Чарли 2.0 - Александр Бессонов

– Я пожалела целых тридцать человек.

– Знаю, что вы добрая девушка, Настенька. Надеюсь, вокал станет вашей судьбой и из аптеки вы уйдёте. Негоже юной красавице сидеть тут и ждать стариков. Ещё надеюсь, что ваш будущий кавалер не поскупится на букеты каждый день. Ну, как там наши москвичи, не подвели?

– Да, всё хорошо. Вот, держите. Принимать, как обычно, три раза в день.

Это случилось полгода назад. Настя стояла за кассой в ненавистной аптеке. Была осень, все её одноклассники поступили в институты и разъехались кто куда. А она провалилась и осталась гнить в своём маленьком городке.

Даже на троечку экзамен не вытянула, не помогли мамины хлопоты.

В дождливый и скучный сентябрьский день её коллеги ушли на обед. Настя сидела одна, с наслаждением вытянув гудящие ноги. В наушниках звучал любимый французский мюзикл «Ромео и Джульетта».

Дверь толкнули, и в аптеку буквально вкатился старик лет семидесяти пяти. Он был грязен и чумаз, одежда источала неприятную смесь запахов: алкоголя, лекарств и пыльной, запущенной квартиры. Настя узнала мужчину. Это был бывший преподаватель математики монтажного техникума, Виктор Михайлович Щербаков.

В небольших городах все знают друг друга. Виктора Михайловича Настя ещё в детстве часто встречала на улице – он жил неподалёку. Мама рассказывала, что когда-то преподаватель был уважаемым человеком. Вместе с семьёй он переехал из Кемерова, где только что защитил докторскую диссертацию, и устроился в политехникум. Ему не хотелось участвовать в закулисных играх на кафедре вуза. Тихая Юрга, скромный провинциальный коллектив в техникуме, хорошая рыбалка – то, что нужно. Через несколько лет Виктор Михайлович бросил жену и начал жить с молодой аспиранткой, за что местные сплетницы окрестили его «подонком, каких свет не видывал». Город отвернулся от преподавателя. А потом аспирантка бросила его, променяв на перспективного физика: вместе они уехали в бельгийский город Гент – жить в уютном домике и работать в современной лаборатории. Юрга злорадствовала и называла этот поворот событий «расплатой для старого дурака».

– Дочка, какие сильные антибиотики есть?

Он буквально подполз к окошку кассы.

– Амоксиклав, азитромицин, тетрациклин. Смотря зачем. Что у вас болит?

– Дайте десять упаковок каждого.

– Я не поняла, что у вас болит?

– Всё болит. Давай сюда лекарства!

– Не орите на меня, а то охрану позову.

– Слушай сюда. Тебе лет шестнадцать, да? Сейчас сентябрь, и, вместо того чтобы учиться, ты сидишь в аптеке. Значит, мозги у тебя куриные, и ты не поймёшь, что у меня болит. Эта болезнь называется старостью! Я превращаюсь в труп, который сам себе не нужен, а ей тем более. Так что замолчи и выбивай чек, глупая девчонка.

– Сам ты глупый, дед! И вали отсюда, пока я охрану не позвала.

Её губы задрожали, на глазах появились слёзы. Виктор Михайлович перевёл дух:

– Дочка, мне нужно осуществить задуманное! Я и так вот-вот сдохну. Она уехала в этот поганый Гент, потому что не могла больше на меня смотреть: руки дрожат, голова почти лысая, кожа как у покойника. От меня отвернулись друзья и родственники, а я ведь жил только ради неё. Но когда мы вместе шли по улице, люди переходили на другую сторону. Внучка вела деда-инвалида – вот как это выглядело. Не могу без неё! Прошу, дай мне лекарства.

– Нет. – Настя уже почти ревела. – Касса сломана.

– Не смей мне врать.

– У вас же дети есть, вот и живите ради них.

– Дети знать меня не хотят: не здороваются на улице, на звонки не отвечают. Я для них предатель.

Он потянулся через прилавок и попытался схватить коробочки с лекарствами. Настя оттолкнула его руку:

– А вы не думали, что она вас любит до сих пор? Нельзя так быстро забыть человека.

Виктор Михайлович остановился.

– Это невозможно, – сказал он.

– Возможно. Женщины устроены иначе. Если мы полюбили, то одного и на всю жизнь. Просто у неё какие-то дела в этом Генте.

– Дела с молодым хмырём?

– Не надо покупать таблетки, – Настя говорила всё быстрее, толком не осознавая, зачем ей понадобилось уговаривать вредного старика. – Есть средство получше. Олдин, экспериментальный препарат. Мы получили его недавно, заведующая пока для своих придерживает. Эта штука регенерирует организм. Вы же слышали про стволовые клетки? Тело будто обновляется, человек выглядит и чувствует себя на семь – десять лет моложе. В Чехии был случай: один старик сразу пятнадцать сбросил – это пока рекорд.

– Дочка, зачем ты несёшь бред? – устало сказал Виктор Михайлович.

Настя вытерла глаза рукавом:

– Да, я тупая. Да, не смогла поступить в институт. Всё уже решили другие люди, нужно было только написать экзамен на троечку, но даже это не вытянула. Зато мама меня пристроила сюда. Она заведует главной больницей в городе и про олдин всё знает из первых рук. На курсах в Москве им немецкая делегация презентовала препарат. Очень перспективный. Я договорюсь, завтра вам принесу.

– А немцы его испытали у себя?

– Конечно. Они ж зануды. Вы что, немцев не знаете? Завтра сами попробуете. И про Гент я у тёти спрошу – она авиадиспетчер в Толмачёво. Может, есть прямые рейсы. Жена, как увидит вас помолодевшего, бросит этого молодого хрена в очках. Сердце ничего не забывает.

– Я тоже ношу очки.

Впервые за всё время разговора Виктор Михайлович робко улыбнулся и стал похож не на желчного старика, а на обаятельного пожилого мужчину.

– Так вы человек в очках, а он – хрен в очках. Не сдавайтесь! Надо идти к своей мечте. Я вот хочу стать певицей.

– Что-то мне подсказывает, что станешь. Спасибо, дочка. Во сколько мне завтра подойти за лекарством?

– Приходите, пока никого нет. Утром, в 7.40.

Виктор Михайлович уже три дня не появлялся в аптеке. Настя не находила себе места. В обеденные перерывы она бегала по цветочным ларькам и магазинам и расспрашивала продавцов, но пожилого мужчину в очках никто не видел. Она корила себя за то, что за столько дней не удосужилась узнать его адрес. В вазах и бутылках, расставленных по всей аптеке, увядали мелкие, самые дешёвые розочки.

На четвёртый день входная дверь открылась в 7.40. Настя радостно вскочила, и «Виктор Михайлович, я вас сейчас придушу» уже готово было сорваться с губ.

В аптеку вошла заведующая. Глаза у неё были заплаканные:

– Доброе утро, Настя.

– Здравствуйте, Валентина Сергеевна.

– Как фамилия кавалера твоего, преподавателя с розами?

– Щербаков.

– Ну точно, он. Я тебе говорила, у меня тётка – авиадиспетчер