Двоюродная жизнь - Денис Викторович Драгунский
Ну что я буду рассказывать, как она, приехав заранее, долго кружила среди промышленных бетонных кубов и наконец нашла здание этого чертова НИИ – да и то нашла потому, что мимо нее пять раз проехали модные «жигули» – и все в одном направлении.
Что я буду рассказывать, как на вахте ее не было в списках, как она что-то врала вахтеру, как ее все-таки пропустили и она вбежала в зал в последнюю секунду, когда Тариэл Валентинович уже стоял перед плотно набитой аудиторией.
Видя, что свободных стульев нету, она уже приготовилась слушать стоя, как еще пара десятков человек, что теснились по стенам, – но вдруг Тариэл Валентинович, приспустив большие роговые очки на свой красивый крупный нос, уставился на нее и сказал:
– Простите, как ваше имя-отчество?
– Александра Александровна, – сказала она, понимая, что он ее то ли с кем-то спутал, то ли хочет выставить вон.
– Проходите сюда, Александра Александровна, – он пальцем показал на первый ряд. – Здесь есть свободное местечко.
Обмирая, она прошла в первый ряд и села прямо перед ним.
После лекции он спросил, есть ли вопросы.
Она по-школьному подняла руку:
– Что такое философия? И зачем она нужна, когда есть психология, логика, включая основания математики, а также социология, история, лингвистика, эстетика и искусствознание?
Все кругом зашумели и, кажется, засмеялись.
Тариэл Валентинович пристально, даже слишком пристально оглядел Александру Александровну, простую молодую учительницу из Воронежа. Внимательно рассмотрел ее скромное платье, смешную брошку, заношенные туфельки и серые в стрелках чулки. Сумочку с латунной застежкой, блокнот и шариковую ручку за тридцать пять копеек.
Он нахмурился, снял очки и строго сказал:
– Лекция окончена. Всем спасибо за внимание.
Все стали уходить, громко двигая стулья.
– А вы, Александра Александровна, останьтесь. Я вам постараюсь объяснить, что такое философия. Вкратце, но внятно. Паспорт у вас с собой?
Она кивнула.
– Кстати, который час?
– Половина третьего… – Она ничего не понимала.
– Успеем. Должны успеть.
Он на такси отвез ее на квартиру к тому секретному академику. Позвонил ему прямо в секретный город Вьюжный-8, а академик тут же позвонил знакомому генералу милиции. А потом – в Моссовет, в управление кооперативного хозяйства. Через два часа у учительницы из Воронежа в паспорте стоял штамп о московской прописке в новой кооперативной квартире, которую ей купил Тариэл Валентинович на свои деньги. Потом он отвез ее в автоцентр на Варшавке и без очереди купил ей автомобиль «Жигули» самой последней, самой модной третьей модели. Сам сел за руль, и они поехали в магазин «Березка», где Тариэл Валентинович одел ее с головы до ног, причем не только на лето, но и на зиму, и на демисезон.
С коробками и свертками они приехали к ней в новенькую почти пустую квартиру – только диван, холодильник и телефонный аппарат появились, откуда ни возьмись.
– Завтра с утра идите и запишитесь на автомобильные курсы, – сказал он. – А потом во второй половине дня я позвоню.
Приложил два пальца к шляпе – он все время в шляпе был – и ушел, положив на холодильник маленький газетный сверток.
Там была толстая пачка денег. Красные десятки, фиолетовые четвертаки и зеленые полтинники. Она даже испугалась считать.
На следующий день, снова – как странно, ровно в половине третьего – он позвонил.
– Ну как, осваиваетесь? – спросил он. – Холодильник набили? Белье постельное купили? Мебель присмотрели?
У него был веселый и слегка взбудораженный голос.
Она не отвечала.
– Эй! Где вы там? – засмеялся он. – Что вы молчите?
– Тариэл Валентинович, – сказала она. – Но все-таки. Что такое философия?
– Вот это и есть философия! – ответил он. – Всё, что с вами было, что с вами случилось, что с вами дальше будет, – это все она. Великое и бесцельное «вдруг». Это несводимо к логике, психологии и так далее. Разве непонятно?
– Вы… Вы когда приедете? – едва выдавила она.
Он засмеялся:
– Я звоню из аэропорта. Улетаю.
– Далеко ли? – спросила она даже с некоторым облегчением.
– Вы не поверите, в Иран. К сыну. Навсегда.
И повесил трубку.
философские тетради
Видал я ваш экзистенциализм!
Был знаменитый немецкий философ и психиатр Карл Ясперс. И был один мой приятель, который изучал его философию.
У Ясперса есть концепция существования в безличном мире социальной условности. Грубо говоря, когда человек живет и действует потому, что «так принято», «так считается». Ясперс называл это сферой «man» – от немецких выражений типа «man sagt» (говорят), «man muss» (надо). То есть как бы «некто говорит», «некто обязан».
Ну и вот. Мой приятель написал о Ясперсе целую статью в какой-то сборник. И там, разумеется, довольно часто поминалось слово «man». Поскольку дело было давно, статья была напечатана на машинке, а иностранное слово «man» было вписано от руки: тогда так делалось.
Когда мой друг получил верстку сборника, он пришел в ужас: в статье вместо «man» везде было – «тап». То есть русскими буквами, «тап». «В философии Ясперса значительное место занимает концепция тап… В сфере тап человек действует безлично… Преодоление мира тап…» Ну и так далее.
Ну и тап далее. И никто не виноват – ведь «man» так похоже на «тап». Вернее, оно и есть «тап», если читать по-русски.
Статью, однако, пришлось из сборника вынуть. Тем самым мой приятель недобрал публикаций для защиты диссертации. Бросил философию, уехал за границу, и теперь у него сеть обувных магазинов.
сон на 17 февраля 2022 года
Прусская литература
Приснилось, как будто я в Лондоне, на конференции. Выхожу из зала в чудесный мощеный дворик и вижу – там прогуливается какой-то знакомый старик высокого роста, с орлиным носом, в красивых очках. Вглядываюсь: это же известный политолог Джерри Шерман! Я с ним встречался в Вашингтоне в середине 1990-х.
Иду к нему. Встречаюсь с ним глазами. Он – никакого внимания. Киваю ему. Он кивает в ответ, но ясно, что не узнает.
– Do you recognize me? – спрашиваю наконец.
– Sorry no, – отвечает он и вежливо спрашивает: – Where could we meet?
– Washington DC, 1995, – объясняю я и задаю прямой вопрос: – Are you Jerry Sherman?
– Unfortunately no! – Смеется он. – Or maybe fortunately no!
– Sorry, – я немного смущен.
– It’s OK, – он успокаивает меня.
Мы обмениваемся еще несколькими фразами, и я спрашиваю:
– Where are you from?
– Königsberg, East Prussia, – отвечает он.
«Ого! – думаю. – Какой-нибудь потомок выселенных немцев».
Он спрашивает:
– What do you do for a living?
– I
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Двоюродная жизнь - Денис Викторович Драгунский, относящееся к жанру Русская классическая проза. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
