#Мы никогда не знаем… - Ирина Борисовна Оганова

На заработанное лично Леной он не претендовал и для начала снял небольшую квартиру напротив, чтобы не терять с ней связь: любил по-настоящему, как любят в последний раз. Она не собиралась выстраивать новые отношения, просто хотела покоя и ощущения полной независимости. Помимо своих путешествий по всему миру, стала наведываться в Рашку – квартира мамина так и стояла нетронутой, и она любила там останавливаться.

Лизонька поступила в универ на юридический; как и обещала, закончила школу на отлично. И чем старше становилась, тем ближе к матери; с мальчиками не складывалось, подружек почти не было: Наташа, Антонина да Соня – вот и весь круг общения.

Олежка, наоборот, рос общительным, хоть и трудно учился, но учителя и одноклассники его обожали за весёлый нрав и непосредственность. Неожиданно начал петь, да так ладно, что пришлось отдать в музыкальную школу, раз талант такой раскрылся. Как ни мечтал Серый, но ни бокс, ни хоккей его так и не увлекли. На всех праздниках просили спеть. Голос звонкий, чистый, жаль, ломаться начнёт.

Соня редко ездила за границу, в основном с детьми к морю, компанию составляла Оксана с мальчишками, один раз Ольга, которая предпочитала ездить с Сеппо, когда тот получал отпуск.

Соне за спиной Автандила было спокойно, положение их крепло, и доля в строительстве жилых объектов в Питере была впечатляющей. Он купил квартиру на Малой Конюшенной, и его семья переехала в Питер, не без участия дальновидной мамочки Автика: нечего мужика оставлять так надолго одного, да ещё вблизи не пойми кого.

Соне жена Автандила понравилась: спокойная и не лезет никуда – третьего носила. На всё лето она уезжала с детьми в Италию, в их дом под Римом, и Автик искренне скучал и не стеснялся говорить об этом.

Для жены купил помещение на Невском, она всегда мечтала открыть косметический салон со всеми услугами. Предложил Соне поучаствовать, она отказалась, сослалась на то, что дел со стройками хватает и Ленка новую тему разворачивает с поставкой гранита, мрамора и других отделочных материалов. Она оправдывала себя тем, что никаких планов на Автандила у неё нет и быть не может, так получилось. Они были нужны друг другу, Соне – чтобы выжить, и она не видела в этом ничего особо аморального, во всяком случае их редкие встречи не влияли на его семью. Он был хороший отец и заботливый муж, а что творилось у них в постели, Соне было неинтересно. Подобные отношения, о которых она слышала, и не раз, когда-то казались ей неприемлемыми, не имеющими смысла и даже унизительными, но однажды начинаешь смотреть на всё другими глазами. Лене было проще, её меркантильность зашкаливала, и мужик её интересовал только с практической точки зрения.

– Неужели тебе не хочется ласки, нежности, настоящего брутала рядом, пусть только для секса?

– Не-а. Зачем? – удивлялась Ленка. – Удовольствия на пять минут, а дальше что?

– Это у тебя на пять минут! – смеялась Соня и удивлялась, какие все разные, и надеялась встретить настоящего человека. А где его взять? Кругом девчонки молодые! Своё отношение к внешности она пересмотрела, но урода тоже не хотелось.

Однажды Оксана позвонила поздно, часов в одиннадцать…

– Пошли в «Европейской» в баре посидим?

– Что так поздно-то? Твой уехал куда или что случилось?

– Да не знаю, накатило что-то. Настроение ниже среднего. Уехал в командировку, не знаю куда.

Сидели долго, на Оксану без жалости не посмотришь – как собачонка побитая.

– Вот скажи, что ему не хватает? В доме достаток, мальчишки такие славные! Один не сегодня-завтра женится, внуки пойдут. Зачем искать приключений на задницу? Думаешь, я не знаю все его похождения и дочку на стороне? Всё знаю! Мы и не спим уже лет пять. То устал, то не в духе. Я, дура, верила. А сейчас что? Где у меня гарантии, что лет через пять не бросит меня, а мне уже сорок три в этом году. Кому я нужна?

Соня молчала. Всё про её благоверного знала и даже пару раз в ресторанах с тёлками молодыми видела, так он даже не подошёл, не сказал: моей не говори.

– Ты же всё равно никуда не уйдёшь, что убиваться! Погуляет и остепенится. Не знаю, что тебе и советовать.

– Ничего тут не посоветуешь. Я сначала такую бойню устраивала, потом стыдно становилось, ночами не спала. Иногда так послать все к чёрту хочется, одной на всю жизнь боюсь остаться.

– Может, не надо бояться, тогда всё по-другому будет?

– Говорить и рассуждать легко. Ты не думай, он всё для нас делает и голос не повысит никогда, и дом любит. Просто я не понимаю, зачем такая двойная жизнь нужна, что не устраивает?

– Да всё их устраивает! Устроены так. Просто одни с умом блудят, другие жизнь себе ломают. Ты, главное, не бойся ничего, просто живи для себя и детей. Старость вместе встречать будете. В этом я точно уверена. Если не можешь так жить, уходи!

– Я для него давно ушла. Не смирилась, бороться устала. Спасибо, что ты есть. Так ведь и поделиться не с кем. Выговорилась, и легче, буду дальше изображать счастливую жизнь. Сонь, а счастливые бабы есть вообще?

– Конечно! Только отрезки счастья у всех разные, у кого длинные, у кого совсем короткие.

«А у меня короче не придумаешь», – подумала Соня, но говорить о себе не захотела, больно.

Память устроена удивительным образом, и многое растворяется в суете жизни, словно кто-то за неё знает, что запрятать, а что оставить навсегда на поверхности воспоминаний.

Пришёл в компанию парень устраиваться юристом. Соня как раз в офис заехала и столкнулась с ним в дверях. Молодой, едва тридцать исполнилось, резюме хорошее, успел уже в одной фирме поработать, искал место, где сможет расти, а не одна бумажная волокита на всю жизнь… Так честно и признался – хочет добиться успеха, всему научиться, и их компания кажется ему привлекательной. Мечтает свою юридическую фирму открыть, но это не сейчас, в планах. Автику Вадим сразу не понравился – слишком красивый и молодой для юриста, хоть и смышлёный. Соня с интересом разглядывала новобранца, паренёк был неробкий и взгляда не отводил, правда, и наглости в нём не было. Решили взять на испытательный срок, Соня настояла.

– Надо молодые кадры привлекать, а то не офис, а дом престарелых. У тебя даже секретарша мне в матери годится! Ты хоть видел, какие у других? Не девки – модели, ноги от ушей.

– Мне такую не надо. Тебя хватает. А мою секретаршу не трогай, –