Жизнь по чужим правилам - Ольга Тиханова

со своего места. Помчалась. Бегом. Пролетела мимо Иры и Вики.

С криком: «Лови-и-и-и!»

За пару секунд до того, как она спрыгнула с тротуара, загорелся зеленый свет, и машины поехали вперед.

Маша не успела притормозить и выскочила на проезжую часть. Встала посередине как вкопанная.

Истошные сигналы машин.

Вика окаменела от ужаса.

Ира сорвалась с места, буквально в два прыжка оказалась на дороге. Схватила Машу за шиворот.

Дернула. Вытащила на тротуар. Спиной вперед, к себе.

Маша споткнулась о бордюр. Не удержалась, плюхнулась на асфальт. Осмотревшись, поняла, что в безопасности, и заорала. Не то от боли, не то от страха.

Ира, пошатываясь, наклонилась над ней, чтоб успокоить. Но тут же почувствовала руку, вцепившуюся в ее плечо и отшвырнувшую назад. Это подлетела Вика.

– Отойди! Маша!!! Машенька, – прижала к себе вздрагивающую фигурку девочки, рявкнула подруге: – Ты что творишь?! А?! Ей же больно!!! Совсем уже?!

Плечо болело. Ира поморщилась:

– Я?!

– Доченька. Детка. Ты как? В порядке? – и снова лютый взгляд на Иру. – А если б я твою Польку так швыряла?! А?! Она же ударилась прям об асфальт! Молись, чтоб у нее не было переломов!

– Ты в себе?!

– Конечно!

– Я ее вообще-то с дороги вытащила!

– И что?! Швырять-то зачем?!

– Ты же сама видела! Я не специально. Как смогла.

– Смогла! А она плачет теперь!

– Ее чуть машина не сбила!

– А больно ей из-за тебя!!! Ты..

– Так, все! Замолчи!

– Чего-о-о-о?!

– Голову включи.

– Да пошла ты!

– Да с радостью! Достала! Обе! Достали!

Ира ушла.

Сзади слышался рев Маши и причитания Вики. Наверное, так не поступают. Наверное, это некрасивый финал дружбы. Возможно, завтра она пожалеет обо всем и будет себя изводить и стыдить. Но в ту минуту ей было все равно. Наконец она оторвалась. Вырвалась из сетей, в которых билась почти всю жизнь. Искала выход, дергалась. Металась и путалась. Кажется, нашла наконец лазейку, теперь, главное, протиснуться в нее, не потерять, пролезть, голова-шея-плечи. Ускользнуть. Только бы ускользнуть. Другого шанса может не быть.

И дело было не только в Вике…

…Ире около семи лет. Они с семьей, как обычно в выходной день, гуляют по городу.

Девочка с младенчества была очень подвижной. Папа шутил: «К ней можно электростанцию подключать». Любопытная еще очень. Папа предостерегал традиционным: «Много будешь знать, скоро состаришься». Но дочку это не пугало, она продолжала всюду совать свой маленький нос.

Папа не догадывался, насколько всюду.

Иру тянуло на экстрим и острые ощущения. Ей хотелось проверить опытным путем все, что представляло опасность. Написано на дачном заборе «Злая собака» – Ира найдет щель и начнет дразнить четвероногого сторожа, испытывая щекочущий восторг от страха, который внушает лязгающая поблизости морда с клыками.

«Спички детям не игрушка» – так Ира ими наигралась еще в пять лет. Вместе со старшими мальчишками. Чего только они не подожгли в то лето ради эксперимента: сколько прогорит, будет взрыв или нет, а какой будет запах?

Забраться на чердак многоэтажного дома? Обычное дело.

Даже по трамвайным путям как-то бегали с мячом. И прыгали через скакалку. Дети сами не понимали, почему и зачем так рискуют, оно получалось само собой вроде бы, а как иначе? Надо же как-то развлекаться. Иначе скучно. А Ира еще и любила щекотать себе нервы.

По вечерам, когда начинало темнеть, они с подружками забирались на этаж, где выбита лампочка, и рассказывали друг другу страшилки. Не какие-то там про красную руку и черную комнату, нет. Это для малышни. Они развлекались рассказами про маньяков или зомби. Смакуя подробности. А потом боялись идти домой. Звали старшего брата одной из девчонок, и она разводил их по домам.

Когда появились видеосалоны, Ира все деньги из своей копилки потратила на фильмы ужасов. Потом до полуночи тряслась на кровати с открытыми глазами, в конце концов перебиралась к родителям, где быстро отключалась.

А в тот день они просто гуляли по центру. Папа что-то рассказывал про дома, мама ему поддакивала. Вместе они замирали напротив какого-нибудь окна, вывески или колонны, погружаясь в воспоминания.

Ире было скучно. Она развлекалась тем, что бегала по тротуару зигзагом. Наконец родители решили проехать несколько остановок на трамвае, чем привели дочь в восторг: можно будет смотреть в окно! Трамвайные пути проходили по центру основной дороги. Послышался предупреждающий звонок.

Ира схватила маму за руку и потянула со всей силой вперед: «Мам, побежали, опоздаем!»

– Ириш, спокойно. Мы успеем. Не тяни маму, – папа присел поправить шнурки.

Мама, озираясь по сторонам, неторопливо шла вперед, а Ира, как буксир, тянула ее за собой.

Рука выскользнула. По инерции Ира отлетела вперед, на рельсы.

Мама рванула к ней.

Дальше – все вверх дном!

Визг тормозов, крики. Гудки. Стук. Грохот.

Ира открыла глаза. Пощупала себя – цела! Осмотрелась. Рядом рельсы, трамвай стоит метрах в двух от нее. Вокруг тут же собрались какие-то женщины, сыпали вопросами. Потом возникло бледное лицо папы: «Цела?» Ира кивнула. И папа ринулся в другую сторону, к толпе, которая собралась на дороге.

Маму в тот день сбила машина.

Подробностей Ира не знала. Тогда ей не рассказывали, потому что не до того было, а после – мама не любила вспоминать. Но несколько дней мама лежала без движения, под капельницами, и все время спала.

Один раз папа взял Иру с собой в больницу. Она подошла к маме, гладила ее по руке, а слезы градом падали на пол. На больничный линолеум. Она звала: «Мамочка! Мамочка, проснись». Но мама не слышала и не реагировала. Ира начала заикаться от рыданий, голова разрывалась от резкой боли.

Зашел врач. Папа остался с ним.

Ира сидела в коридоре напротив палаты и не сводила глаз с двери. Пусть мама почувствует. Пусть проснется и вернется домой!

Вышел папа. Он стоял в середине коридора и смотрел в стену. Сколько прошло времени, непонятно. Ира слышала свое дыхание, вдох-выдох, вдох-выдох, ему в такт поднимались и опускались плечи папы.

Он резко развернулся, наклонился к ней и заревел:

– Вот заче-е-е-ем? Зачем ты побежала?! А??? Зачем ты ее тянула?!

Ира не могла ни моргать, ни дышать. Стук сердца разносился по всему коридору.

– М-мама?

– Что?! Когда тебе говорят что-то, надо слушаться! Ты поняла?! Всегда надо слушаться взрослых!!! Поняла?

Поняла, конечно! Только голова окаменела, не наклоняется, чтоб кивнуть.

И воздух сжался вокруг Иры, сковал детскую фигурку. Над головой, как в фантастическом фильме, вырос купол, прозрачный и душный, наподобие теплицы. Под ним невозможно не то что шевелиться – дышать. И все силы куда-то