Луч солнца - У Тейн Пхей Мьин

— Мы обшарили весь берег, проплыли до деревень Гвейгоун, Нгапудо и Тингангоу, но не нашли следов ни его сетей, ни лодки, — рассказывали рыбаки.

— Человеку пропасть не трудно, а с лодкой что случилось? Куда лодка-то подевалась?

Ма Бьяйн часами без движения сидела на берегу. Она забыла о еде и о сне, не чувствовала ни дождя, ни ветра. Она ждала и была одинока в своем горе. Не было рядом деда У Не Дуна, который всегда приходил ей на помощь. Кто она теперь? Вдова рыбака?

Но вот настал день, когда дождь прекратился, ветер стих. Успокоились волны. Стихнет ли когда-нибудь боль в сердце Ма Бьяйн?

Перевод К. Шаньгина.

ЗОВ ПОЛЕЙ

Дождь лил не переставая. Его крупные капли с силой ударяли о поверхность воды в рисовых чеках, поднимая фонтаны брызг.

Все уже заканчивали работу, только Сейн У никак не могла справиться с одной связкой рисовой рассады. А уйти с поля, не высадив всю рассаду из начатой связки, нельзя.

Раньше Сейн У играючи справлялась с такой связкой и высаживала раза в три больше рассады, чем сейчас. Но восемь лет, которые она не работала в поле, достаточный срок, чтобы исчезли почти все навыки.

Накинутая на плечи клеенка уже не спасала от дождя, который все усиливался, и Сейн У помчалась к берегу Иравади, чтобы спрятаться там под густой кроной смоковницы. Дерево было старое, и его могучие ветви образовали огромный шатер. Сейн У хорошо помнила, как совсем маленькой девочкой играла в тени этого гостеприимного дерева. Оно было ее верным другом до того самого дня, когда она, достигнув совершеннолетия, уехала из деревни. И вот после восьми лет разлуки старые друзья снова встретились.

Здесь же под обрывом несла, как и прежде, свои воды Иравади. Сейн У с грустью смотрела на реку. На душе у нее было тяжело.

— Сейн У!

— А, это вы, тетя. Что случилось?

— Поздно уже. Скоро стемнеет. Пора домой.

— Не надо беспокоиться. Я прекрасно одна доберусь домой.

— Как не беспокоиться! Ты вон какая красивая. Всякое может случиться.

* * *

— У Те Пу! У Те Пу!

— Кто это?

— Это я, До Нгвей Ньюн. Тут со мной люди. Выйди на минутку. Дело есть.

— Сейчас выйду. А что случилось?

Только начинало светать. Даже куры еще не проснулись, но До Нгвей Ньюн со своей племянницей Сейн У и их соседи У Ёу Маун, У Ба Ну и До Тин уже стояли у дома старосты У Те Пу.

— Что это вы пришли в такую рань? — забеспокоился староста.

— Ну, рассказывай, — толкнула в бок племянницу До Нгвей Ньюн.

Девушка робко вышла вперед и тихо проговорила:

— Ночью ко мне в комнату пробрался Аун Син.

— Какой Аун Син? Сын Ко Та Мья, что ли?

— Да.

— Когда это случилось?

— Еще до рассвета.

— Отвечай точно. Мне записать надо. Тебе сколько лет?

— Пятнадцать.

— А до этого бывал он у тебя дома? Какие у вас отношения?

— Никаких.

— А ты правду говоришь?

— Правду.

— Тогда расскажи, как было дело.

— Я сплю с тетей на одной циновке. Вдруг чувствую — кто-то одеяло с меня стаскивает. Сперва подумала, что это тетя. Замерзла и стаскивает с меня во сне одеяло. Потом кто-то за ногу меня схватил. Я перепугалась и давай будить тетю. А она спросонья не поймет, в чем дело. Бросилась коптилку зажигать. Тут Аун Син и удрал.

— Ты точно знаешь, что это был он?

— Да, точно. Я хорошо рассмотрела его при свете луны.

— А ты, До Нгвей Ньюн, видела его?

— Ха! Этот мерзавец мимо меня пробежал! Как же я могла его не видеть!

— Ладно! Вы еще кому-нибудь говорили об этом?

— Еще бы! Всех соседей на ноги подняли. Сначала позвали До Тин, а потом У Ба Ну и У Ёу Маун прибежали, когда шум услышали.

— Так было дело, У Ёу Маун?

— Да вроде бы так. Услыхал я, как До Нгвей Ньюн кричит соседке, что к ним в дом забрался Аун Син, и сразу же выбежал. Думаю, может, помощь нужна. Вместе с У Ба Ну прибежал.

— Хорошо. Свидетелей достаточно. Пойду сообщу в полицию, а вы идите по домам и ждите меня.

Так, из-за своей красоты Сейн У чуть не попала в беду. А Аун Сину за свои проделки пришлось отсидеть шесть месяцев в тюрьме. До Нгвей Ньюн ходила в суд и слышала, как судья огласил приговор. Сейн У хорошо запомнила тот день, когда тетка вернулась из города. С ней вместе была Ма Эй Шин, которая нередко заглядывала к ним в деревню.

— О! Какая ты красивая! — воскликнула она, увидев Сейн У.

Она запомнила тот день еще и потому, что именно тогда впервые в жизни она узнала, что она красивая.

Ма Эй Шин остановилась у них в доме и на второй день завела с До Нгвей Ньюн такой разговор:

— Я тебе вот что хотела сказать, До Нгвей Ньюн. Пришлась мне по душе твоя племянница. Здесь, в деревне, в глуши, ее красота завянет. Пусть ищет свою судьбу в городе. Хочешь, я возьму ее с собой в Рангун. Не такая уж ты здоровая и богатая, чтобы всю жизнь содержать здоровую девку. Жалко ее, конечно. Сирота, да и кровь родная. Вот и приходится тебе от себя кусок отрывать.

Ма Эй Шин была хитрой и знала, как добиться своего. Она сразу расположила к себе До Нгвей Ньюн, чтобы та согласилась отправить девушку в Рангун.

— Ты всегда была ко мне добра, Ма Эй Шин. Я тебе верю. Пусть Сейн У едет в Рангун, — может, найдет там свое счастье. Не знаю только, захочет ли она.

— Да ты что! Сколько раз она ко мне приставала, чтобы я взяла ее с собой.

Ма Эй Шин давно готовилась к этому разговору и узнала о девушке и об ее тетке все, что ее интересовало. Сейн У, совсем еще юная, не знала жизни. В ее возрасте красота кружит голову.

— Даже я, женщина, не могу глаз от тебя отвести, Сейн У. Только надо чуть-чуть приодеться. Эх, знала бы я, какой ты бутончик, захватила бы с собой побольше блузок и юбок. Ну да ладно, приедем, одену тебя, как куколку.

Девушка была без ума от доброты своей новой покровительницы и перемерила все наряды, которые привезла Ма Эй Шин.

— Ты мне с первого взгляда пришлась по сердцу, — говорила Ма Эй Шин. — Я решила увезти тебя