Говорит Москва - Александр Иванович Кондрашов

– Вот тебе презент. Иди, иди, а мне тут ещё последний марафет навести надо.

Костя опять подчинился.

Она и в ванной успела навести порядок.

Чистил зубы – утром забыл – смотрел в зеркало, немного презирая себя. Водил электробритвой по щекам, пшикал одеколоном и всё больше презирал.

– Ну вот ты и альфонс. Сейчас тебя покормят и трахнут. Чем мы отличаемся от тех поколений, что были до нас? Они понимали, что что-то делать стыдно, и потому не делали; мы понимаем – и всё же делаем, следующие и понимать не будут…

Костя не стал принимать душ. И халат надевать не стал.

Вышел из ванной.

Заглянул в комнату, но вид свежезастеленной нездешним бельём постели выгнал его на кухню. Он прошёл на своё привычное место у окна, сел на диванчик визави с Ларисой. Потёр руки, оглядывая накрытый стол.

– Ну, скатерть-самобранка! Жизнь удалась! И чёрная икра, сто лет не ел, и севрюга, и это, и это… я даже не знаю, как называется. Ну ты, сестра, дала, сейчас как раз жена с сыном придут, попируем. При них выпивать нельзя, так что я загодя назюзюкаюсь…

И налил полный бокал коньяку.

С лица Ларисы не сразу сошла улыбка блаженного гостеприимства, стыдливого предвкушения гастрономических и прочих наслаждений.

– Никто к тебе не придёт, – сказала она тихо.

Встала и вышла из-за стола… Вернулась одетой.

– Ты вчера так смотрел на меня, ты был такой потерянный, одинокий, я решила, что тебе плохо. Я тебе пове… – нет, она не заплакала, справилась с собой, – …верила. Ошиблась, дура.

– Бывает, – Костя встал.

– Продукты все свежие, их сегодня-завтра надо съесть. Всё, сваливаю.

Костя сделал шаг к ней, но зазвонил телефон. Странный у Ларисы был телефон, вдвое больше обычного, плоский, какая-то новая модель. Она ответила на звонок: «Через двадцать пять минут буду, на месте решим. Ну и что, что суббота? Через двадцать пять минут! Не предупреждай никого! Посмотрим, как у них идёт работа».

– Уволю сегодня кого-нибудь, ты виноват, любимый! – И сфотографировала Костю на телефон. – Какая у тебя сейчас глупая рожа.

И показала Косте. Действительно.

– Не увольняй.

– Нет. Уже позвонила. Прощай, брат. За всё это должен кто-то ответить.

– Как мама с папой?

– Нормально, папа умер.

– Прости, не знал. А как вообще?

– Ну что ещё сказать тебе? Детей у меня нет. И не будет.

– А близняшки?

– Приёмные.

– Муж?..

– Козёл. Мужчины – козлы. Ну всё. Телефон мой у тебя есть, если что, звони, приму, помогу.

––

Костя долго отмокал в ванной, потом вдруг восстал, расплескав воду на кафельный пол. Пришлось искать тряпку и срочно ликвидировать лужу, чтобы не залить соседей…

Он сложил пергаментные свёртки в пакеты, в которых они были принесены, и пошёл к своим.

Витька бросился папе на шею:

– Папка пришёл! Ура!

И долго не отлипал.

– Ну хватит, Витенька, слезай с папы, – сказала Зоя и обняла Костю. Как давно не обнимала.

Витька крутился рядом, радуясь тому, что папа и мама вместе и любят друг друга. Он обнял их на «нижнем этаже», и ноги папы и мамы сомкнулись.

– А я вам еды принёс, один клиент сегодня со мной бартером рассчитался. Всё натуральное, уникальное, без ГМО и консервантов, надо есть, пока свежее, – и стал выкладывать на стол в разной степени промасленные пергаментные свёртки: окорока, балыки, языки, копчёности, пол-литровую банку чёрной икры…

– Вите это нельзя, и это нельзя, и это…

– Можно, можно, а что это? – кричал пятилетний Витька.

– Нельзя, у тебя аллергия!

– У меня нет аллергии!

– Ну ты хотя бы поешь, если ему ничего нельзя, – сказал Костя Зое.

– Сейчас пост. Мы с девочками держим пост. Это принципиальное решение нашего портала.

– Но рыбу, икру, торт фруктовый хотя бы можно? – Костя начал раздражаться, опять на пустом месте будет скандал.

– Можно, можно! – прыгал Витька возле стола.

– Нет, сыночек, нельзя, неизвестно из чего этот торт приготовлен!

– Я ел, и, как видишь, ничего со мной не случилось.

– Да, только перегаром разит… Знаешь, в таком состоянии лучше не приходи к нам.

– В каком состоянии? – тихо сказал Костя и закашлялся.

– В разительном, – ответил Витька и опять полез на папу, стараясь и маму притянуть к нему.

– Ну ладно, торт можно… Под папину ответственность, – смилостивилась Зоя.

– Мама, мама, можно я скажу папе?

– Можно, что ты хочешь сказать?

Витька жарко прошептал папе в ухо:

– Я хочу братика или сестричку, и мама хочет.

– Но для этого кое-кому надо кое-что бросить… – Зоя не договорила и строго улыбнулась.

– Это решение вашего портала?

– Ребёнку нужен братик или сестричка, иначе он вырастет эгоистом.

Витя захныкал:

– Я не хочу быть эгоистом, я хочу братика, сестричку и собачку.

– Костя, пожалуйста, не уходи.

6. Иуда воскрес

Счастье пришло буднично. Началось с неприятности. Наконец сломался костин «форд», а надо было срочно ехать к отцу. Родители получили квартиру в Лобне, нужно было переносить дом. Разобрать его и перевезти брёвна на новое место помогли зятья. Но начинать надо с печки. Отец непременно хотел, чтобы сын участвовал в этом сакральном процессе. Костя поехал в Лобню на электричке, а в вагоне встретил Маркина. Совсем уже седого, показалось, окончательно свихнувшегося. Тот заставил Костю выйти на Новодачной, молчал, тащил куда-то. Оказалось, в лабораторию. Она была на новом месте и занимала теперь огромную площадь, в зале всюду стояли большие невскрытые ящики, ходили люди в спецовках, пахло новосельем…

– Что это? – спросил Костя.

– Подработать, Константин Викторович, не желаете? – спросил Маркин.

– Такелажником?

– Да нет, не такелажником. Младшим научным сотрудником, – торжественно произнёс Маркин, – а потом, когда войдете в курс дела, – видно будет…

– Я по-по… – Костя хотел сказать «подумаю», но не удалось выговорить, – …смогу ли? – наконец получилось у него.

– Сможете. Я, конечно, неверующий, но что-то высшее всё-таки есть, это знак, что мы случайно встретились в электричке, Константин Викторович. Телефон вы, видимо, поменяли, звонил, звонил… на электронные письма не отвечаете, я уж думал к вам в Лобню ехать…

– И не нашли бы там меня, дома нет, его разобрали…

– Должен вам, Константин Викторович, доложить, что на сколковской волне на лабораторию обрушился сумасшедший грант, такой большой, что распилить его без серьёзной научной работы не удастся, – так шутил Маркин. А если серьёзно: финансирование было достаточным, чтобы не по-царски, но всё-таки прилично платить сотрудникам, а главное: уже была закуплена необходимая аппаратура… «Не факт, что это продлится