Циньен - Александр Юрьевич Сегень

— Мао, прочти что-нибудь.

— Про изумрудные воды, — добавил Мин.

И поэт не заставил себя упрашивать:

Изумрудные воды прозрачной реки,

По которой рыбачьи снуют челноки.

Вижу, сокол взмывает стрелой к небосводу...

Все живое стремится сейчас на свободу...

— Красиво. Очень. Мао, помнишь, я тебя спрашивал... — начал Ронг, но Мао уже отвечал ему:

— Я обдумал твой вопрос, Мяо Ронг.

— И что ты ответишь мне?

— Отвечу так: валяй, парень, крестись! Если это единственное условие твоей женитьбы, то нет ничего страшного, коли ты покрестишься. Ленин тоже был крещен в детстве, но это не помешало ему исповедовать атеизм и стать великим коммунистическим вождем. Сунь Ятсен и вся его семья — христиане, но это не мешает нам почитать его как основоположника национально-освободительных идей в Китае.

Лицо Ронга засветилось от радости.

— Мао Цзэдун! Ты действительно самый мудрый коммунист в Китае! Тебе надо быть председателем нашей партии, а вовсе не Чэнь Дусю, который даже не присутствует на нашем первом съезде.

— Чэнь Дусю скрывается от полиции, — заступился за старого борца Мао. — И пока что он лидер. Чэнь Дусю для Китая то же, что Лев Толстой для России. Он точно так же стремится к правде и отстаивает ее, не глядя на то, что об этом думают другие. Мы должны почитать Чэнь Дусю. Но спасибо тебе, Мяо Ронг. Ты первый, кто пожелал мне быть председателем Коммунистической партии Китая.

Они приблизились к пруду, вокруг которого рыбаки ловили рыбу. Кому-то улыбнулась удача, и он вытаскивал удочкой крупного сазана, сверкающего на солнце золотом.

— Так что действуй смело, Ронг, — сказал Мао, — желаю тебе поймать свою золотую рыбку. Представляю себе, какой это будет удар по нашим классовым врагам. Похлеще, чем поджог здания их консульства! Увести из-под носа у отца-генерала дочку, а у жениха-полковника невесту. Ай да Мяо Ронг! Ай да Тигренок!

Мао одобрительно похлопал Ронга по плечу. Все четверо подошли к столикам, расположенным на берегу живописного пруда, стали усаживаться за один из них, к ним тотчас подбежал официант.

— Здравствуй, любезный, ты кушал сегодня? — обратился к нему Мао Цзэдун.

— Так точно. Что изволите заказать?

— Литр крепленого сливового вина и пельменей всех сортов, какие у вас имеются в наличии, — быстро распорядился поэт.

— И свежей рыбки для нашей молодежи, — добавил Усатый Хэ, подмигивая Ронгу.

* * *

Конечно, встреча Ли с родителями после ночного гулянья не предвещала ничего хорошего, но, явившись пред грозные очи Александра Васильевича и Маргариты Петровны, хитрая лиса быстро настроила их на иной лад.

— Где ты была, негодная девчонка? — первым делом спросила мать и, не дожидаясь ответа, воскликнула: — Тебя выпороть бы стоило! Тебя под замок и не выпускать никуда из своей комнаты!

— Так где же вы были, Елизавета Александровна? Извольте отвечать! — сурово, как на трибунале, вопросил генерал Донской.

— Я согласна, — изображая из себя кроткую, сказала дочь.

— Что значит «я согласна»? — спросила генеральша. — Согласна с тем, что ты паршивая девчонка?

— Извольте объяснить! — топнул ногой тезка Суворова.

— Я подчиняюсь вашей воле и согласна выйти замуж за полковника Трубецкого, — пояснила лиса, продолжая прикидываться овечкой.

Ее покорность и внезапное согласие выполнить волю родителей застали их врасплох.

— Вот как? — вскинул брови Александр Васильевич.

— Хм... Интересно, — хмыкнула Маргарита Петровна. — Может, ты хочешь сказать, что провела эту ночь в его компании?

— Нет, мы были с ним далеко друг от друга. Я не собираюсь ничего скрывать от вас. Когда начался пожар, я сбежала с компанией молодых китайцев. Мы всю ночь катались на роскошном дорогом автомобиле, принадлежащем одному из них, по имени Ли Ханьцзюнь. Это один из богатейших людей в Шанхае, и я думаю, дружба с ним нашей семье не повредит.

— Но где же приличия, дочь? — спросила Маргарита Петровна, явно смягчаясь. — Сами же китайцы осуждают подобное поведение.

— Ли Ханьцзюнь — человек новых взглядов...

— Согласно которым девушка может шляться всю ночь с молодыми людьми?

— Папа!.. Я не шлялась. Все было чрезвычайно целомудренно. И притом весело. Не надо меня оскорблять. Разве нам не нужны связи с богатейшими китайцами? Для создания освободительной армии, папа!

— Вернемся к тому, с чего ты начала, — в хмурых раздумьях спросил генерал. — Ты сказала, что согласна выйти за Бориса Николаевича. Это выглядит странно, учитывая, что еще вчера ты выступала решительно против.

— Действительно, странно, — пожала плечами Маргарита Петровна. — Даже слышать ничего не хотела. Что же подвигло тебя изменить мнение? Отвечай без лукавства! Уж я-то тебя, хитрую лису, насквозь вижу.

— Вы не поверите, но я вдруг прочувствовала всю ответственность... Мы здесь, вдали от России, и должны создавать оплот...

— Оплот? — удивился генерал таким словам дочери. — Так-так... Дальше?

— Я поняла, что китайцы относятся к нам двояко. Они презирают наши поражения от большевиков, но видят нашу сплоченность и решимость продолжать борьбу. Моя свадьба с полковником убедит их, что мы стараемся укреплять связи внутри своего иммигрантского сообщества. И к тому же я вдруг осознала, что мои родители не станут желать мне быть несчастной, что вы всё взвесили, прежде чем соглашаться на сватовство майора... — Ли едва сдержалась, чтобы не хихикнуть при воспоминании о забавной картине Федотова, и тотчас поправилась: — Прошу прощения, полковника.

Родители посмотрели друг на друга, не зная, что и сказать.

— Подойди ко мне, — приказала мать.

Когда Ли приблизилась к ней, она взяла руку дочери и внимательно всмотрелась в ее глаза.

— Ой ли? Ведь я тебя, шельму, знаю. Что ты на самом деле задумала? Говори!

— Мама!

— Марго, может, ты несправедлива? Вряд ли nos petite fille[10] станет нас обманывать столь коварно.

Ли покраснела, потому в лисьей голове у нее рыжим огоньком промелькнуло: «Еще как стану!»

— И все же хотелось бы знать подробности ночных похождений, — сердито произнесла генеральша, отпуская руку дочери.

— Мы просто катались по городу. Гуляли по ночному саду. Любовались водопадом, озаренным луною. Говорили о поэзии.

— На китайском?

— Отчего же? Молодые люди