Эпоха провода и струны - Бен Маркус

слышать глазами то, что он чернит на бумаге, так же, как мы слышим пятна на птице над нами и знаем, сколько из бутылки погоды нужно вылить на траву, чтобы удержать птицу на месте. Я не слышу его бумагу. Моё дело — свёртки. Он сказал, что если его не будет, мне нужно связать свёрток и отдать его вестнику. Он никогда этого не говорил, но вестник идёт.

Когда дед громил моего отца, во рту у меня была тряпка. Он не был зашит. Я полз следом, пока не закончился холм и я больше не мог их видеть. Они ушли туда, где птица не могла наблюдать. От жёлтой дыры на птице мои руки нагрелись, и я не мог дуть на холм сквозь тряпку. Я слышал, как мой рот пытался дуть, и птица была синей. Я не мог на неё смотреть. Там были Джейсон, Майкл, Гарольд и она. Потом был я. Из птицы вылетела другая, серая, и упала на холм. Придёт ли гость? После грохота, когда они там наверху разбивали гору, были пожары, и волосы каплями падали на нашу траву, где я мог по ним ползать. Скоро я сделаю объявление. Он раскинул руки и ноги так, как показывают птице своё брюхо. Дед накрыл живот моего отца руками, и отец делал объявления. Могу я теперь задать вопрос? Волосы обожгли мне руки, когда я полз за ними. Положит ли животное пищу на меня, если я принесу волосы из-под птицы? Именно они могли наступить на ступни, чтобы отпороть швы. Это были они, а потом их стало меньше, и сейчас остался только мой Бен Маркус. У неё, у птицы, швов нет.

НОГА БРАТА, КОТОРЫЙ УМЕР РАНО

 Ревун обычно представляет собой плоский, продолговатый предмет, изъятый перед погребением, с отверстием на одном конце, через которое продевается струна, часто с зазубренными краями; размахивая ею, производят жужжащую, приглушённую речь; имеет родство с живым голосом брата, погремушкой и другими инструментами, имитирующими дождь, ветряные ловушки и т. д. Распространены по всему миру (от древней Америки до туземцев Паломника). В Огайо использовались на Казни Сезона мальчишками, чьи братья умерли, в качестве взывания к несущим траву: призыв осеннего подавителя, или голоса первого брата, который покрывал территорию травой и пшеницей, тем самым не давая ветру нести еду с горы в дом. Применяется также при посвящении ступней и ног мужских особей городка; например, женщины могут даже не видеть его, но посвящённый, выползая в поле, чтобы оправиться после кругоступания или ритуалов подножной ходьбы (при которых нельзя смотреть на погребённые ступни), размахивает им, чтобы отпугнуть тех, кто может попытаться обогнать его на пути к горе. Посвящённым предписывается никогда не разглашать речь брата, которая течёт из ноги, когда она кружится в поле, а также не передавать и не использовать отдельную штанину, кроме как в качестве ножен для ноги-ревуна; её звук — это личное послание (напев), предназначенное для того, чтобы преподнести живому брату ножные песни пастбищ, в которых картографированы еда, сезоны и местонахождение тела. Если она приняла продолговатую форму меча, то может быть собственным представителем; нога может встать на замену живого брата, который ею владеет, и это указывает на то, что, возможно, умер не тот брат. Легонько покачивая уменьшенную ногу в кармане, ветер придаёт разные формы рту (глушение), безвременно почивший брат возобновляет свои дела через рот и конечности своего живого единоутробного родича, который размахивает только этой маленькой ногой, полностью уступая свою жизнь тому, кто ушёл раньше него. Когда гора вжилищивает брата, этот акт соперничества происходит даже в отсутствие ветра.

СКРЫТЫЙ ШАР ВНУТРИ ПЕСНИ

 Изувеченный Стивен верхом на коне врывается в лес — игра, которую аналитики называют «игрой в скрытый шар» или «игрой в пулю». Известно, что определённые фигуры преследуют округлые объекты, когда звучит песня; чем шире структура песни, тем дольше человек будет охотиться за шаром, камнем или пулей. В мелодии каждой песни заложена способность к искажению, которая проявляется только при исключении текста (силу мелодии часто заглушают бессмысленные слова, мечущиеся по поверхности). В скрытом шаре, когда текст песни забыт (невозвратные танцевальные шаги стирают память о словах), мелодия безудержно вырывается на передний план и сокрушает торс всадника. Это происходит на окраине городка, где музыкальному осадку легче накапливаться, поскольку, входя в город или покидая его, люди обычно молчат. Болтовня естественно снижает мощность музыки; поэтому, действие осуществляется в тишине. Попытки ободрения подавляются танцами или другими активностями, которые отвлекают от разговоров. Скрытые музыканты усеивают ландшафт и возникают из песка с коробчатыми струнными инструментами, как только всадник Стивен оказывается в окружении. Как уже было показано в серии АРКАНЗАС 9, игра в музыкальное искажение длится до тех пор, пока музыканты могут поддерживать воспроизведение песни, придумывая песни внутри песен, если возникает необходимость. Особенно подвержен дроблению Стивен; он по определению бесцельно скачет на коне. Методика заключается в том, чтобы заставить его думать о шаре, когда его нет, окружить его, пока он искажён песней и только начинает искать пулю, камешек, орех. Лес должен быть предварительно очищен от всего круглого, но оставаться единственным возможным полем поисков Стивена. Добиться этого нетрудно. Он будет лишён мысли, сокрушён, окровавлен. Округлые приманки (на самом деле не совсем круглые, а надувные, из соломы) следует в изобилии разбросать на опушке леса, чтобы он мчался туда с жадным ртом. При этом, музыкантам следует быть осторожными, чтобы не закончить песню слишком быстро, торжествуя прежде, чем невероятный цикл поиска начнётся в полной мере. Есть опасность привлечь других всадников, чрезмерно усилив музыку и воплотив приманку. Сплочённые Стивены легко находят округлости там, где другие не могут, поэтому стражники предотвращают вторжение других всадников, смачивая звуковое поле водными шкурами, огородив и ещё более упрочив игровую зону оного Стивена. По мере того, как песня нарастает, облегая лес подобно горизонту, сжимающему землю со всех сторон, единственной округлостью становятся искажённые глаза Стивена, свободно кружащиеся внутри его бескостной головы, словно голос за стеной. Он, безлошаден, стоит на коленях под вихрем частот и тональностей в центре леса, ища то, что у него уже есть, а песня раскрывается ещё больше, и закрывается, и открывается, и захлопывается наглухо, и раскрывается настежь в кольце шума вокруг него.

ТЕРМИНЫ

 ТЕОРИЯ НЕВИДИМОСТИ — Представление Г.