Рапсодия в тумане (ЛП) - МайГрид Нален

Прикрываю на несколько секунд глаза, пытаясь унять появившуюся тошноту, и, собрав остатки сил, поднимаюсь.

Коридор. Кухня. Аптечка.

Делаю шаг, и тут пространство вокруг меня оживает, начиная крутиться. Я не сразу понимаю, что это не мир сходит с ума, а я. Пытаюсь сделать шаг, но качаюсь, хватаясь за косяк открытой двери, и меня забирает тьма.

***

— Ниррай? Ниррай! Очнулся!

Голос отца звучит слишком громко, будто орет прямо на ухо. Отмахиваюсь от него, как от назойливой мухи, но рука не встречает сопротивления, проходясь по воздуху. Приходится открыть глаза и обнаружить над собой незнакомый мне, почему-то фиолетовый, потолок. Кто додумался покрасить потолок в фиолетовый?

— Ниррай, как ты себя чувствуешь? Голова кружится? Болит?

Перевожу взгляд на отца. Он сидит на табуретке, почему-то в черной шелковой пижаме, в которой обычно ходит дома. Что хоть приключилось?

Пытаюсь вспомнить, как я тут оказался, и ничего. Упал и меня привезли в больницу? С фиолетовыми потолками? Я бы подумал, что папаня решил сдать меня в психушку, но я точно знаю, что там только пижамы розовые, потолок точно был обычный.

Забив на попытки выяснить, решаю оценить свое состояние. Нет, голова точно не кружится.

— Со мной все в порядке. Где мы?

— Я обнаружил тебя на полу, возле двери, — отец тянет руку и, проследив за ней, я вижу тумбочку, на которой стоит стакан воды. Именно его он и подает мне, прежде чем продолжить: — … диагностировала у тебя сотрясение, и мы перевезли тебя в больницу. Тут тебя уже обследовал доктор Уолмерт.

Больница. О’кей. Больно странно для больницы, в палате даже окна нет, да и не похоже это на нашу семейную клинику, но мало ли куда отца с перепугу понесло. Сотрясение тоже не страшно. Могло быть и хуже. Придется провести пару дней в постели.

Аккуратно приподнимаюсь, садясь, но переживаю зря — голова не кружится, да и чувствую я себя прекрасно.

— Ниррай, ты только не переживай, ладно? Доктор Уолмерт считает, что тебе необходимо пройти обследование и сдать еще раз анализы на ДС. До твоего двадцатипятилетия чуть больше недели, и, возможно, обморок — предвестник.

— Пап, чушь не неси, — морщусь я и, отпив из стакана два глотка, ставлю его на тумбочку. Вода с противным сладким привкусом. Почему нельзя было дать обычной? — Это не ДС, я просто стукнулся головой, когда попал в аварию. Это абсолютно нормальная реакция для любого здорового человека.

— Авария? — в голосе отца звучит удивление, да и весь его вид говорит о том же. — Какая авария? Ниррай, ты был дома.

— Ну да, дома, но до этого… — теряюсь, не зная, как объяснить то, что так быстро попал домой, но это и не требуется, потому что отец, печально вздохнув, трогает мой лоб и говорит совершенно траурно:

— Дорогой, не было никакой аварии. Тебя из клуба привез водитель, ты выпил и решил не садиться за руль. Твоя машина стоит в гараже абсолютно целая.

Что за бред? Я из клуба поехал на кладбище, потом авария, Аман… Я не могу об этом рассказать, но я ж и не псих, чтобы мне настолько много событий привиделось?

— Не переживай, мы во всем разберемся, — отец сжимает мою руку, а мне кричать хочется! — Доктор Уолмерт лучший специалист в таких вопросах. Просто полежишь тут немного, отдохнешь, да и полезно тебе будет немного не пить…

Я точно знаю, что где-то слышал это имя, но никак не могу вспомнить где. Но, уверен, ни разу еще он нас не лечил.

— Пап, тут какая-то ошибка… — я хочу попросить его проверить камеры, что висят у подъезда, там точно должно быть показано, что водитель меня не привозил, но слова вдруг начинают путаться, а сознание уплывать, и я вновь засыпаю.

***

Аман

Я даже не помню, как оказался здесь. Я просто сорвался с места и бежал, бежал… а теперь сижу на парапете крыши одной из высоток, и в моей руке здоровая бутылка вискаря. Помню, когда-то очень давно, мы с Луком решили отметить успешно сданные экзамены и купили шампанского. Оно было недорогое, кисловатое, и мы упились с него так, что блевали прямо на улице. Больше я попыток  напиться не делал, меня тогда интересовало другое, да и последствия после алкогольных возлияний не то, чего можно хотеть в здравом уме. Ну и после  превращения я тоже не пробовал, сидя в своем доме, сам себе напоминающий ворчливого старого паука , я не мог себе позволить залиться бухлом: пьяный, злой и голодный вампир — не то, чего ожидает город. А сейчас я не знаю, просто нужно.

Отставив бутылку, я шарю по карманам и нахожу новую пачку сигарет и зажигалку, сразу же закуриваю, а вот найденный маленький квадратик горького шоколада, явно спизженный, как и вискарь, вызывает усмешку, абсолютно невеселую. Он прямо как та шоколадка, выданная мне Ирсаном, что осталась в сумке с вещами. Я ее не съел, просто вдыхаю горьковатый запах периодически.

А под ногами, далеко внизу, просыпается город, и я отчетливо вижу уже куда-то спешащих людей. Тут нет тумана, и видимость ничто не ухудшает.

Открыв бутылку, я делаю глоток, и горло обжигает слегка прохладная жидкость. Я сам это заслужил, сам все испортил. Только от принятия своих ошибок не становится легче, потому что все равно хочется назад, все равно хочется вернуться и просить его простить меня.

Прокручивая в голове наш разговор от конца к началу и обратно, я вспоминаю, что хотел сообщить Муру о том, что, возможно, его мать сейчас в Монтре. Да, раннее утро как никогда кстати. Скорее всего, он спит, но если я сейчас не услышу чужой голос, не поговорю хоть с кем-то, возможно, я решу проверить выживет ли вампир без человеческой части, прыгнув вперед, туда, где уже начали ездить автомобили.

Снова отставляю бутылку и набираю ему, поднося телефон к уху.

— Привет, клыкастик, — звучит радостный и вообще не сонный голос Мура. — Уже соскучился?

Улыбаюсь, вот с ним все просто. Но… Он и правда мне друг.

— Безумно, — отвечаю, но наигранную радость из себя не выживаю. — Привет, болтушка. Как ты?

— Если жизнь — это американские горки, то я сейчас лечу куда-то вниз. Только вот без понятия, что ждет в конце полета.

— Будет сюрпризом. Главное, не разбиться. У меня есть новость для тебя. Не думаю, что она тебе понравится…

Выдыхаемый дым мгновенно сносит в сторону порывом ветра, и я отвлекаюсь, смотря за его полетом.

— Твоя сперма заразная, и завтра я превращусь в чудовище, недовампира?

— Она оплодотворяющая, в тебе уже растет наш малыш. Выбирай имя, — говорю серьезным тоном, но под конец теряю смешок. Забавно было бы.

— Самая бородатая из всех шуток, что ты мог придумать. Я бы отрезал тебе член. Ножом из янтаря.

— Какой ты добрый. Я думал, тебе нравится мой член.

— Нравится. Заспиртую в банке и буду любоваться. Как тебе идея?

Меня аж пробирает от воображаемой картинки своего члена в баночке на полке, поэтому спешу исправиться:

— Нет уж, оставь его мне, пожалуйста. А если серьезно, в Монтре видели взрослую Кошку, похожую на тебя.

Мур молчит, и я даю ему время переварить  информацию, заодно докуриваю сигарету и снова отпиваю глоток виски; в этот раз как-то даже проще идет.

— Насколько взрослая?

— Старше сорока. Скорее всего, она по мою душу, но будь аккуратнее, ладно?

— Рыжая?

— Да, говорю же, на тебя похожа. Или вы там клонируетесь?

— Ах, если бы… — Мур снова замолкает, но потом добавляет: — Спасибо. Даже если по твою, то явно не из-за тебя. Скорее, повод… Где я засветился?..

— Не знаю. Я точно вашим не сообщал. Но я в другую сторону от тебя ушел, так что не знаю, как будет дальше и сколько их вообще, но какое-то количество я точно от тебя уведу. Мур, тебе помощь нужна?

— Я сейчас вроде как не один и… Не знаю, Аман. Чет как-то быть взрослым сложно, да?

— У меня раньше было быть старшим сложно, а теперь… Теперь просто все сложно и заковыристо. Ты принял в свой маленький клан своего сородича?

— Твоя версия мне нравится намного больше, чем моя. Да, думаю, можно и так сказать.