Коты никогда не врут, или Тайна серого свитера. Истории, которые приведут в твою жизнь любовь - Ника Набокова

Когда-то на месте выгоревшего участка был красивый, пышный сад и беленький, аккуратный домик в скандинавском стиле. Вера обожала скандинавский стиль. Светло-серый пол, много дерева в отделке, неброские аксессуары, редкие яркие цветовые акценты, вроде желтого кресла или дивана цвета морской волны, все как будто максимально простое и уютное, а смотрится с лоском.

Одну часть сада занимала плодовая роща. Вишни, яблони, абрикосы. Поздней весной этот отрезок превращался в маленькую Японию. Цветы усыпали ветви деревьев, образуя пышные бело-розовые облака, в весеннюю жару они становились единственным спасением.

Вера любила сделать себе имбирно-медовый лимонад (если ты, дорогой читатель, никогда не пробовал его – настоятельно рекомендую), украшенный свежей мятой, и провести часок-другой с книгой в уютном кресле-качалке под кронами. Порой ветер задевал ветви, и бело-розовые лепестки падали прямо на страницы книги.

На случай дружеских лимонадо-винопитий с друзьями там же, в роще, прятался аккуратный круглый стол из светлой сосны и такие же скамейки, декорированные цветными подушками. Сколько веселых вечеров, с настолками, сплетнями, песнями под гитару прошло там… много, очень много.

Левая сторона участка была отдана под царство цветов. Розы, анютины глазки, маргаритки, бархатцы, лилии, в том числе тигровые, и даже орхидеи. Отдельная клумба выделена под обожаемые Верой васильки. Любовь к этим нежным и одновременно ярким цветам передалась ей от мамы. Все детство над Вериной кроваткой висел мамин рисунок: васильки в вазе. Девочка обожала его.

Никакой особенной схемы в посадке растений Вера не придерживалась, за исключением разведения конфликтующих сортов по разным углам. Но выглядел сад все равно чудесно. Не было в нем искусственной чопорности, приглаженности. Вроде много, вроде даже аляповато, вроде сочетание несочетаемого, а все равно – красиво. Живо, по-настоящему.

Сказочное, благоухающее, чудесное место было у Веры. Пока… Пока все не сгорело в один миг.

* * *

Все произошло внезапно. Очень быстро. Казалось бы, вот, буквально еще утром Вера пила кофе, обходя свои владения и наслаждаясь ароматом сада, а вечером ничего не осталось. Пепел, сажа, вонь гари и какие-то летающие по ветру куски отделки.

Она как пришла, как села на этот одинокий стул с бабочками, так и осталась на несколько дней. А может, недель. А может, месяцев.

Сначала казалось, что это просто сон. Было ощущение полной нереальности произошедшего. Очень хотелось проснуться. Но…

Потом, кое-как свыкнувшись с мыслью о необратимости произошедшего, Вера начала топить себя в вопросах: «Почему? Что я сделала не так? В чем ошиблась? Где могла поступить иначе, чтобы избежать этого?» Находила разные ответы, но ни один не устраивал. Она то злилась, то плакала, то ощущала такое пронзительное, холодное отчаяние, что начинало физически тошнить.

Через какое-то время пришлось выходить «в мир». Работа, обязанности, есть ведь что-то нужно. Худобедно собиралась, отмывалась от сажи, шла, делала свои дела, социализировалась, возвращалась, садилась на свой стул и впадала в ступор.

* * *

Однажды, то был один из переходных вечеров, когда зима уже топчется в дверях, а весна уверенно стучится, мол, пустите, пустите, моя смена началась, не задерживайтесь, к Вере на колени прилетела маленькая птичка. Уселась, значит, по-хозяйски, голову слегка наклонила и смотрит.

– Ну привет! Ты кто такая? – удивилась Вера. – Как тебя сюда на это пепелище занесло?

Птичка молчала, только глазки-бусинки блестели.

– Ах, голодная, наверно. Сейчас-сейчас, где-то у меня были семечки.

Вера аккуратно встала, пересадила гостью на стул и засуетилась в поисках провианта. Семечки действительно нашлись, а к ним и десерт в виде крошек от лимонного кекса. Еда пришлась пернатой по вкусу, она увлеченно клевала, изредка оглядываясь на Веру, мол, ты безопасная? Не нападешь, пока я тут подкрепляюсь?

Вера специально встала чуть поодаль, дабы показать, что уважает пространство новой знакомой, и осторожно рассматривала ее.

Окрас птицы был очень необычным. Тут тебе и ярко-голубой на крыльях, и красная грудка, как у снегирей, и хохолок с отливом в оранжевый. Диво дивное, чудо чудное.

Поев, птичка огляделась, словно искала что-то.

– Что ты, моя хорошая? Пить?

Вера принесла воды, но гостья осталась к ней равнодушной. Зато оживилась, увидев Верин шарф, брошенный впопыхах на то, что служило временной кроватью. Перелетев со стула на яркий кусок шерстяной ткани, птичка немного потопталась по ней, перетащила один угол к другому и, соорудив себе некое подобие гнезда, устроилась посерединке, прикрыв глаза.

– Вот тебе раз. Какая ты смышленая, – восхитилась Вера. – Ладно, время позднее, завтра рано вставать, я тоже буду спать. Придется нам с тобой делить кровать. В тесноте да не в обиде, как говорится.

Засыпая, Вера была уверена, что утром ее новая знакомая исчезнет, полетит дальше, по своим важным птичьим делам.

Но… Ровно за минуту до звонка будильника ее разбудило игривое щебетание. Открыв глаза, Вера увидела, что птичка расположилась на спинке «стула скорби» и, подняв голову к солнышку, самозабвенно поет.

Признаться, такое пробуждение оказалось гораздо приятнее привычного пиканья смартфона. Стало как-то тепло и даже немного радостно. Эта радость слегка насторожила Веру, ведь она уже приспособилась существовать в серой тоске. А тут вдруг что-то засверкало. Знаешь, как бывает, когда выходишь из темного помещения на свет и зажмуриваешься, потому что глазам непривычно. Вроде и приятен свет, тепло, но немного режет.

– Доброе утро! – обратилась Вера к гостье.

Птичка повернулась в ее сторону, что-то прощебетала на своем и лихо перелетела со стула на кровать.

– Ты решила задержаться, да? Я не против. Очень даже «за»! Поваляемся пять минут и будем завтракать?

Пернатая была не против. Она подставила бочок солнечным лучам и жмурилась, явно наслаждаясь первым весенним теплом.

Вставать не хотелось, но пора отправляться на работу. Поэтому Вера заставила себя вылезти из кровати и соорудить нехитрый завтрак для себя и птички. Та пришла в восторг от мюсли и хлебных крошек и уже совсем не чуралась Вериного присутствия рядом. Вера же с удивлением отметила, что впервые со времен пожара заморочилась с приготовлением приличной утренней трапезы, а не обошлась чашкой растворимого кофе.

День пролетел быстро. Много людей, запросов, общения. Работу свою Вера, кстати, любила. Помощь людям была ее призванием, она прекрасно себя чувствовала в роли администратора медицинской клиники, направляя, объясняя, поддерживая на каком-то этапе.

Вообще, Вера когда-то мечтала стать врачом, но, увы, необходимые химия и биология у нее сильно хромали, поэтому поступление в медицинский вуз было историей нереалистичной. Тем не менее совсем отказываться от желания трудиться в медицинской сфере девушка не хотела и нашла себя