Иван Крылов - Том 3. Басни, стихотворения, письма

Книга восьмая

Лев состаревшийся

   Могучий Лев, гроза лесов,  Постигнут старостью, лишился силы:Нет крепости в когтях, нет острых тех зубов.  Чем наводил он ужас на врагов,И самого едва таскают ноги хилы.    А что всего больней,Не только он теперь не страшен для зверей,Но всяк, за старые обиды Льва, в отмщенье,Наперерыв ему наносит оскорбленье:То гордый конь его копытом крепким бьет,    То зубом волк рванет,   То острым рогом вол боднет.   Лев бедный в горе толь великом,Сжав сердце, терпит всё и ждет кончины злой,   Лишь изъявляя ропот свой    Глухим и томным рыком.Как видит, что осел туда ж, натужа грудь,   Сбирается его лягнутьИ смотрит место лишь, где б было побольнее.«О, боги!» возопил, стеная, Лев тогда:  «Чтоб не дожить до этого стыда,Пошлите лучше мне один конец скорее!    Как смерть моя ни зла:Всё легче, чем терпеть обиды от осла».

Лев, серна и лиса

   По дебрям гнался Лев за Серной;   Уже ее он настигал   И взором алчным пожирал   Обед себе в ней сытный, верный.  Спастись, казалось, ей нельзя никак:Дорогу обои́м пересекал овраг;Но Серна легкая все силы натянула —   Подобно из лука стреле,   Над пропастью она махнула —И стала супротив на каменной скале.    Мой Лев остановился.На эту пору друг его вблизи случился:    Друг этот был — Лиса.«Как!» говорит она: «с твоим проворством, силой,  Ужели ты уступишь Серне хилой!Лишь пожелай, тебе возможны чудеса:  Хоть пропасть широка, но если ты захочешь,    То, верно, перескочишь.Поверь же совести и дружбе ты моей:Не стала бы твоих отваживать я дней,     Когда б не знала  И крепости, и легкости твоей».  Тут кровь во Льве вскипела, заиграла;  Он бросился со всех четырех ног;Однако ж пропасти перескочить не мог:  Стремглав слетел и — до-смерти убился.   А что́ ж его сердечный друг?  Он потихохоньку в овраг спустилсяИ, видя, что уж Льву ни лести, ни услуг     Не надо боле,   Он, на просторе и на воле,   Справлять поминки другу сталИ в месяц до костей он друга оглодал.

Крестьянин и лошадь

   Крестьянин засевал овес;   То видя, Лошадь молодая  Так про себя ворчала, рассуждая:«За делом столько он овса сюда принес!  Вот, говорят, что люди нас умнее:  Что́ может быть безумней и смешнее,   Как поле целое изрыть,    Чтоб после рассорить   На нем овес свой попустому?Стравил бы он его иль мне, или гнедому;Хоть курам бы его он вздумал разбросать,Всё было б более похоже то на стать;Хоть спрятал бы его: я видела б в том скупость;А попусту бросать! Нет, это просто глупость».Вот к осени, меж тем, овес тот убран был,И наш Крестьянин им того ж Коня кормил.

   Читатель! Верно, нет сомненья,Что не одобришь ты конева рассужденья;  Но с самой древности, в наш даже век,   Не так ли дерзко человек   О воле судит Провиденья,   В безумной слепоте своей,Не ведая его ни цели, ни путей?

Белка

    У Льва служила Белка,Не знаю, ка́к и чем; но дело только в том,Что служба Белкина угодна перед Львом;А угодить на Льва, конечно, не безделка.За то обещан ей орехов целый воз.

Обещан — между тем всё время улетает;А Белочка моя нередко голодаетИ скалит перед Львом зубки́ свои сквозь слёз.Посмотрит: по́ лесу то там, то сям мелькают   Ее подружки в вышине;Она лишь глазками моргает, а онеОрешки, знай себе, щелкают да щелкают.Но наша Белочка к орешнику лишь шаг,    Глядит — нельзя никак:На службу Льву ее то кличут, то толкают.Вот Белка, наконец, уж стала и стараИ Льву наскучила: в отставку ей пора.    Отставку Белке дали,И точно, целый воз орехов ей прислали.Орехи славные, каких не видел свет;  Все на-отбор: орех к ореху — чудо!    Одно лишь только худо —   Давно зубов у Белки нет.

Щука

   На Щуку подан в суд донос.  Что от нее житья в пруде не стало;   Улик представлен целый воз,  И виноватую, как надлежало,  На суд в большой лохани принесли.   Судьи невдалеке сбирались;   На ближнем их лугу пасли;Однако ж имена в архиве их остались:    То были два Осла,Две Клячи старые, да два иль три Козла;  Для должного ж в порядке дел надзораИм придана была Лиса за Прокурора.   И слух между народа шел,Что Щука Лисыньке снабжала рыбный стол;Со всем тем, не было в судьях лицеприязни,  И то сказать, что Щукиных проказУдобства не было закрыть на этот раз.

Так делать нечего: пришло писать указ,Чтоб виноватую предать позорной казни  И, в страх другим, повесить на суку.«Почтенные судьи!» Лиса тут приступила:«Повесить мало: я б ей казнь определила,Какой не видано у нас здесь на веку:Чтоб было впредь плутам и страшно, и опасно —  Так утопить ее в реке». — «Прекрасно!»Кричат судьи. На том решили все согласно.   И Щуку бросили — в реку!

Кукушка и орел

Орел пожаловал Кукушку в Соловьи.    Кукушка, в новом чине,   Усевшись важно на осине,   Таланты в музыке свои    Выказывать пустилась;    Глядит — все прочь летят,Одни смеются ей, а те ее бранят.   Моя Кукушка огорчиласьИ с жалобой на птиц к Орлу спешит она.«Помилуй!» говорит: «по твоему веленью  Я Соловьем в лесу здесь названа;  А моему смеяться смеют пенью!» —«Мой друг!» Орел в ответ: «я царь, но я не бог.Нельзя мне от беды твоей тебя избавить.Кукушку Соловьем честить я мог заставить;Но сделать Соловьем Кукушку я не мог».

Бритвы

С знакомцем съехавшись однажды я в дороге,С ним вместе на одном ночлеге ночевал.  Поутру, чуть лишь я глаза продрал,И что же узнаю? — Приятель мой в тревоге:Вчера заснули мы меж шуток, без забот;Теперь я слушаю — приятель стал не тот.  То вскрикнет он, то охнет, то вздохнет.«Что сделалось с тобой, мой милый?.. Я надеюсь,  Не болен ты». — «Ох! ничего: я бреюсь».—«Как! только?» Тут я встал — гляжу: проказник мойУ зеркала сквозь слез так кисло морщит рожу,Как будто бы с него содрать сбирались кожу.Узнавши, наконец, вину беды такой,«Что́ дива?» я сказал: «ты сам себя тиранишь.    Пожалуй, посмотри:  Ведь у тебя не Бритвы — косари;Не бриться — мучиться ты только с ними станешь».—    «Ох, братец, признаюсь,    Что Бритвы очень тупы!Ка́к этого не знать? Ведь мы не так уж глупы;Да острыми-то я порезаться боюсь».—  «А я, мой друг, тебя уверить смею,  Что Бритвою тупой изрежешься скорей,  А острою обреешься верней:    Умей владеть лишь ею».

  Вам пояснить рассказ мой я готов:Не так ли многие, хоть стыдно им признаться,    С умом людей — боятся,И терпят при себе охотней дураков?

Сокол и червяк