Сделай громче - Денис Нижегородцев

таким же будничным голосом. – На Земле произошел апокалипсис, планету вновь заселили динозавры, а немногочисленные оставшиеся представители homo sapiens укрылись в бункере. Но места в нем хватит не всем. От ненужных соседей придется избавляться.

Ведущий методично раздал на всех колоду карт и продолжил:

– Первые четыре раунда каждый будет показывать по одной карте. И в ваших интересах, чтобы это были сильные карты, которые заставят остальных признать вас заслуживающими остаться в бункере.

– Можно сразу задать вопрос? – вмешался наглый эпилептоид, он же ваш покорный слуга. К тому моменту…

– …Я еще ни разу не играл в «Бункер».

Вместо ответа шизоид-ведущий лишь надменно кивнул головой. Даже если бы собеседник с другого конца стола и не увидел его жеста, Степан этим уже все сказал:

– Говори, я тебя слушаю и повторять свое приглашение к диалогу не намерен.

– Как мы поймем, что одна карта сильнее другой, если на них нет номинала и мастей, как в обычных колодах?..

– …И каким тогда будет объективный критерий для сравнения?

Действительно, на картах «Бункера» были лишь картинки и странные подписи, к примеру: у вас склероз; вы боитесь инопланетян; или вы гетеросексуальный мужчина 65 лет.

– Сами все увидите, – ответил ведущий и продемонстрировал улыбку чеширского кота, не злую, но высокомерную. Шизоиды – теоретики и экспериментаторы, их фетиш – неопределенность и недосказанность:

– Я знаю, а вы нет, ха-ха.

Хотя похожий ответ можно было бы услышать и из уст эпилептоида. Вот только предпосылки к этому у нас совсем другие. Нашему брату подавай четкий регламент. А если кто-то лезет с вопросами раньше времени, такого человека грех не поставить на место, иначе же никакого порядка не будет! В отличие от мотивации шизоидов, которые просто не понимают, зачем кому-то что-то еще объяснять, если им самим итак все ясно?

– И последнее. В последних двух раундах из бункера надо будет выгонять по два игрока. Теперь все, – резюмировал Степан. – Есть вопросы?..

– …Надеюсь, что нет.

– Пока еще мало, что понятно…

– …А вернее, почти ничего!

– По ходу разберетесь! – и снова эта блуждающая улыбка. – Да, и еще, в первый ход нужно будет обязательно выложить карту профессии.

– Она у каждого только одна?

В ответ – лишь легкий кивок головы:

– Очевидно, что так.

Тогда я посмотрел в свои карты. Профессия – разнорабочий…

– …Да, не фонтан.

Но повезло, что начали не с меня. Было время присмотреться, определить, насколько слаба моя карта по сравнению с другими и решить, как вести себя дальше.

Первой ходила моя помощница Анна Василюк – адвокат по той роли, что выпала ей в игре и тревожный человек по жизни. В «Бункер» она играла так, как будто вопрос о выживании стоял для нее на самом деле. Все слова максимально взвешивала, чтобы не сказать ничего лишнего, не проиграть и не опозориться. Вдобавок к тревожному типу в ее характере во время этих игр открылся еще и шизоидный, отвечающий за богатую фантазию. Потому очевидно невыигрышную карту – где бункер и где адвокат?! – Аня сумела даже обернуть в свою пользу, убедив остальных в своей полезности:

– Я профессиональный юрист с хорошо подвешенным языком и коммуникативными способностями. А в замкнутом пространстве бункера я буду выполнять еще и роль психолога: разрешать конфликты между разными людьми и даже с динозаврами, если понадобится, найду общий язык…

– …Не выгоняйте меня, пожалуйста!

– Молодец, садись, пять! – сказали бы ей в школе.

Наверняка, Анна была отличницей, но тогда я ее еще не знал.

А следом сидела Рита, которой выпала очевидно сильная карта археолога и палеонтолога, и это в окружении динозавров! Вдобавок, девушка оказалась очень симпатичной внешне, выгонять такую из бункера не хотелось, во всяком случае, не в первых рядах.

– Кстати, ни в археологии, ни в палеонтологии я ничегошеньки не понимаю, но…

– …С такими, как я, вы точно не соскучитесь! Ни в одном бункере, – пообещала она. И весь дальнейший монолог посвятила тому, какая она красивая и приятная… несмотря на очевидно полезную карту, которая сама бы за нее все сказала… Типичная тактика истероида – ее базового психотипа.

Затем шла Надя. Шизоид в базе, но не без эмотивного начала. Большие очки чуть ли не в роговой оправе, старомодная копна волос, лишний вес и общая неухоженность, а также доброе лицо, постоянная улыбка и громкий голос, которые плохо соотносились с обстановкой вокруг. Надя зачем-то кричала, хотя все ее отлично слышали:

– А я сегодня – повар! – объявила она и сама же посмеялась своей «шутке». – Куда ж в бункере без повара?! Я буду баловать вас первым, вторым…

– …И, конечно, же компотом!

Михаил – большой бородатый мужчина, слишком добрый для грозного эпилеитоида и слишком словоохотливый и подвижный для типичного шизоида, хотя фантазию явно позаимствовал у последнего:

– А я… уборщица тридцати пяти лет… Другими словами, незаменимый в быту человек! Если нужно что-то помыть, пропылесосить, постирать или высушить, да даже и приготовить: на плите, на костре, на мангале… – он покосился на конкурентку в лице повара. – Все могу, никакой работы не стыжусь!

– Плагиатор, – подумала шизоидная.

– Пофиг! – подумал в ответ Михаил.

Это был гипертим, привыкший браться сразу за несколько дел одновременно, но в отличие от Цезаря, ему было все равно, если половина из них не будет доведена до конца.

Наступил и мой черед. Профессия разнорабочего, мягко говоря, была не самой выигрышной, но я сумел приспособить к реалиям бункера даже ее. Для этого пришлось включить мой второй психотип – паранойяла и проанализировать все слабые и сильные стороны положения, в котором я оказался. Посмотрев вокруг, я понял, что почти весь состав игроков был женским, кроме нас с Михаилом, а потому от ролей в игре перешел к ролям в жизни:

– Начну с того, что гендерная обстановка в мире непростая, – начал я с серьезной миной на лице. – Настоящих мужчин все меньше. И кто, как не они, будут таскать тяжести, заниматься в бункере самой грязной и неприятной работой, а потом, если понадобится, пойдут защищать вас от напавших ящеров? Кто, как не один из двух оставшихся в мире мужчин? – здесь я как раз и переглянулся с «уборщицей Михаилом».

Все засмеялись и благосклонно приняли мою версию событий. Сказать что-то против язык пока ни у кого не повернулся.

Затем заговорила Оля – эпилептоидная медсестра с задатками эпилептоидного же нарцисса. Казалось бы, у нее лучшая карта профессии из всех возможных! Но при всей объективной необходимости иметь в бункере медицинского работника, Оля выступила