Поцелуй змеи - Сюэдун Чжан

иероглифов. Кто бы мог подумать, что через столько лет они вдруг снова попадутся мне на глаза, да еще при таких обстоятельствах! Видать, это и правда было предопределено свыше. Сейчас жена стояла, прильнув ко мне, легонечко обхватив меня за руку. Несмотря на возраст, ее переполняли ребячество и юношеская застенчивость.

– Это та самая клятва, так что заруби себе на носу: в этой жизни тебе от нее уже не отречься! – заявила она на полном серьезе, ластясь ко мне игривым птенчиком.

После этого она вынула мобильник и, старательно нацелив камеру, словно полицейский, собиравший улики на месте преступления, сфотографировала надпись. Она также предложила сделать несколько романтических селфи у дерева, чтобы разослать их в кругу однокурсников, которые должны были увидеть, как супруги любят друг друга. Я ощущал себя жутко нескладной фотомоделью, случайно попавшей в руки фотографа, но возражать не возражал.

Когда мы вернулись обратно к нашей компании, все сидели в кругу, разбившись на группки. Кто-то болтал обо всем подряд, кто-то азартно играл в карты: ни дать ни взять собравшаяся на пустыре стая шумных воробьев. Чжоу Цян, подняв голову, бросил раздраженный взгляд в мою сторону:

– Где вас носило? Мы тут ждем вас, чтобы сходить в горы.

Он был одним из инициаторов этой встречи. Не успел я открыть рта, как Чжао Цзянь выпалил, попав в самую точку:

– Эти двое наверняка чем-то таким занимались, гляньте-ка на их раскрасневшиеся мордахи! Да сто процентов – освежали свои чувства.

От его слов жена совсем засмущалась, щеки ее залились румянцем еще сильнее. Язык у толстяка что помело. Я не нашел ничего лучше, как кольнуть его в ответ:

– Что ж, горы – это замечательно, заодно и жирок можно сбросить.

Чжао Цзянь тут же надул губы и недовольно отмахнулся:

– Если хотите, идите сами, а я лучше покемарю.

С этими словами он сладко зевнул. Несколько человек тут же чуть ли не в один голос отреагировали:

– Ты и так толстый, куда тебе еще спать?

А Чжоу Цян тут же ехидно добавил:

– Горбатого могила исправит.

Сказав это, он хлестко швырнул колоду карт на газету, поднялся, отряхнул штаны и скомандовал:

– Все, кто хочет прогуляться в горы, – за мной!

На его призыв откликнулись почти все, поэтому за исключением Чжао Цзяня и еще парочки таких же лентяев, которые предпочли поспать в палатке, большинство отправилось вслед за Чжоу Цяном.

Эти горы нельзя назвать крутыми, однако из-за того, что они опоясывали огромное водохранилище, совершенно естественно, здесь стояла сильная влажность, которая создавала сырой и дождливый микроклимат. Здешняя растительность скорее напоминала непроходимую чащу, и чем дальше мы углублялись, тем раскидистее становились оплетавшие все и вся ветви деревьев, что тянулись вдоль горной тропы. Они росли и вдоль, и поперек, причудливо цепляясь друг за друга своими колючими ветками. В этом отношении особенно досаждало карликовое дерево под названием ююба: несмотря на небольшие размеры, оно, казалось, отовсюду скалится и выпускает свои когти. Стоило вам оступиться, как оно тут же впивалось в ноги и руки своими острыми шипами, отчего вас перекашивало от боли.

Примерно через полчаса такой прогулки многие стали жаловаться, желая бросить эту затею. Всем нам, изнеженным городской жизнью, привыкшим ездить на машинах и подниматься на лифтах, требовался комфорт, никому не приходило в голову сделать лишний шаг, в результате все успели отрастить генеральские животики, нажить неприятности с печенью и высоким давлением, однако урока из этого никто не извлекал. Зато когда мы лазили по горам в тот далекий выпускной, энергия из нас била ключом, каждый боялся быть хуже другого, чтобы его не обсмеяли, более того, чтобы покрасоваться и показать свою силу, парни на некоторых участках горной тропы несли слабеньких девчонок на своих спинах. Да и сам я несколько раз проделывал такой трюк, как еще иначе можно было быстро завоевать девичье сердце? Вооружившись подобранной где-то толстой палкой, Чжоу Цян энергично махал ею направо и налево, нещадно рубя застилавшие путь ветки.

– Осталось совсем немного, – подбадривал он, – вот перемахнем через этот выступ и увидим развалины древней китайской стены, там вроде и сторожевая вышка должна быть. «Но лишь тех назовут смельчаками, кто дойдет до Стены Великой!»[11]. Там можно будет сфотографироваться на память.

После его слов все немного взбодрились и, тяжело дыша, продолжили восхождение.

Моя жена присоседилась к одногруппницам, они шли с передышками и, судя по всему, прекрасно проводили время: женщин медом не корми, только дай пошушукаться. Улучив удобный момент, я догнал Чжоу Цяна. Он что есть мочи размахивал своей палкой, так что от кустарников во все стороны разлетались щепки и пожелтевшие листья, создавалось впечатление, что у него с этими растениями непримиримая вражда. Я призвал его вести себя потише, ведь нам еще предстояло возвращаться той же дорогой. Но он, уклонившись от ответа, продолжал наяривать в том же духе. Он всегда был упрямым и оставался себе на уме.

– Кстати, что там с конкурсным отбором, про который ты говорил в прошлый раз, ответ уже получил? Я жду, когда мы отпразднуем твое повышение, – обратился я к нему.

Однако он, словно и не слышал меня, продолжал махать палкой, со свистом рассекая воздух. До меня лишь долетало его бормотание: «Твою мать, чтоб вам сдохнуть, прочь отсюда». За столько лет я уже успел изучить его характер: он никогда не делился своими переживаниями, в большинстве случаев мне приходилось обо всем допытываться самому. Его настроение говорило само за себя, неудивительно, что в последнее время его ничто не радовало и он по любому поводу цеплялся к Чжао Цзяню. Похоже, с повышением ему не повезло. Я уже жалел, что спросил лишнего, но слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Тогда я принялся его успокаивать:

– Посмотри, в каком мире мы живем, какой там конкурсный отбор, это только для проформы так говорится. Не бери в голову.

Чжоу Цян эту тему развивать не стал, однако я почувствовал, что от сердца у него вроде как отлегло. Тогда я продолжил:

– У нас на работе тоже проводили подобные конкурсы. Спокон веку должности начальников и их замов распределялись в кулуарах, все эти «выборы претендентов» делаются лишь для отвода глаз. При этом возникает иллюзия, будто между ними происходит бурная борьба, но на деле-то таланты никогда не побеждают, их места, увы, занимают пройдохи.

Я хотел добавить что-то еще в этом духе, но Чжоу Цян вдруг неестественно громко зарычал и куда-то зашвырнул свою палку. Крепко обхватив правой рукой левую, он весь скрючился, словно от