? – пробормотал он. – Ведь этот корабль не может затонуть!

Инженер не удостоил его ответом.

– А насосы… – слабо запротестовал Мэрдок. – Может быть, нам удастся спасти пятый отсек?

– Насосы… – вздохнул Эндрюс, чуть усмехнувшись. – Они, разумеется, дадут время, но… «Титаник» построен так, что лайнер удержится на плаву даже при затоплении всех первых четырех отсеков. Но не пяти. Не пяти…

– Это… безнадежно? – спросил Уайльд.

– Вы не понимаете! Ну кто мог предвидеть пробоину длиной в сотню ярдов? – произнес Эндрюс и обреченно бросил тетрадь на палубу. – Произошло самое невероятное. У нас распорот борт на триста футов, словно сам Сатана это устроил! Словно сам Сатана… – повторил он.

– Сколько у нас времени? – тихо и печально справился Смит.

– Часа полтора, самое большее – два.

– Вы уверены?

– Я строил этот корабль… – последовал исполненный холодной горечи ответ.

– Два часа… А сколько человек на борту, мистер Мэрдок?

– Почти две тысячи двести человек, сэр.

– Почти…

Если бы Смит умел, он бы заплакал. Господи, отчего это случилось с ним?! Господи! Ну почему это случилось с ним, с его кораблем?!

Еще час назад он был капитаном лучшего лайнера этого мира! Теперь же стоит на мостике этого лайнера, а построивший его человек говорит, что этот лайнер должен совсем скоро пойти ко дну.

Старый моряк обвел взглядом лица офицеров. Один за другим офицеры опускали глаза. Они не хотели верить, что судну может грозить нечто серьезное. Слишком глубоко укоренилось в их сознании убеждение, что «Титаник» сильнее морской стихии.

Он бы, наверное, удивился, узнав, о чем думает сейчас Эндрюс…

A инженер думал о том, что тот русский военный моряк с напрочь забытой непроизносимой фамилией оказался трагически прав. Три года тому назад глава «Харланд энд Вольф» Александер Карлайл со смехом рассказал, что некий офицер, прибывший из России заказывать турбины для царских дредноутов, увидев модель, показывающую внутреннее устройство «Титаника», разразился уничтожающей критикой и даже заявил: «Поймите, одна пробоина, и лайнер уйдет на дно!» Он даже набросал какие-то расчеты, но и Карлайл, и сам Эндрюс лишь пожали плечами на подобное утверждение. Ограниченный военный инженер из полуварварской и полуазиатской страны просто не мог понять, что глупо подходить к такому кораблю, как «Титаник», с мерками броненосца или крейсера. Так им казалось тогда…

Исмей хотел что-то сказать, но вдруг повернулся и, пошатываясь, побрел прочь к выходу с мостика.

– Ну что ж, господа… – словно очнулся Смит.

«Последний рейс! – подумал он. – Последний рейс! Дьявол, не могу сосредоточиться, не мозги, а кисель…»

– Мистер Уайльд останется на мостике. Мистер Моуди организует спуск шлюпок. Первому помощнику мистеру Мэрдоку – созвать пассажиров к местам посадки. Четвертый помощник…

– Да, сэр! – шагнул вперед Боксхолл.

– Вам я приказываю разбудить отдыхающих после вахты второго помощника Лайтоллера и третьего помощника Питмана. Вместе с ними вы соберете спасательную команду и подготовите шлюпки к спуску! Выводите пассажиров на палубу! Раздать спасательные жилеты! Действовать быстро и решительно, не допускать никакой паники! – повысил голос Смит. – Пассажирам сообщите, что производится учебная тревога. Они ни в коем случае не должны знать правды. Если начнется паника… – Он сурово сдвинул брови.

– Мы должны попытаться спасти всех, кого только можно, – хрипло сказал он, как бы подводя итог. – Все понятно?

– Так точно!

– Выполнять!

Смит поднял руку к козырьку, отпуская офицеров. На груди его парадного кителя блеснули золотом медали «За беспорочную службу в королевском морском резерве» и «За отличие в военных перевозках» (полученная за снабжение экспедиционного корпуса в бурскую войну). Их он загодя надел, готовясь к завтрашнему балу.

Оставшись один, капитан с минуту чего-то ожидал. Зачем-то посмотрел на рулевого, так и торчащего у бесполезного уже штурвала, будто хотел что-то спросить. А зачем молча толкнул дверь.

Путь его лежал в радиорубку.

Нужно было вызвать помощь…

В котельных из клапанов высокого давления, шипя, начал выходить пар, над трубами заклубился дым гаснущих топок.

«Титаник» замер неподвижно в ночи, окруженный штилевым океаном. Толпа вразнобой одетых пассажиров недоуменно озиралась.

Опытные люди и команда ждали, что загрохочут колокола громкого боя и завоет пароходная сирена, объявляя общую корабельную тревогу.

Но тревоги не было.

Однако зловещее молчание и отсутствие известий все равно вызывали нарастающий глухой страх.

Ярко освещенный «Титаник» неподвижно замер на поверхности моря.

Все еще не отойдя от пережитого, Юрий выбрался наверх. И то, что происходило минувшие четверть часа, помнилось ему как какой-то нелепый фантастический сон.

Ростовцев увидел компанию пассажиров, оживленно обсуждавших происходящее.

Вместе они являли собой прелюбопытнейшую картину. Несуразное смешение стилей одежды: купальные халаты, вечерние туалеты, меховые пальто, свитера. Слышались разговоры:

– Учения? Они бы лучше провели свои дурацкие учения завтра, после обеда.

– Неслыханно! Мы дрейфуем, как дохлая каракатица! И это называется новейший лайнер!

– Не пройдет и нескольких часов, как мы снова тронемся в путь.

– Зато теперь у нас больше времени для игры в бридж!

– Можешь себе представить? Мы столкнулись с айсбергом, и пребольшущим, но уверен, это не опасно.

Один подбрасывал на ладони кусок льда величиной с карманные часы. С серьезным видом сосед его осведомился:

– Зачем вам, дружище, эта ледышка? Или вы хотите увезти ее к себе домой в Миннесоту в качестве сувенира?

Должно быть, подумал Ростовцев, они пока что гонят от себя мысли о случившемся, пытаясь их заглушить натужной бравадой и виски с бренди. Или просто не верят, ибо совершенно невозможно, чтобы утонул непотопляемый исполин. Чтобы это случилось с ними…

Бесцеремонно расталкивая попадающихся на пути, широко шагал еще встрепанный со сна Лайтоллер, обьявляя громким голосом:

– Леди и джентльмены! По распоряжению капитана, прошу вас надеть спасательные жилеты и пройти на палубу. Просим сохранять спокойствие и выполнять указания команды. Это учебная тревога.

Юрий сделал было шаг в сторону второго офицера. Тот встретил его взгляд, и лицо мистера Чарльза на долю секунды окаменело. Затем его исказила горькая усмешка, тут же сменившаяся прежней хмурой озабоченностью. Ростовцев понял: все, чем он занимался на корабле последние пару дней, уже потеряло смысл.

Элизабет, ощущая подступивший страх, оглянулась. Как назло тут не было ни одного офицера. Наконец, она цепко ухватила за рукав пробегавшего мимо стюарда.

– Что случилось? – спросила она.

– Не понимаю, мэм, о чем вы? – Но его бледное, напряженное лицо сказало ей все лучше всяких слов.

– Мистер, не знаю как вас там…

– Макартур, мэм!

– Так вот, мистер Макартур, я ведь от вас не отстану!

– Вы же слышали, мисс, учебная тревога!

Лиз нетерпеливо дернула его рукав:

– Да вы знаете, кто я? Я Элизабет Грей! И только не говорите, что вы обо мне не слышали! Говорите правду! А то у вас будут неприятности!

Этот нехитрый прием ее нередко выручал.

Макартур смерил взглядом нервную дамочку. В этом дерьмовом рейсе все, похоже, пошло не так. Он не знал эту особу. Дочка ли она сенатора или любовница какого-нибудь графа, а может, министра – уже неважно.