Сделай громче - Денис Нижегородцев

нужду во мне со стороны Аллы.

– Какой молодчик!

– Не перебивай!..

– …И то, как ты локти кусал, потеряв такую женщину, меня грело все это время.

– Ишь ты!..

– …Я смотрю, ей действительно с тобой хорошо. Подрумянилась вся, порозовела, даже поправилась немного! – я ерничал и ничего не мог с собой поделать.

– Об этом я тоже скажу! – резко перебил Саша. А потом продолжил: – И когда я нанес тебе это стратегическое поражение, когда ты понял, что не пуп земли, что свет клином на тебе не сошелся, мне этого было вполне достаточно. Большего я и не хотел.

– А я вот что должен сейчас сделать? Благодарность тебе выписать?..

– …М…ак!

– Г…он!..

– …Нет, хотя бы выслушать и попытаться понять!

– Ну, понимаю, позарился на красивую чужую бабу с тараканами в голове, с кем не бывает! И ничего ведь страшного не произошло, – я провел пальцами по царапине на стене. – Подумаешь, заглянул в щелочку. Так ведь только спросить! Как говорится, мы ребята удалые, лазим в щели половые!

Тут Сашка не выдержал и первым полез в драку. Давно мы так не махались, с юности или даже вообще никогда. Не до первой крови, а по-настоящему, с остервенением и невысказанным вслух желанием друг друга убить. В моменте, конечно, в том самом известном и пресловутом состоянии аффекта.

Говорят, эпилептоиды во время драки не теряют голову, могут биться и одновременно анекдоты рассказывать. Да, бывает такое, подтверждаю. Но, смотря что стоит на кону. И про истероидов говорят, что они горазды улепетывать при виде опасности. Как и мой второй психотип – паранойяльный, который сделает все, чтобы избежать драки и минимизировать ущерб себе. А второй Сашин – шизоидный – якобы совсем без тормозов, во время драки у него просто опускается забрало, и он вообще перестает соображать…

На самом деле, мы с Саней во всем были равны: синхронно сопели и плевались кровью, засучивали порванные рубашки и футболки и снова толкались, пока оба не улеглись на спины без сил.

Первым улыбнулся мой оппонент. В его характере все же присутствовало больше гипертимности и детскости:

– Хорош…

Я же на своем плюс первом уровне, куда стремился всю жизнь, расслаблялся не так часто. Но тоже не смог долго молчать и криво ухмыльнулся в ответ:

– Красавчик!

– Ты реально так думаешь?

– Ну а что?

– Так, а кто победил? – Саша попытался встать, но потом комично схватился за бок и повалился на пол снова.

– Дружба, – засмеялся я.

И мы не придумали ничего глупее, чем пожать друг другу руки.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

– Ты меня тоже!

– А ведь ты не дослушал, – заметил Саша вслух и резко стал серьезным.

– Что еще?.. – попробовал отмахнуться я.

– …Опять шутить изволите?

– Короче…

– …Я остаюсь твоим другом и другом твоей семьи, помогаю сейчас твоей бывшей и вашему сыну, он ходит ко мне на терапию…

– Я знаю.

– …Говорит, что ему не хватает отца, но пока он еще не готов разговаривать с тобой, как раньше…

– Я знаю.

– …Знаю, что знаешь!..

– …В целом, я уже сделал все, что хотел, на какое-то время стал ближе к твоим самым близким людям, чем даже ты сам, и моя нарциссическая природа получила полное удовлетворение.

– Вот это признание! А еще говорят, что нарциссы никогда не признаются в нарциссизме!

– Да, я долго репетировал перед зеркалом.

После этого мы синхронно поднялись и отряхнулись. Можно было пойти к выходу. Но тут Саша, снова ставший моим лучшим и единственным другом, а заодно перейдя из эго-состояния Ребенка во Взрослого, с минус первого уровня на плюс первый и из Агрессоров в Пофигисты и даже Мотиваторы, замялся:

– Но у меня остались еще… две новости. Как водится, хорошая и плохая. С какой начать?

– Как в старом анекдоте!

– Как в плохом анекдоте.

– Ну, начни со второй…

– …Без понятия, хорошая она или плохая!

– Хорошо… Я действительно… был… влюблен в Аллу, – признался лучший друг прерывистым голосом.

– Так… – не скрою, я тоже немного напрягся.

– Но она не ответила мне взаимностью… А точнее – послала куда подальше… Как молодого человека… Хотя при другом раскладе мы бы давно уже были вместе!

– Тааак…

– …А так все хорошо заканчивалось!

– Но ты не дослушал… Правда в том, что секс у нас тоже был!

– Тааааааак!..

– …Кто-то из нас двоих, кажется, сошел с ума, осталось лишь определить, весь мир или я?!!

– Но только один раз! В молодости! По пьяни! И даже до свадьбы с тобой!

Мне стало нехорошо. Мягко скажем. В голове крутились исключительно нецензурные мысли. Но чтобы не приводить их все, общий смысл можно передать одной фразой:

– Этого не может быть…

– …Хочешь сказать, что вы познакомились еще до меня? – я с трудом выговорил это вслух.

– Конечно! Это я направил Аллу к тебе, своему лучшему другу! Вместо «так не доставайся же ты никому» я сделал тебе поистине царский подарок!

– Ай да Пушкин, ай да…

– Это слова Островского!

– А почему я ничего не знал? – ко мне медленно возвращалось самообладание.

– А потому что вы – прямолинейные эпилептоиды, и несмотря ни на какой профайлинг, дальше своего носа не видите! – не сдержался Саша.

– Гр…ный истероид! Зато ты своим сопливым носом везде поспел!

– Прости, Игореш, я понимаю…

– …И на твоем месте я бы…

– Ты не на моем месте!..

– …Да что ты понимаешь? И что прикажешь мне теперь делать, что думать?!

– Не знаю, что ты будешь обо мне думать… Но бесись, выпускай пар, можешь вторично набить мне лицо, я понимаю, тебе сейчас это нужно!

Не буду приводить своих мыслей во избежание проблем с редакторской цензурой.

Вслух же я сказал следующее:

– Я сейчас на сеансе психотерапевта?

– Психотерапевта и по совместительству своего лучшего друга! Если хочешь, я даже могу стать твоим супервизором, – предложил Саша. – Раньше отказывался, потому что… после сегодняшнего сам понимаешь!

– Нет уж, спасибо, один супервизор у меня уже есть.

– Кстати, о нем…

– А о нем как-нибудь в другой раз! Не грузи меня хотя бы им сегодня, ага?!

– Как скажешь, – не стал спорить Саша и быстро пошел к выходу.

– Только ты хотел рассказать мне еще одну новость, – напомнил я.

– Проехали! Тебе бы эту для начала переварить…

– Еще ты что-то хотел сказать про Аллу и про ее цветущий вид!

– Об