Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

Когда Мэдди наконец добралась до постели, солнце уже показалось из-за горизонта. Мадлен натянула на глаза шелковую маску и провалилась в тяжелый, полный мучительных видений сон – ее душили соленые волны, вокруг плавало зловещее сияние огней бассейна, светящиеся шары, которые, если присмотреться, становились бледными лицами, кричащими «Помоги нам» или «Приди к нам». Потому как Мэдди ненадолго-таки присоединилась к какому-то всеобщему безу-мию, в этом она была уверена. Мэдди винила корабль: тесные каюты, невозможность сбежать от общества. Как будто живешь в улье.

Она проснулась лишь где-то днем, когда горничная пришла забрать поднос после обеда Джека. Сонная, сбитая с толку – а времени на подготовку к балу оставалось ужасно мало.

Речи о том, чтобы сослаться на головную боль и остаться в каюте, даже не шло. Асторы были вершиной социальной пирамиды, и Джек настоял бы на необходимости появиться на мероприятии, а отправиться без нее было бы слишком скандально. Ей придется присутствовать, хотя бы чтобы показать, что обществу матрон в Нью-Йорке ее не запугать, ведь она теперь миссис Дж. – Дж. Астор и получит все, что ей причитается.

Мэдди яростно втирала крем в руки. Что на нее нашло ночью? В ее собственном сознании причины были ясны, но заставить кого-либо еще понять… Невозможно. Она сыграла прямо на руку Аве и ее приспешникам, и если газеты пронюхают, то погубят ее окончательно и бесповоротно. Джек придет в ярость и, может, даже что-то с ней сотворит – ребенок там или нет, не важно.

Она справилась с последними пуговицами на платье самостоятельно. Мисс Бидуа нашла в третьем классе швею, и та трудилась над нарядом всю ночь, подготавливая к торжественному вечеру. Жаль, конечно, распускать платье на бедрах и талии, но всегда можно подшить обратно после рождения ребенка. Мэдди отметила про себя, что нужно записаться к леди Дафф-Гордон, как только та откроет свое ателье. Заказать несколько платьев специально для беременности. Англичанка, несомненно, придумает что-нибудь шикарное. Столько платьев для беременных так безвкусны, а Мэдди не хотела выглядеть как мешок с мукой. Важно держать марку, несмотря ни на что.

– Ты готов? – крикнула она мужу в гардеробной.

Если бы Мэдди могла что-то изменить в супруге, то это стала бы его дотошность относительно одежды. Джек одевался дольше, чем она. У него было больше одежды, чем у любой ее знакомой светской дамы, – все его театральная жилка. Он обожал наряжаться.

Из гардеробной донеслось невнятное бормотание. Мэдди знала, что это означает.

– Я спущусь вниз. Обещала подругам, что встречусь с ними в девять, не хочу опаздывать.

Она не стала дожидаться ответа.

Мэдди обнаружила Хелен Ньюсом у парадной лестницы, как они и договаривались. Они познакомились на теннисных кортах в Бар-Харборе. Прелестная девушка; жаль, что у нее излишне заботливая мать. Так иногда бывает со вдовами (хотя мать Хелен снова вышла замуж, и выгодно): они одержимы идеей, что их дочери обязаны выйти замуж ради собственной безопасности. Мать собрала в Штатах неплохой улов, однако Хелен во время турне по Европе влюбилась в американского теннисиста. Этот бедный дурачок, Карл Бер, даже плыл с ней на корабле, пытаясь снискать расположение закаленной в невзгодах вдовы. Хелен происходила из семьи со сравнительно скромным доходом, и Мэдди от души ей сочувствовала. Кому не хочется выйти замуж по любви? Иногда она сама казалась себе племенной кобылой: ее тщательно выращивали для одной-единственной задачи. И если выполнять эту задачу, если быть послушной, она получит относительно легкую жизнь до конца своих дней. Выйти замуж по любви казалось невероятно диким, бунтарским поступком. Мэдди не могла сказать наверняка, одобряет она или нет – сама ведь вырыла себе яму, не так ли? – но было забавно наблюдать за чужими попытками.

Они расцеловали друг друга в щеки, как француженки. Мэдди восхитилась лиловым платьем Хелен. Девушка была столь превосходно сложена, что смотрелась бы отлично в чем угодно, даже в рваной мешковине. И как ей только удавалось уложить волосы без помощи горничной?.. Надо бы попросить Хелен раскрыть секрет.

К ним тут же присоединилась Мейбл Фортун. Мэдди была мало знакома с их семьей, но Мейбл привязалась к Хелен как давно потерянная кузина, и избавиться от нее стало совершенно невозможно. Мэдди была уверена, что случилось это ровно в тот момент, как Мейбл заметила их дружбу с Хелен. Быть подозрительной ей не нравилось, но не заметить в самом деле было невозможно.

– А где мистер Астор? – Хелен оглянулась по сторонам.

– Подойдет позже. Задержался по каким-то делам, – беззаботно махнула рукой Мэдди. – Пойдемте-ка вниз, м-м?

Пусть корабль по-прежнему давил узким пространством, в компании подруг ей становилось легче. Тревожность начала отступать; находясь в водовороте красивых платьев, мужчин в черном, оживленной болтовни, Мэдди чувствовала себя как бывалый боевой конь, что почуял запах пороха и услышал стрельбу. Она была создана для этого, рождена и обучена. Банкетный зал был для нее военным советом, бальный – ее полем битвы.

В качестве бального зала выбрали вестибюль. Обитые дамастом диваны и кресла были убраны, а вот аксминстерский ковер остался. Грани люстр отбрасывали красивые отблески. С дальнего конца, где обычно стоял рояль, доносилась музыка – на корабле, к удовольствию Мэдди, было немало хороших музыкантов. Зал уже заполнили пассажиры, разодетые в свои лучшие наряды. Большинство мужчин облачились во фраки с черным жилетом и белым галстуком, хотя Мэдди была очарована, увидев некоторых в более модном белом жилете и пару-тройку смельчаков с черным галстуком и белым жилетом. Многие предпочли фраку смокинг; это же, в конце концов, всего лишь капитанский бал, не такой требовательный к внешнему виду. Мэдди заметила Гуггенхайма, во фраке и белом жилете, с английским воротником, а не шалевым, стремительно выходящим из моды.

– Давайте разыщем леди Дафф-Гордон?

Обычно Мэдди не особо задумывалась о лондонской Люси, пусть та и утверждала, что одевает аристократию, знаменитых певиц и актрис, но теперь, увидев наряды вблизи, смогла оценить качество изготовления и тканей и осталась заинтригована. Кроме того, было бы неплохо снискать расположение старшей женщины, способной стать мощным союзником, если пойдут слухи об эпизоде со стюардессой. О том, что случилось в бассейне.

Когда Мэдди нашла леди Дафф-Гордон, у нее перехватило дыхание. Она еще никогда не видела подобного наряда. Силуэтом и кроем он напоминал японское кимоно. Платье англичанки представляло собой длинную колонну самого изысканного фиолетового шелка. Ткань лифа была украшена великолепным, вышитым золотой нитью узором из клеток, два пояса – бледно-золотой и цвета слоновой кости, опускающийся на бедро. Одновременно и непринужденно, и очень продуманно… И потрясающе красиво.

– Должна сказать, ваше платье потрясающее, – едва дыша, обратилась Мэдди к леди Дафф-Гордон.

– Моя последняя коллекция. Вдохновлено La Japonaise. – глаза леди Дафф-Гордон сияли, как у озорной школьницы. – Я с удовольствием сделаю подобное и для вас, моя дорогая.

Как же она умна! Трансатлантический рейс был отличным способом оживить бизнес. Пополнить ряды богатых очарованных клиентов.

Краем глаза Мэдди заметила, как по центральной лестнице спускается ее супруг. Она сжала руку Хелен и отвернулась.

– Пойдемте, девочки. Мне нужно выпить.

Они как раз пробирались в глубь зала, как вдруг сзади в них кто-то врезался.

– Простите, дамы… прошу вашего прощения, – произнес мужской голос.

Оглянувшись, Мэдди с радостью увидела боксера, который стащил Тедди с перил.

– О, мистер Боуэн, как приятно вас здесь встретить!

Он осторожно держал стакан – с края стекало.

– Боюсь, я не смотрел, куда иду, и, кажется, пролил не-много пунша на платье этой юной леди, – боксер указал на Мейбл Фортун.

Та, нахмурившись, посмотрела на свой подол.

– О, пустяки, мистер Боуэн, – я уверена, что она еще до конца вечера сама сделает куда хуже, – произнесла Мэдди, не обращая внимания на оскорбленный взгляд Мейбл.