Шишкин что-то знал - Самуил Бабин

один из них, с небольшими подкрученными усами, явно уже захмелевший. — А ну сними, не положено здесь.

— А почему не положено? Вы вон сами в папахах ходите и ничего, — огрызнулся Сорока.

— А разрешение у вас есть на устройство пикника, — зло прищурившись, спросил второй. — И тем более с употреблением алкогольных напитков.

— А кто, здесь разрешение выдает, не ты ли, — не поднимая головы спросил Плечистый.

— Ты, чего борзеешь. А ну посмотри на меня, — усатый сильно ткнул Плечистого ногайкой в спину. И тут же Плечистый резко встал и повернувшись к казачку, легко вырвав у него из руки нагайку и зашвырнул ее в крону стоящего рядом дерева.

— Ты, чего это. Мы из патриотического патруля, не видишь, что ли, — отступил испуганно назад усатый казачок, выставляя руку с красной повязкой.

— Идите куда шли. Пока следом за ней не полетите, — сурово посмотрел на них Плечистый.

— Да ты у меня! Да я тебя… — выпучил глаза усатый, но второй казачек подхватив его под руку, потащил в сторону аллее, — Пошли, Ваня, пошли. Ты же видишь, что он пьяный.

— Похоже, нам пора сворачиваться. Чем быстрее, тем лучше. «Пока они с подмогой не вернулись», — тревожно произнес Сорока.

— Собираем вещи. В общаге посидим, — кивнул Плечистый.

Они уже выйдя из сквера и прошли целый квартал, как рядом на дороге, с визгом тормозов остановился желтый полицейский Уазик и через опущенное заднее стекло вытянулась в их сторону рука и раздался голос усатого казачка. «Это они!»

Из Уазика вышли двое в полицейской форме и не спеша подошли к нашим.

— Кто из вас сопротивление патрулю оказал, — спросил полицейский с сержантскими лычками.

— Вот тот здоровый на меня напал, — злобно просипел из салона усатый казачек.

— Вам придется проехать с нами, — сержант указал на дверь Уазика.

— Мы все вместе поедем, — выступила вперед Катя.

— Так. Возвращайтесь в общагу и предупредите Васю, — отстранив Катю, Плечистый пошел к Уазику. — В какое отделение е едем, сержант?

— В восемнадцатое.

* * *

Вася предложил им самим идти в отделение полиции, разузнать обстановку и если получится, попытаться освободить Плечистого под залог.

Отделение полиции находилось в небольшом двухэтажном здании, выкрашенном голубой краской. Перед входом стоял тот самый желтый полицейский Уазик, рядом с которым курил полицейский с сержантскими лычками.

— Всем туда идти не стоит. Они не любят большие компании, — остановившись на противоположной стороне улицы, под прикрытием куста, произнес Сорока. — Кто-то должен пойти один. Я бы пошел, но у меня лицо не вызывает доверия.

— Я пойду. У меня опыт есть в этих делал, — и Катя, пропустив автомобиль, перешла дорогу и быстрой походкой подошла к сержанту.

Они недолго поговорили о чем-то, и она уже с грустным лицом вернулась обратно:

— Нет, говорит, ничего не получится. Казачек на него заявление написал и у дежурного зарегистрировал. Если бы его одни полицейские задержали, то можно было бы договориться. А с этими казачками дежурный связываться не будет. Себе больше проблем заработаешь.

— Что делать будем, — почесал голову Сорока.

— Есть у меня один вариант. Может получится. Другого выбора все равно нет, — Степа достал из рюкзака телефон Ринаты и нажал кнопку вызова.

— Але. Извини. С тобой можно поговорить? — Чуть взволнованным голосом спросил он.

— Да, говори. С тобой что-то случилось?

— Не со мной. Тут одного из нашей группы задержала полиция. Мы вместе отдыхали в сквере на полянке и к нам подошли казачки из патриотического патруля, и между ними и нашим другом завязалась словесная перепалка. Казачки ушли, вызвали полицию и его забрали. Кстати, там много народа отмечало праздник. А привязались к нам, — торопливо, чуть сбиваясь стал рассказывать Степа.

— А ты сейчас где?

— Я, в смысле мы, возле восемнадцатого отделения. Извини, просто у меня в этом городе больше никого нет, кроме тебя. Вот я и подумал.

— Восемнадцатое отделение, — переспросила Рината, — Хорошо. Я все поняла. Ждите перезвоню.

— Ни фига себе. С кем это ты общался? — удивленно посмотрел на него Сорока.

— Встретил случайно знакомую, — не стал вдаваться в подробности Степа, сунув телефон в карман, — Ну, а ты чего Катюха, приуныла? Все будет хорошо.

— Будем надеяться — невесело улыбнулась Катя.

Они продолжили молча наблюдать за участком. Прошло уже минут двадцать.

— Что-то твоя знакомая не звонит, — прервал молчание Сорока, — Может еще раз наберешь?

В это время к участку подъехала черная Волга, из которой вышел в парадной форме, высокий, подтянутый полковник. Сержант у Уазика, вытянулся отдавая честь. Полковник кивнул ему и сняв фуражку, что-то сказав водителю, поднялся по лестнице и вошел в участок.

— Ой, — побледнела Катя.

— Ты чего, — удивился Степа.

— Он чем-то на моего Яшу похож.

— Как такое может быть, — рассмеялся Сорока, — Твой Яша, если на то пошло, сейчас должен там в камере вместе с Плечистым находиться. А это похоже начальник отделения приехал. Или бери выше.

Тут дверь участка открылась и из нее вышел все тот же полковник. Он, спускаясь по лестнице достал телефон и приложил к уху: «Але, Котенок, привет. Извини, немного задержался. На работу надо было заехать. Скоро буду». Сержант у Уазика снова вытянулся. Полковник кивнул в ответ и сел в машину.

— Яша, меня то же Котенком называл, — тихо произнесла Катя, когда машина с полковником отъехала.

Степа с Сорокой молча переглянулись, а дверь участка снова распахнулась и на крыльце появился сначала Плечистый, а за ним полицейский в звании капитана.

— Этот свободен, — произнес капитан, обращаясь к стоящему у Уазика сержанту, — Шеф приказал.

— Серега, мы здесь, — помахал рукой Сорока, выходя из-за куста.

— Спасибо, други. Как вам это удалось? — подошел к ним Плечистый, обнимая каждого.

— Степа, позвонил какой-то таинственной даме и сюда сразу примчался их начальник, — хитро подмигнул Сорока, — Степа, ну расколись. Кто она?

— Кстати, — Степа достал телефон набрал номер Ринаты, — Спасибо огромное. Нашего друга отпустили. Ты просто волшебница.

— Рада за вас. «Как насчет завтрашней культурной программы», —