Ответственный представитель - Борис Захарович Фрадкин

ни до чего хорошего не договоримся. Прошу вас пройти со мной к главному инженеру. Может быть, он сумеет убедить вас.

Главный инженер беседовал с главным механиком и главным энергетиком завода. Миша прислушался к его тону: он говорил неторопливо, видимо, обдумывая каждое слово.

Освободившись, главный инженер вопросительно взглянул на Мишу.

— Итак? — спросил он.

— Представитель завода отказывается подписать рекламационный акт, — пояснил начальник производства.

— Почему?

— Я считаю составление акта преждевременным, — сказал Миша, — я не обнаружил неисправности.

— Твое мнение, Анатолий Иванович?

— В автоматах какая-то конструктивная недоработка. И чем скорее мы от них избавимся, тем лучше.

— Подожди, такие выводы меня не удовлетворяют. Что вы нам посоветуете, товарищ Карпов?

— Я? — Миша пожал плечами. — Я не могу советовать, пока не найду неисправности.

— А разве вы не понимаете, во что обходится нам каждый день, простоя? Акт, конечно, нужно подписать, и немедленно. Если у вас имеются какие-нибудь реальные основания воздержаться от этого, тогда дело другое. Но, как мне уже доложили, вам не удалось обнаружить дефекта. Обнаружить его не могли и мы. В чем же тогда дело?

Миша молчал. Он не находил слов для возражений. Факты были против него. Десять автоматов вышли из строя, и это не могло быть простой случайностью или недосмотром людей, которые на них работали. Значит, ему не в чем винить комбинат.

И тогда Миша подумал: «Почему бы не подписать?» На этом кончатся все его обязанности ответственного представителя. Он вздохнет свободно и, вернувшись в гостиницу, поспешно соберет свой чемодан… Потом волнующая сутолока вокзала… Паровозный свисток… Замелькают мимо телеграфные столбы, и поезд помчит его в обратный путь к далекому, родному Североуральску.

А что скажут на заводе?..

Ругать его едва ли будут. Он сделал все, что от него требовалось. Он осмотрел автомат и не обнаружил неисправности. Да, да, он не может абсолютно ни в чем винить работников комбината. И разве не обязан он, в конце концов, верить таким авторитетным людям, как главный инженер, начальник производства и начальник цеха?

Избегая встречаться глазами с нахмуренным взглядом главного инженера и насмешливыми глазами начальника производства, Миша взял протянутую ему ручку. Потом он еще ближе пододвинул к себе рекламационный акт…

VII

…И все-таки его не подписал…

Одного короткого мгновения оказалось достаточно для того, чтобы внезапно найти тот довод, который Миша так мучительно искал в течение всего разговора.

Миша решительно отодвинул акт и положил на стол ручку.

— Я не подпишу, — твердо сказал он, ни на кого не глядя.

Он знал, что главный инженер и начальник производства не сводят с него глаз.

Мысль, внезапно осенившая Мишу, была очень простой и ясной.

Подписывая акт, он не только признавал выпуск заводом недоброкачественной продукции. Нет, за его подписью скрывалось нечто большее: честь завода, честь его многотысячного коллектива, создавшего координатно-расточные автоматы.

Создавая «Микроны», все они — конструкторы, технологи, литейщики, электрики, монтажники — считали, что создают отличные, первоклассные, самые лучшие станки в мире. Но вот он подпишет акт, признавая тем самым, что гордиться вовсе и нечем, что «Микроны» еще далеко не оправдывают своего назначения. Значит, что же? Нужно прекратить их изготовление и снять с эксплоатации?..

Осваивая «Микроны», Североуральский завод выполнял правительственное задание. Координатно-расточные автоматы были нужны не только Сарденскому промышленному комбинату, в них нуждалась вся страна. Бракуя их здесь, на комбинате, Миша подписывал им смертный приговор вообще.

А разве он нашел дефект? Разве он знает, каков характер неисправности?

— Глупое детское упрямство, — пробормотал главный инженер.

Привстав, он с грохотом захлопнул ящик стола и опустился в кресло. — Чорт знает, что такое!

— Значит, «мы» умнее всех? — делая ударение на «мы», заметил начальник производства. — Значит, главный инженер комбината ничего не понимает, а Михаил Алексеевич — авторитет?

— Я не подпишу, — повторил Миша. — Я вовсе не считаю себя авторитетом, но я поступаю так, как нахожу нужным.

— Он находит нужным… Мальчишка! «Ответственный представитель»…

Миша вспыхнул и посмотрел на начальника производства исподлобья.

— Я командирован своим заводом, — сказал он, — и вы обязаны относиться ко мне с уважением. Я отвечаю не только за дефект автомата, но и за честь коллектива, который его создал. Ответственный — за все.

— Можете итти! Нам не о чем с вами больше разговаривать, — устало махнул рукой главный инженер.

Миша встал и вышел. Он шел по коридору, что-то насвистывая, и, только дойдя до тупика, сообразил, что идет совсем не в ту сторону. Он нервно вытащил пачку папирос, долго не мог зажечь спичку, а выкурив папиросу, заметил, что стоит у дощечки с предупреждением: «Не курить».

— Спокойствие, Михаил Алексеевич! — произнес он вслух. — Вы представитель весьма солидной фирмы. На воротах вашего завода красуются изображения двух орденов Ленина. То-то!

Главный инженер в это время нервно шагал по кабинету.

— Когда, в конце концов, кончится вся эта история с автоматами? — спросил он, круто останавливаясь около начальника производства. — Или я должен оставить все дела и сам заняться этим вопросом?

— Я думаю, Валентин Федорович, — ответил начальник производства, — что пока вся тяжесть работы координатно-расточного цеха будет покоиться на «Микронах»» подобные истории не перестанут повторяться.

— Ну?

— Я считаю… м-м-м… я считаю необходимым просить министерство о закупке СИП’ов. Неприятно, конечно, отказываться от своих отечественных станков, но… но как временное мероприятие это спасет нас. СИП’ы вполне надежны.

— Но один наш «Микрон» по своей производительности равен трем СИП’ам!

— Теоретический «Микрон», Валентин Федорович, теоретический. Я же замучился с цехом Крещенко. Только и слышишь: «Микроны», «Микроны» и «Микроны».

— Мы получили ведь только первую партию.

— Вторая едва ли будет лучше.

— Нет! — главный инженер вернулся к столу и, опустившись в кресло, решительно сказал, раскрывая папку с бумагами: — Нет, о СИП’ах не может быть и речи! Будем ставить вопрос об обмене. Думаю, что Североуральский завод сумеет извлечь уроки из всей этой истории. Надо проверить еще раз, как выполняется инструкция цехом Крещенко.

— Да инструкция, что ж…

— Немедленно свяжись с министерством, сообщи им о состоянии дел. А главное, не тяни. Я согласен с тобой, что этот юнец не подходит для решения рекламационных вопросов. В общем, поступай как нужно.

— Ясно, Валентин Федорович. М-да, вот так орешек оказался, — вздохнул начальник производства. — И кто бы ожидал? На вид тихоня-тихоней. Неспроста говорят, что а тихом омуте черти водятся.

Миша возвратился в цех. Не так-то просто было продолжать работать после всего, что произошло в кабинете главного инженера. Он чувствовал себя так, будто на него вылили ведро холодной воды. Но он решил ни в коем случае не прекращать работу.

— Продолжим? — спросил он