Рассвет сменяет тьму. Книга вторая: Восставшая из пепла - Николай Ильинский

— Один, — виноватым голосом ответила она.

— Страшно было?

— Нисколечко.

— Первый раз всегда так… Второй раз будет страшнее, но вы плюньте на страх… А впрочем, я вижу, вы, сержант, не из робкого десятка… В этом деле у меня глаз натренированный… О, кого я только не инструктировал, если бы вы знали, каких пилотов, каких… Ну, словом, это к делу е относится, а то заподозрите меня в хвастовстве…

Группы были сформированы по 12–15 человек. Первую группу возглавил капитан Григорий Васильевич Пыко. Прасковье показалось, что он спортсмен: чуть выше среднего роста, с отточенной фигурой, серьезный, сосредоточенный.

— Да, в школе я занимался бегом, прыжками, — признался он Прасковье, — тогда мы все повально занимались физкультурой… Стыдно было не иметь значка ГТО… Теперь физподготовка пригодилась…

— Когда в тыл фашистов? — некстати спросила Прасковья и покраснела: то, о чем она спросила являлось военной тайной.

— Скоро, — улыбнулся Григорий Васильевич, — я готов хоть сегодня, ведь домой возвращаюсь… В тот район, где я родился, рос, учился, мне там все знакомо, до последнего голубого василька на поле… И людей тоже многих знаю, полицаев и других немецких прихвостней по нюху определю…

Прасковья так и не узнала, когда улетела группа капитана Пыко.

В следующую группу были включены она и лейтенант Чернов, а командиром, к большой радости Прасковьи, был назначен тот же майор Демидов.

— Возможно нам и не понадобятся парашюты, — сообщил он ей.

— А как?

— Приземлимся на аэродроме, — видя, что она крайне удивлена, услышав про аэродром в глубоком немецком тылу, объяснил: — Да, да, в партизанских зонах есть аэродромы, к которым фашистам путь заказан… Их тщательно охраняют народные мстители…

— А чем мы будем там заниматься? — спросила Прасковья и сконфузилась, задав, как ей показалось, бестактный вопрос: без слов ясно же, чем могут заниматься диверсионно-разведывательные группы в тылу врага, но Демидов воспринял это вполне серьезно, даже шутливо.

— Туфтой! — глянул он на нее, но потом деловито стал объяснять: — Сами понимаете, работы в тылу фашистов — непочатый край!.. Ну, во-первых, штаб партизанского движения получает массу донесений о боевых действиях на оккупированной территории, но насколько они достоверны, надо уточнить… Нет, не пойми превратно, абсолютное большинство сообщений содержат верную информацию, однако бывают и такие, как я уже сказал, туфта… Даже и теперь не перевелись любители наград и почестей, которые сочиняют легенды о своих подвигах…

— Стало быть, сведениям партизан можно доверять? — уточнила Прасковья.

— На девяноста процентов я гарантирую… Ну, десять процентов, как в любом деле, брак… За каждой мухой не угонишься с обухом, — ответил Демидов и продолжал: — Во-вторых, есть такие отряды, которые только называются партизанскими, а на деле это обычные уголовники, в-третьих, сами фашисты сколачивают лжепартизанские отряды, собирают в них преступную шушеру, которая под видом народных мстителей потрошит местное население, имеются также отряды из предателей, специально обирающих жителей деревень, а кто пытается сопротивляться — расстреливают!.. Таким образом, падает тень на все партизанское движение. Вот нам и предстоит отделять плевела от хорошего зерна! В-четвертых, группы сформированы в основном из людей, которые будут десантироваться в родные места. Их цель — взять на учет всех полицейских, старост, других прислужников гитлеровцам, словом, всех предателей! И, в-пятых, немало встретиться на нашем пути и непредвиденного: война есть война!.. Действовать будем по обстоятельствам, — Демидов многозначительно улыбнулся. — Не напрасно же мы попросили включить в группу такого специалиста, как лейтенант Чернов, на счету которого не один уничтоженный фашистский железнодорожный состав…

Группе майора Демидова не удалось опуститься на намеченный аэродром в районе озера Червоное, слишком близко подошли к месту посадки каратели. Пришлось прыгать на парашютах. Самолет Си-47 вышел в заданную точку, внизу, на большой поляне в лесу, горели шесть костров, зажженных в определенной конфигурации, как знак того, что на земле ждали именно народные мстители, а не провокаторы — бывало и такое!

— Пошел! — скомандовал Демидов, и бойцы группы один за другим стали прыгать в синий сумрак летней ночи.

Предпоследней сорвалась с порога салона Прасковья с радиостанцией в руках. Действительно, теперь ей было несколько страшновато по сравнению с первым прыжком. Последним полетел вниз сам майор. Ночь была безветренная. Парашют плавно опустил Прасковью недалеко от костров. Она мягко коснулась земли, но завалилась на бок. К ней подбежали какие-то люди, подняли ее, помогли освободиться от троп, понесли радиостанцию. Это были партизаны отряда «Непобедимый».

— У нас хороший был аэродром, — словно оправдываясь, говорил командир отряда Кусков, густо заросший, как и полагалось по представлению Прасковьи партизану, бородой. — В любое время года садились Ли-2, Си-47, другие самолеты и никогда не было аварий. Но сегодня оккупанты стянули в наш район крупные силы, совершают карательные вылазки, поэтому мы не стали рисковать. На парашютах в такой обстановке приземляться безопаснее…

Остаток ночи Прасковья досыпала в землянке. Было несколько душновато, пахло землей, бревнами, но спалось хорошо, даже без снов. Разбудил ее лейтенант Чернов.

— Майор уже собирает, — взял он за руку девушку и помог подняться. — Чайку из лесных трав попьем и уходим отсюда.

Помимо налаживания бесперебойной связи со штабом партизанского движения, Прасковья выполняла и другие задания, встречалась с необходимыми людьми, выходила на связь с подпольем. Но куда бы она ни шла, рядом с нею все время находился незнакомый партизан — коренанстый, одетый наполовину в немецкую форменную и наполовину в крестьянскую одежду, давно небритый, выстреливавший на девушку веселые взгляды молодых серых глаз из-под густых бровей. Позже она узнала, к своему удивлению, что звали его Владимиром Милым. Как-то он даже наступил своим немецким сапогом на пятку советского сапога Прасковьи.

— Ой, — споткнулась девушка, сердито оглядываясь на сопровождавшего. — Это опять ты?! — Не то спросила, не то констатировала Прасковья, насмешливо разглядывая густую бороду партизана.

— Извините, — смущенно стал оправдываться Владимир.

— Так продолжайте, — строго приказала она.

— Что продолжать?

— Извините, я кажется побеспокоил вас!.. Помните Собакевича из «Мертвых душ»? Он постоянно наступал гостям на пятки и извинятся…

— Я нечаянно, споткнулся… Тута вон старый пенек… Весь во мху, я не заметил…

— Не заметил! — передразнила Прасковья, встряхнув на плече ремень автомата, посоветовала тоном строгой учительницы. — В оба глядеть надо! — потом шагнула вперед и вдруг остановилась, оборачиваясь. — Да что ты ко мне прилип, а? Ходишь за мной как тень… Я не люблю этого! — бросила Прасковья, сверкнув, как показалось партизану, красивыми, но острыми глазами.

— Да я… я ничего, — как-то жалобно ответил Владимир и добавил тихо, будто боялся, что его услышат: — Майор твой приказал… Нам-то в лесу каждый куст друг и