На вилле - Сомерсет Уильям Моэм

– Да, для тебя все будет кончено, плюс грандиозный скандал. Тебя ждет ужасное время, дорогая, и никто не придет тебе на помощь. Ты готова пойти на риск? Я предупреждаю тебя, риск очень велик, и, если дело не выгорит, для тебя все будет еще хуже.

– Я готова.

– Тогда почему бы нам не убрать отсюда тело? У кого могут возникнуть подозрения, что его смерть как-то связана с тобой?

– Но как убрать тело? Это невозможно?

– Совсем наоборот. Если ты мне поможешь, мы перенесем его в автомобиль. Ты знаешь все здешние холмы. Конечно же, мы найдем место, где его не обнаружат долгие месяцы.

– Но он пропадет. Его будут искать.

– С какой стати? Кому нужен безвестный итальянский скрипач? Возможно, он ушел, потому что не мог платить за жилье, возможно, сбежал с чьей-то женой.

– Он не итальянец. Австрийский беженец.

– Тем лучше. Тогда, будь уверена, его исчезновение останется незамеченным.

– А как же ты, Роули? Разве ты не рискуешь?

– Это единственное, что мы можем сделать, дорогая, а что касается меня, беспокоиться тебе нет нужды. По правде говоря, я люблю рисковать. Хочу получать от жизни все острые ощущения, которые она может мне дать.

Небрежность его тона подбодрила Мэри. Сердечная боль притупилась. Появилась надежда, что все будет, как он и говорит. Но оставалась одна загвоздка.

– Скоро рассвет. Крестьяне начинают работу с зарей.

Он взглянул на часы.

– Когда рассветает? Не раньше пяти. У нас еще час. Если не будем терять времени, то успеем.

Мэри глубоко вдохнула.

– Хорошо. Я сделаю все, что ты скажешь.

– Тогда за дело. И, ради Бога, не теряй самообладания.

Роули захватил с собой шляпу мертвеца, и они вернулись в спальню Мэри.

– Ты берешь его за ноги, – распорядился Роули. – А я – под плечами.

Они подняли труп, вынесли в коридор, потом через парадную дверь. Не без труда, Роули шел первым, спиной вперед, спустили по лестнице. Там положили на землю. Очень уж был тяжелым.

– Сможешь подогнать сюда автомобиль? – спросил Роули.

– Да, но развернуться места нет. Вниз придется ехать задним ходом, – в ее голосе слышалось сомнение.

– Я с этим справлюсь.

Она спустилась по узкой подъездной дорожке, приехала уже на автомобиле. Роули в это время вернулся в дом. На мраморном полу осталась кровь, но, к счастью, совсем чуть-чуть, потому что мужчина выстрелил себе в сердце, которое тут же перестало ее перекачивать.

Он прошел в ванную, взял полотенце, смочил водой. Вытер кровавые пятна. Пол выложили плитами темно-красного мрамора, и Роули не сомневался, что служанка, подметая пол, не заметит ничего подозрительного. С мокрым, выпачканным кровью полотенцем он вновь вышел из дома. Мэри ждала у автомобиля. Не спросила, где он был и что делал.

Роули открыл заднюю дверцу и вновь сунул руки под плечи покойника. Поднял верную половину туловища, а Мэри, пусть ей пришлось и нелегко, проделала то же с ногами. Они не разговаривали. Тело положили на пол у заднего сиденья, и Роули обернул полотенцем торс мужчины, на случай, если при движении из раны вновь потечет кровь. Шляпу нахлобучил трупу на голову. Сел за руль и задним ходом доехал до ворот. Так хватало места для разворота.

– Я поведу машину?

– Да. У подножия холма поверни направо.

– Давай как можно быстрее съедем с шоссе.

– Милях в четырех или пяти от него отходит дорога, которая ведет к деревне на вершине холма. Помнится, с одной ее стороны лес.

Как только они выехали на шоссе, Роули прибавил скорости.

– Ты едешь слишком быстро, – заметила Мэри.

– У нас очень уж мало времени, сладкая ты моя, – резко ответил он.

– Я так боюсь.

– Твой страх принесет нам много пользы.

Резкость тона заставила Мэри прекратить разговор. Луна зашла, в салоне царила чернильная тьма. Мэри не могла разглядеть спидометр, но полагала, что Роули разогнался миль до восьмидесяти. Она сидела, сцепив руки. Понимала, как все ужасно, в каком опасном они положении, но другого шанса у нее не было. Сердце отчаянно колотилось о ребра. Она продолжала повторять про себя: «Какой же я была дурой!»

– Мы уже проехали пять миль. Пропустили поворот, так?

– Нет, он совсем рядом. Сбавь скорость.

Они продолжили путь. Мэри выискивала взглядом узкую дорогу, которая вела к деревушке на холме. Она заезжала туда два или три раза, потому что деревушка эта словно сошла с одной из старинных флорентийских картин. Изображая на первом плане сцену из Святого Писания, на заднем художник воспроизвел ландшафт родной Тосканы.

– Вот он! – внезапно воскликнула она.

Но Роули уже проскочил мимо. Затормозил, потом задним ходом вернулся к повороту. Они начали медленный подъем, поглядывая по сторонам. Мэри коснулась руки Роули, указала налево. Он свернул к обочине, остановил автомобиль. У дороги притулилась рощица, вроде бы акаций. Земля заросла кустарником. Чуть дальше склон, похоже, резко уходил вниз. Роули выключил фары.

– Пойду на разведку. Судя по всему, то, что надо.

Он вылез из автомобиля, шагнул в кусты. В ночной тишине продирался сквозь них очень уж шумно. Через пару минут вернулся.

– Я думаю, сойдет, – говорил шепотом, хотя никто не мог их подслушать. – Помоги вытащить его из машины. Дальше мне придется тащить его самому. Ты вниз не спустишься. Только расцарапаешься в кровь.

– Мне без разницы.

– Я думаю не о тебе, – грубо ответил он. – Как ты объяснишь слугам порванные чулки и ободранные туфли? Думаю, я справлюсь.

Она вылезла из машины, и они открыли заднюю дверцу. Уже собрались вытащить тело, когда увидели впереди свет. С холма спускался автомобиль.

– Господи, мы попались! – воскликнула Мэри. – Беги, Роули, не надо тебе впутываться в эту историю.

– Не говори глупостей.

– Я не хочу навлекать на тебя беду! – не уступала Мэри.

– Не будь дурой! Не теряй головы, и никакой беды не будет! Мы выкрутимся.

– Нет, Роули, ради Бога, беги!

– Прекрати. И давай без истерик. Залезай на заднее сиденье.

– Но там он!

– Заткнись.

Он затолкал ее на заднее сиденье, залез следом. Свет фар приближающегося автомобиля скрыл поворот дороги, но после следующего поворота свет появился вновь.

– Прижмись ко мне. Они примут нас за влюбленных, которые приехали сюда в поисках укромного местечка, чтобы заняться сама знаешь чем. И сиди тихо. Не дергайся.

Автомобиль приближался. Через две-три минуты свет его фар осветил бы их. И дорога была такая узкая, что автомобилю пришлось бы резко сбросить скорость, чтобы проехать мимо. Места едва хватало, чтобы разминуться. Роули обнял ее, притянул к себе. Под их ногами лежал труп.

– Я собираюсь тебя поцеловать. И ты