Фуэте для полковника - Татьяна Васильевна Бронзова

открывать привезённые с собой из Москвы консервы.

– Нет, – быстро сказала Вика Шиманова тоном, не терпящим возражения. – Это совсем ни к чему.

– Вика права, – поддержала подругу Тина. – Откуда у вас столько денег?

Дмитрий не стал спорить.

– Когда я снова увижу вас? – спросил он Леночку, помогая ей выйти из машины около отеля. – Я должен вам обязательно кое-что рассказать. Даже скорее кое в чём признаться. Может, сегодня после спектакля?

– Хорошо. Встретимся в нашем холле. Здесь есть места, где можно спокойно поговорить, – счастливо улыбнулась ему Леночка, но на душе у неё стало неспокойно. В чём он хочет признаться? Может, он женат? Тогда она немедленно просто умрёт от разрыва сердца! Хотя нет! Кольца на его пальце она не видела.

* * *

Как только девушки вошли в номер, Тина сразу достала баночку сардин в масле, Катя налила в большую кружку воды и, опустив в неё кипятильник, включила его в розетку, Лена накрыла стол небольшой скатеркой, приготовила мешочек с сухарями и положила конфеты к чаю, а Вика расставила стаканы и вилки.

– Очень мне понравился твой Дмитрий, – сказала Тина. – Симпатичный и, по-моему, очень добрый. Даже хотел нас угостить чем-то на свои суточные.

– Мне тоже он очень понравился! – подхватила Катя. – Если он тебе ни к чему, я с удовольствием заберу себе.

– Да ладно тебе, – погрозила Кате консервным ножом Тина. – Только попробуй.

– А он не показался вам несколько странным? – вдруг спросила Шиманова. – Ни на один мой вопрос так и не ответил.

– И правда, – задумалась Тина и даже перестала открывать крышку. – Ведь, в сущности, мы так и не знаем, от какой газеты он здесь работает, в каком отеле живёт, откуда у него машина?

– Машину ему, наверно, в посольстве выдали, – бросилась на защиту Дмитрия Леночка. – А остальное нас не должно касаться. Может, ему нельзя говорить, где он живёт и где работает. Может, он спецкор?

– Хочешь сказать, что он на секретной службе? – спросила Вика и вдруг расхохоталась.

– А почему бы и нет, – сердито остановила её Тина. – Что тут смешного?

– Да потому что я знаю, кто он! – огорошила своим ответом Шиманова.

– Откуда? – хором спросили изумлённые девушки.

– А мне этот парень внизу сказал, когда записывал нас на прогулку. Я потому и вопросы ему всё время задавала, чтобы вывести на чистую воду. Хотела, чтобы он сам во всём сознался.

– В чём сознался? – испуганно спросила Леночка, и в комнате наступила полная тишина.

– В том, что он не только постоянно живёт в Париже, но и родился здесь, – через небольшую паузу произнесла Вика, понимая, что для девчонок это сейчас звучит как разорвавшаяся бомба. – Что он из семьи белоэмигрантов и что он граф. Ну, каково? А? Граф Дмитрий Измайлов!

Шиманова изобразила из себя официанта, набросив на руку салфетку, и, согнувшись пополам, произнесла:

– Чего изволите, граф? Вам омары подать с овощами или а ну их на х…

– Чего ты разошлась? – испуганно остановила кривлянья Вики Тина. – Посмотри, что ты с девчонкой делаешь! – показала она на Леночку.

А Леночка остолбенела. Она села на кровать и, глядя в одну точку, не могла вымолвить ни слова.

– Ну и чёрт с ним, – воскликнула Катя. – Граф и граф. Нам до него дела нет. А ты успокойся, – присела она рядом с Савельевой. – У нас в Москве парни лучше! Плюнь и забудь!

– А почему ты сразу не сказала? – набросилась на Вику Тина. – Что нам теперь делать? Мы общались с белоэмигрантом и даже ездили с ним гулять! И органам это уже известно по твоей милости! Да нас теперь ни в одну поездку не возьмут!

– Я лично вообще ничего не знала, – тут же вскочила Катя. – Лена сказала, что он из «Комсомольской правды». Нам что, паспорт у него надо было спрашивать?

– И вправду! – обрадовалась Тина. – Мы ничего не знали! А вот ты, – обернулась она к Шимановой. – Ты знала, а подруг не предупредила!

– Да, – встала рядом с Тиной Катя. – Мы тебя покрывать не будем, и не надейся!

– Да ладно вам, – спокойно ответила Вика. – Парень внизу сам сказал, чтобы мы поехали прокатиться с этим графом. Они, то есть люди его ведомства, сами хотят знать, как он будет себя вести, о чём спрашивать.

– Ну, а теперь-то что будет? – насторожились девушки. Они интуитивно приняли Викторию за единственного среди них человека, знающего, как надо правильно поступить в таком случае.

– Теперь надо узнать, не назначил ли он кому-нибудь из нас свидание.

Девушки разом повернулись к Леночке:

– Ну?

Глубоко вздохнув, Савельева наконец зашевелилась и тихо произнесла:

– Сегодня после спектакля в холле нашего отеля.

– Вот так и скажешь, когда тебя спросят, – сказала Вика.

– А нас спрашивать ни о чём не будут? – испуганно глядя на Шиманову, с надеждой спросили Тина с Катей.

– А вас-то чего спрашивать? Вы тут ни при чём.

– Это правда! – обрадовались девушки и сразу повеселели. – Мы действительно ни при чём!

– Ну, так давайте перекусим, – предложила Шиманова. – Есть ужасно хочется. Вон и вода в кружке давно кипит! Выключай скорее из розетки, – крикнула она Кате.

Возбуждённые после только что пережитого стресса, девушки ели сардины с сухарями и запивали их чаем.

Леночка ни к чему не притронулась, но девушки или не хотели этого замечать, или действительно ничего вокруг себя не видели.

Глава 11

Евгений Петрович Кудряшов ждал начала антракта в одной из пустующих гримуборных театра. Капитан Егоров должен был привести сюда танцовщицу кордебалета Елену Савельеву.

После того как полковник присутствовал на интервью, которое Измайлов брал у Улановой, отношение его к юноше изменилось в лучшую сторону. За всё время он не задал ни одного провокационного вопроса по поводу советского строя или советского искусства. Разговор шел исключительно мимо политики. Но его интерес к Савельевой настораживал. «Ещё влюбится, дурочка. Пусть поскорее его от себя отвадит, пока не поздно», – думал он.

– Евгений Петрович, – заглянул в гримуборную капитан. – Савельева.

В кабинет вошла очень хорошенькая, стройная девушка в синей балетной пачке, в голубом парике и с ярко нанесённым гримом на лице. На её ногах были пуанты.

– Проходи, милая, – нежным голосом проворковал полковник. – Садись.

Леночка, робея, присела на краешек стула около стола, за которым восседал тот, который вёл с ними беседу в театре перед отъездом. Она его сразу узнала.

– Расскажи, как ты познакомилась с Измайловым? – спросил Кудряшов, придав своему голосу располагающую мягкость.

– Он подошёл ко мне во время речи Ольги Васильевны Лепешинской на приёме в мэрии, – пролепетала девушка.

– Что он хотел?