Том 4. Счастливая Москва - Андрей Платонович Платонов

веские основания. Рассказ «Мусорный ветер», написанный в эту пору, был по существу посланием Платонова своим молчащим адресатам.

На рабочем столе старшего инженера-конструктора Платонова в 1932–1933 годах постоянно находятся записные книжки, по которым восстанавливаются осуществленные и не осуществленные в эти годы писательские замыслы. Их было немало. Среди них не дошедший до нас роман о Стратилате (о работе над ним свидетельствуют записные книжки 1931–1932 годов) и неоконченный или же также не дошедший до нас «Технический роман» (первая часть как повесть «Хлеб и чтение» опубликована в томе «Эфирный тракт»; в 1933 году Платонов передал исключительные права на издание «Технического романа» издательству «Художественная литература»; см.: РГАЛИ, ф. 2124, on. 1, ед. хр. 15, л. 8). В записных книжках немало помет об очерках, но, за исключением «Первого Ивана», написанные в 1930–1932 годах рассказы очеркового типа не будут приняты к печати. Долгое время считался неоконченным роман «Счастливая Москва», работать над которым Платонов начал в 1933 году (машинопись нескольких глав хранится в фонде Платонова РГАЛИ). Текст романа удалось собрать из фрагментов в 1990-е годы. Но и работа над ним не была завершена: остались не снятыми вопросы на полях рукописи, недописанные фразы, не всегда выбран вариант и т. п. В 1937 году Платонов начинает работать над романом «Путешествие из Ленинграда в Москву в 1937 году». Об этом романе до нас дошли: легенда, что его украли вместе с чемоданчиком во время эвакуации в Уфу 1942 года, записная книжка поездки Платонова из Ленинграда в Москву в феврале 1937 года (см.: ЗК. С. 191–208) и наброски ленинградских сюжетов.

В 1934 году Платонову удается войти в писательскую бригаду, отправившуюся в Туркмению. В заявке на имя руководителя туркменской комиссии ССП Г. Санникова он так сформулировал свою тему: «Я хочу написать повесть о лучших людях Туркмении, расходующих свою жизнь на превращение пустынной родины, где некогда лишь убогие босые ноги ходили по нищему праху отцов, – в коммунистическое общество, снаряженное мировой техникой» (Литературная газета. 1989. 8 ноября. Публикация Д. Г. Санникова). Из поездки 1934 года в Туркмению Платонов привозит рассказ «Такыр», замыслы новых повестей, пьес, киносценариев; из второй поездки 1935 года – повесть «Джан». После возвращения он заключает 13 марта договор с издательством «Советский писатель» на повесть «Инженер», согласно которому повесть будет представлена к 15 апреля (РГАЛИ, ф. 2124, on. 1, ед. хр. 15, л. 11); история этого произведения неизвестна, до нас дошел лишь фрагмент повести (опубл.; см.: Творчество-2000. С. 269–274. Публикация Е. Колесниковой).

Из большого свода восточных произведений, написанных в 1934–1936 годах, при жизни писателя напечатан только рассказ «Такыр»; не увидят свет завершенные повесть «Джан», очерки и киносценарии о Туркмении; недописанной остается историческая повесть об Александре Македонском (см.: Творчество-1995. С. 245–264. Публикация Е. Колесниковой). В таком итоге был свой резон, ибо восточная проза Платонова отмечена достаточно жестким диалогом с законодателями этого направления в советской литературе тех лет, а также с главными положениями Первого Всесоюзного съезда советских писателей (август 1934 года). Уже после первой поездки советских писателей в Туркмению (1930) сложился в некотором смысле идейно-стилевой канон советского азиатского текста. «Пустыню обуздавший большевик» (В. Луговской) – главный герой поэм, рассказов и повестей, окрашенных пафосом борьбы с басмачеством, преображения пустыни, строительства каналов, которые заставят реки «течь дорогою древних русл» (П. Павленко). Интонация отрицания прошлого одной из древнейших цивилизаций с особой силой воплощена в лирике В. Луговского, очерках Н. Тихонова, рассказах и повестях П. Павленко. «Туркмения прошлого ликвидируется, последние потомки Тимура и Чингисхана съезжают из туркменской истории»; «…это страна, еще только вчера бывшая историческим паноптикумом…»; «Сегодняшний Туркменистан вырвался из всей своей прошлой истории и между тем, что было и что есть, глубочайшая пропасть, великий исторический разрыв»; «Всю Бухару надо срыть и отправить на утиль-сырье для рассыпки, как удобрение. <…> в этих песках нет ничего, что можно взять для завтрашней жизни, и она – завтрашняя – должна возникнуть ни на что не похожей…» – это лишь некоторые фрагменты из повести П. Павленко «Путешествие в Туркменистан» (1932). Автор русского «Котлована» так не думал. Об этом в письмах к жене: «Я смотрю жадно на все, незнакомое мне. <…> Если б ты видела эту великую скудость пустыни. Мне нравятся люди на станциях – киргизы. Изредка видны глиняные жилища вдалеке с неподвижным верблюдом. Я никогда не понял бы пустыни, если бы не увидел ее, – книг таких нет» (письмо от 30 марта 1934 г. // АП. С. 504); «Отношение ко мне постоянно имеет тот оттенок, о котором ты знаешь, но я не обращаю внимания. Я приехал ради серьезного дела, ради пустыни и Азии» (письмо от 12 апреля 1934 г. // Архив. С. 508); «Стоит тягостная жара, от писателей изжога и т. п. Однако это к Азии не относится, она велика и интересна» (письмо от 1 мая 1934 г. // Архив. С. 513). Особому сокровенному миру пустыни, прошлому, настоящему и будущему Азии посвящены удивительные страницы записных книжек Платонова (см.: ЗК. 127–157).

Второй опыт участия Платонова в работе над коллективным изданием приходится на 1936 год. Именно с этим проектом связаны рассказы 1936–1941 годов, где в том или ином виде присутствуют тема железной дороги и знаменитые именные паровозы эпохи – ФД (Феликс Дзержинский) и ИС (Иосиф Сталин). Инициатором большого государственного проекта по созданию художественных произведений о железной дороге выступил Л. М. Каганович, назначенный 28 февраля 1935 года наркомом путей сообщения. Постановлением ЦИК СССР от 5 августа 1935 года большая группа работников железнодорожного транспорта была награждена высокими правительственными наградами; 15 августа «лучшим людям транспорта» вручали награды, в их честь в Кремле дан прием (см.: Гудок. 1935.18 авг. С. 1); биографии орденоносцев опубликованы в книге «Люди великой чести» (1935). К началу 1936 года Союзом писателей и газетой «Гудок» была проведена большая организационная работа по формированию коллектива авторов, за писателями закрепили героев, составили график сдачи произведений. В декабре 1935 года прошли встречи героев-железнодорожников с кинематографистами, в январе 1936 года – с драматургами и прозаиками. 27 января Платонов присутствовал на творческом совещании писателей, работающих над книгой «Люди железнодорожной державы», и слушал программный доклад ответственного редактора издания критика В. Ермилова: «…книга должна отразить тот подъем транспорта, который организован людьми под руководством лучшего соратника т. Сталина – тов. Кагановича» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 15, ед. хр. 78, л. 1, л. 4). Платонов принял на себя обязательства не только по написанию рассказов, но и киносценариев и радиопьес. Естественно он познакомился с биографиями закрепленных за ним героев, пролистал