Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

2024, август — встреча Сережи и Риты

2025, май — командировка в Сочи, начало отношений Риты и Сергея

2025, декабрь- Р и С начинают жить вместе

2026, декабрь — предложение

2027, июнь, смерть Сережи

2028, март рождение Лизы

2029, сцена где Рита посещает кладбище, Лизе тут уже больше года.

+ еще 4 года прошло до встречи Риты и Леши на благотворительном вечере. Получается, в общей сложности прошло не 7 лет, а 10.

По возрасту героев на момент встречи — Лизе 5 лет, Рите 32, Алексею 37

Глава 36

Первый контакт

Рита

— Лиза! — я тут же кинулась к дочери и крепко прижала к себе. Сердце от испуга билось в груди пойманной в силки птицей. — Маленькая моя…

— Мамочка, ты чего? — она вывернулась из моих объятий и уставилась абсолютно непонимающими глазками.

— Я испугалась когда не увидела тебя рядом. Сколько раз повторять, чтобы ты не убегала далеко? Тут же машины постоянно разъезжают.

— Рита, — неожиданно вмешался Лёша, привлекая к себе внимание. — Все хорошо. Лиза бегала по игровому комплексу, внезапно оступилась, но я успел ее поймать.

— Боже, — выдохнув, внимательно осмотрела дочь. Царапин, ушибов и синяков заметно не было, к счастью. — Ничего не болит, Лиз?

— Неа, — помотала она головой и с интересом посмотрела на Лёшу. — А вы мамин друг?

— Друг, — расплылся он в улыбке. — Давний друг.

— Тот самый, очень занятой дядя с цветами? — продолжила она допрос.

Улыбка Лёши стала ещё шире.

— Именно. Меня зовут Лёша. Будем знакомы?

— Да, — важно кивнула дочь, пожав протянутую ладонь, потом помолчала и выдала очередной перл: — А ты красивый… Красивее чем Танин папа.

Мать моя женщина! Я подавилась воздухом и почувствовала как краснеют кончики ушей. Надо же было такое выдать.

А Лёше, казалось, все было нипочем. Он даже еще больше развеселился. Потрепал Лизу по макушке и довольно заметил:

— Спасибо, Лиза. Таких приятных комплиментов мне ещё не говорили.

Я уже открыла было рот, чтобы не дать дочери сболтнуть еще что-нибудь лишнее, но в этот момент на площадку пришли Ксюша с мамой. Лиза тут же переключилась на подружку и потащила ее к игровому домику.

— Мам, можно мы поиграем? — как всегда сперва делаем, потом спрашиваем. Ноги впереди головы бегут.

— Полчаса, а потом домой, — строго замечаю я и девочки скрываются в домике.

Арина, мама Ксении, поздоровалась, с любопытством посмотрела на Алексея и улыбнулась.

— Я присмотрю за девочками, Рита.

— Спасибо.

— У тебя красивая дочь, — хрипло сказал Лёша, когда мы остались одни. — Настоящая принцесса. И умница такая, соображает шустро.

— Она не твоя, — зачем-то брякнула я очевидную глупость.

Просто в голосе его слышится столько тепла, что я поневоле теряюсь. Даже родные отцы иногда к своим малышам относятся холоднее, а Лёша говорит так, будто считает Лизу своей.

А как он на нее смотрит. Господи! Зачем он так смотрит? Разве можно так? Это же разрывает мне душу на части…

Начинаю дышать чаще, восполняя нехватку воздуха. Сердце бухает где-то в ушах, а зрение застилает плотная белесая пелена.

— Знаю, Рит. Но могла быть моей. Могла. — смотрит мне в глаза прямо, не отрываясь. Говорит с каким-то отчаянием и тоской. И от этого начинает еще сильнее болеть душа.

Ну вот зачем он это делает? Какой черт его вообще сюда принес?

— Не надо, Лёш, — мотаю головой, ощущая как глаза жгут предательские невыплаканные слёзы.

— Но ведь это правда. — глухо говорит он, и в его глазах плещется боль. — Лиза могла быть моей.

— Но она не твоя. Не твоя, понимаешь? — на меня внезапно накатывает. Наталья с ее оскорблениями плюс испуг за Лизку дают о себе знать.

Я отворачиваюсь, пытаюсь скрыть свои эмоции от Лёши, но он не дает этого сделать. Два шага вперед, рывок — и он прижимает меня к себе, вышибая из легких воздух.

— Ты что…

— Тихо, тшш, — не дает мне договорить, лишь крепче вжимает в себя и утыкается губами в макушку.

— Отпусти немедленно!

— Отпущу когда успокоишься.

И тут я не выдерживаю. Вдыхаю аромат знакомого парфюма, который Лёшка за эти годы так и не сменил, и расклеиваюсь.

Вцепляюсь пальцами в его рубашку, утыкаюсь лицом в шею и начинаю плакать.

Знаю, это плохо. Отец всегда учил, что надо быть сильной и несгибаемой. Что слабость непростительна ни в каком варианте.

А я так устала быть сильной. Просто неимоверно устала. Настолько, что тяжесть сейчас наваливается неподъемной свинцовой плитой. И хочется все сбросить с плеч и хоть на пару минут опереться на кого-то.

Получить короткую передышку.

— Рита, ты чего? — кажется, мои слёзы вгоняют Лёшу в ступор. — Ты чего ревешь, родная?

— Я испугалась, Лёш, — с трудом выдавила сквозь всхлипы. — Эта чертова соседка с протекшей крышей. Отвлеклась на нее и упустила Лизу. А если бы она на дорогу выбежала?

— Но не выбежала же. Все хорошо. Она спокойно играла себе на площадке, ну а что оступилась, так с кем не бывает. Я же успел ее поймать.

— Спасибо, — тихо бормочу.

— За это не стоит благодарить, Рит. Любой нормальный человек помог бы ребенку. И да, я не знал, что она твоя. Потом только понял, как лицо увидел. Твоя маленькая копия.

— А как ты вообще здесь оказался? — слёзы постепенно высыхали, но тело сковала странная слабость. Я просто не в силах была отлепиться от мужчины. Да и Лёша не спешил меня отпускать. Кажется, что его воля — и он бы стоял так вечно.

— Приехал к вам с Лизой в гости.

— Кажется, ты обещал, что не будешь меня преследовать. — обреченно проворчала я. — Если я соглашусь с тобой поговорить.

— Поправочка, — легкий смешок. — Я обещал не присылать тебе цветы в редакцию. Именно это ты у меня тогда спрашивала.

— Ах ты ж, — досадливо прикусила я губу, понимая, что сама загнала себя в ловушку. — Это нечестный прием.

— Пф. Зря, что ли, я получил второе, юридическое образование. Там учат находить лазейки в любом договоре и ситуации. И ловить оппонента на слове. Думаю, в работе журналиста есть нечто похожее.

— В какой-то степени да. Кстати, а про Лизу ты как узнал? — встрепенулась я, начав размышлять. — Когда мы были в «Элладе», ты ведь о ней не знал?

— Не знал. Именно поэтому твои слова так больно ударили по мне. Я-то думал, ты имела в виду мужчину. Поэтому и…

— Погоди… — я наконец нашла в себе силы немного отстраниться. — Ты что, собирал на меня информацию?

— Да, — пожал плечами. — И извиняться не буду за