Алчность - Анита Берг

молод, и все воспринималось как приключение: если бы мы не убили их, то умерли бы сами. Я никогда не задумывался о том, что происходит с моим оружием дальше, не думал о женщинах, о детях, которых я делал калеками… Это было для меня всего лишь бизнесом.

— С таким избирательным взглядом на вещи тебе можно только позавидовать, — отводя взгляд, с презрением произнес Джейми и пожалел, что в очередной раз бросил курить.

— Джейми, ты не можешь сказать мне ничего такого, чего бы я сам уже не сказал себе.

— Да ну?

— Ты мне не веришь?

— Что ж, прямо скажем, такое превращение в пацифиста кажется мне уж очень неожиданным. Возможно, когда ты выздоровеешь, все это пройдет — я имею в виду твой приступ совестливости.

— Нет, Джейми, ты ошибаешься! — Здоровой рукой Дитер схватил англичанина за рукав. — Ничего не пройдет. Я изменил свои взгляды не потому, что меня ранило! Ты можешь подумать, что я лежу тут в бреду и готовлюсь к встрече с Богом, но это не так. Это случилось со мной еще до ранения. Увидев этих детей, их страдания, я расплакался. Мое сердце словно растаяло, и меня охватило такое раскаяние…

Лицо Джейми выражало неверие, он ругал себя за то, что пришел сюда.

— Джейми, я занимался грязным бизнесом, я причинил людям столько страданий! Теперь я это понимаю. Если я выберусь отсюда, то навсегда брошу это дело. Заработанные деньги буду направлять на помощь другим таким детям, поверь мне, Джейми! — торопливо проговорил Дитер.

«Интересно, почему для него так важно, чтобы я ему поверил? Исповедовался бы кому-нибудь другому…» — подумал Джейми, по-прежнему глядя в сторону: смотреть на Дитера ему совсем не хотелось. По его мнению, немцу понадобилось слишком много времени, чтобы прийти к таким выводам.

— Мы вытащим тебя отсюда! — взяв себя в руки, бодро произнес он.

— Да, но пока что я не вижу, как это можно сделать. А ты?

— Доверься мне, Дитер, я что-нибудь придумаю, — уверенно сказал Джейми, не имея ни малейшего представления о том, как все организовать.

Как оказалось, Дитер ничуть не преувеличивал: Джейми не мог поверить своим глазам, когда увидел, в каком состоянии находятся некоторые дети и в каких условиях они вынуждены жить — не хватало лекарств, продуктов, даже питьевой воды… Такая бесчеловечность вместе с невозможностью что-либо изменить повергли Джейми в настоящую депрессию. Он мог написать проникновенную статью, но сомневался, что она что-нибудь даст: кто будет его слушать, если гораздо более красноречивые профессионалы уже много месяцев рассказывали о зверствах этой войны, но она все равно продолжалась? Поскольку единственного врача в приюте недавно убило, Анне, молодой медсестре, с которой Джейми познакомился здесь, пришлось взять руководство всеми делами приюта на себя. По мнению Джейми, такая ответственность слишком тяжела для хрупких плеч двадцатилетней девушки.

— Ты не знаешь, с кем мне следует связаться, чтобы вытащить Дитера отсюда? — как-то спросил он.

Анна посмотрела на него, нахмурив брови, словно припоминая, где она его могла видеть. Джейми не удивило, что его не узнают: здесь он совершенно не заботился о своей внешности, что было так не похоже на Джейми Гранта, одного из наиболее элегантных людей планеты.

— Проблема в том, захочет ли он уезжать? Несколько дней назад мы подыскали ему место на отлегающем из страны самолете, но он отказался лететь.

— Серьезно? — удивленно переспросил Джейми: такие благородные поступки как-то не вязались с Дитером.

— Он просто прелесть: постоянно предлагает нам свою помощь. А еще он очень по-доброму относится к детям, старается успокоить их, играет с теми, кто способен играть… После того как его ранило, мне его откровенно не хватает. Когда он улетит, я буду по нему скучать.

— Да ты что?!

Изумлению Джейми не было предела. Быть может, пребывание здесь и впрямь чему-то научило Дитера?

— Я считаю, ты должен сделать все возможное, чтобы увезти Дитера отсюда. Здесь ему не место: у меня нет возможности обеспечить ему нормальное лечение, да и, откровенно говоря, мне не хватает на это времени. Здесь столько больных детей… Скажем прямо: если ты не вытащишь его отсюда, он вряд ли выживет.

В последующие дни Джейми в который раз убедился, что быть знаменитым выгодно: даже в Югославии было очень мало людей, которые не видели фильмов о Питере Аскоте. Конечно, в кинотеатрах их уже не крутили, но зато эти фильмы до сих пор оставались во всех телевизионных программах. Так что когда Джейми умылся, побрился и привел себя в порядок, его сразу начали узнавать, и это заметно облегчило ему задачу.

Им повезло: в Сараево с инспекционной целью прилетела группа западных политиков, причем главный из них был большим поклонником Джейми Гранта. Как оказалось, сейчас он стремительно терял популярность, поэтому хватался за любую возможность лишний раз промелькнуть на экране или сделать так, чтобы его фото появилось в газете. Естественно, всемирно известный киноактер прекрасно подходил для этого, так что два дня спустя Джейми сообщили, что им с Дитером зарезервировали место на самолете и что наутро за ними пришлют машину, которая доставит их в аэропорт. Их предупредили, что эта поездка будет небезопасной, но другого выхода просто не было.

Пока они дожидались машины, Джейми сидел рядом с носилками, на которых лежал Дитер, и разговаривал с ним — разумеется, когда больной не спал. Про предстоящий отъезд он не упоминал: когда он впервые сказал о нем, Дитер пришел в сильное возбуждение и заявил, что не может бросить детей и никуда не поедет. Джейми мало чем мог помочь немцу: лишь поделиться с ним своим скудным запасом воды и уговорить съесть немного жидкого супу, который был здесь единственным доступным блюдом. Когда Дитер спал, Джейми, как мог, помогал Анне и другим работникам приюта. Эта работа очень нервировала его: он с трудом переносил страх на детских лицах, безразличие малышей ко всему, что происходит вокруг, и их страдания. Постепенно маленькие пациенты начали привыкать к нему, и это лишь усиливало в нем чувство беспомощности. Джейми знал, что полные боли крики этих детей будут преследовать его до конца дней. Больше всего он жалел, что не может, словно какой-нибудь суперкиногерой, подогнать к выходу из здания голубой автобус, погрузить туда детей и повезти их навстречу зеленой траве, солнцу и радости.

Обстрел города все усиливался, и Джейми начал уже сомневаться, смогут ли они когда-нибудь выбраться отсюда. Как странно: возможно, именно здесь ему суждено погибнуть, и именно здесь будет положен конец всем глупостям, которые он сотворил в