Алчность - Анита Берг

— Я никогда об этом не думал. Она сказала, что я наскучил ей и что от меня нет никакой пользы — и, пожалуй, она права. — Джейми вновь рассмеялся, но потом, словно вдруг осознав, что он делает, резко замолчал.

— Ты все еще ее любишь?

— Винтер, если честно, я сам этого не знаю. Когда ее нет, я даже не знаю, с кем она. Похоже на то, что ей нравится жить в мире, отдельном от моего.

— Возможно, ей нравится быть разной с разными людьми.

— Все-то ты знаешь…

— Не в том дело. Не люблю, когда люди страдают, а у тебя явно душа не на месте. Наверное, это просто невыносимо — знать, что твой ребенок жив, и не иметь возможности с ним видеться.

Джейми восхищенно посмотрел на Винтер:

— Ты сама не знаешь, насколько ты права!

— Попытайся встретиться с Фионой еще раз. Она так нужна тебе!

— Даже не знаю… Что если она ненавидит меня? Я этого не переживу!

— Джейми, с чего ей тебя ненавидеть? Ты ведь такой хороший человек!

— Я многовато пью.

— Ничего удивительного.

— А еще я игрок. Моя жена права: вся моя жизнь — это борьба с пагубными привычками. — Джейми помолчал. — Странно, но я впервые признал это перед другим человеком!

— А ты знаешь, почему играешь и пьешь?

— Да. Это помогает мне притвориться, что я всем доволен и что моя жизнь интересна и насыщена событиями. Ты понимаешь меня?

— Боюсь, что нет.

Джейми понравилась честность Винтер: женщине было бы гораздо проще сказать, что она его поняла. Он протянул руку, погладил ее по щеке, провел пальцем по линии ее подбородка, мысленно восхитился тем, как ее светлые волосы поблескивают серебром в лунном свете…

— Винтер, ты такая чуткая и такая красивая!

Женщина повернулась к нему лицом, положила руку на его запястье и несколько мгновений смотрела на него своими большими зелеными глазами.

— Не надо, Джейми, ты все испортишь, — мягко проговорила она и отвела его руку — Давай-ка спать, — добавила она.

Уолт все еще сидел на своем месте и невидящим взглядом смотрел в темноту: Винтер встала, подошла к нему и села радом. Закуривая сигарету, она увидела в свете зажигалки, что Уолта заживо едят москиты, но он не обращает на это ни малейшего внимания.

— О, Уолт, ты только посмотри на себя! Это просто глупо, завернись во что-нибудь!

Взяв одеяло, она накинула его на своего босса, а потом достала из сумочки средство от москитов и обрызгала их обоих.

— Уолт, ты не считаешь, что не стоит позволять этим маленьким чудовищам съедать себя?

Он повернулся к ней;

— Винтер, я совсем не знал про это. Честное слово!

— Я верю тебе.

— Тут что-то произошло. Я должен вернуться в Нью-Йорк и выяснить, кто несет за все это ответственность.

— Да, я понимаю. Я полечу с тобой.

Уолт отвернулся, потом выпростал руку из-под одеяла и схватил Винтер за запястье.

— Полетишь? Действительно? Мне так плохо одному, у меня нет никого…

Он резко замолчал.

— Нет, Уолт, ты не один, я с тобой.

— Я всегда был один! Я понял это только сейчас, сидя здесь и глядя на воду. Всю свою жизнь я был одинок.

Винтер обняла его за плечи:

— Но теперь все изменилось!

Наблюдавший за ними Джейми отвернулся, в самом мрачном расположении духа залез в песчаную яму, которую он вырыл, и попытался заснуть.

На рассвете он проснулся и увидел, что над ним стоит Уолт.

— Джейми, мне придется отказаться от поисков этого эликсира: мне надо вернуться домой.

— Я понимаю, Уолт, — с улыбкой ответил Джейми, но его сердце тревожно сжалось. Черт возьми, как он вернется в Европу из Южной Америки? Однако улыбка по-прежнему не сходила с его лица.

— Послушай меня, Джейми, и не сочти мои слова за попытку уязвить твое самолюбие, — продолжал американец. — Я знаю, что ты далеко не так… не так богат, как мы с Дитером, так что как насчет того, чтобы довезти тебя до Нью-Йорка и обеспечить тебе комфортное возвращение в Англию?

— Большое спасибо, Уолт, я высоко ценю твою щедрость. Ты уже смотрел подсказку?

— Знаешь, Джейми, не смотрел. Я как-то вдруг охладел ко всей этой игре, она меня больше не интересует.

7

«Где Дело Принципа весь континент зажгло, там и доселе пламя не погасло…»

Джейми сидел в самолете, летящем в Лондон, причем в салоне первого класса: Уолт не стал скупиться. Время, проведенное в Бразилии, оставило в его душе неоднозначное впечатление. Во-первых, Дитер как будто ушел в себя и был менее общителен, чем обычно. Подумать только, он даже не ругал англичан! У него был вид человека, которого что-то очень тревожит, но то, что он угнал самолет, лишило их всех желания хоть как-то помочь ему с решением его проблем. Во-вторых, тяга Джейми к Винтер стала еще сильнее, а романтическая привязанность была, наверное, последним в списке того, что ему сейчас требовалось. И хотя он признавал, что эту женщину следует оставить Уолту, он никак не мог забыть ее, в частности то, как сильно его взбодрило общение с ней. Его тревожило и то, как подействовала на Уолта история с детьми-калеками. После того как этот богатырь их увидел, из него словно выпустили воздух. И Джейми, и Винтер безоговорочно поверили Уолту, когда он сказал, что ничего не знал о нелегальном тестировании того средства и его последствиях. Винтер постоянно повторяла своему шефу, что он просто физически не мог контролировать абсолютно все, что происходит в его огромной империи. «Ты принимаешь это слишком близко к сердцу!» — в один голос твердили Джейми и Винтер, но Уолт был не в том настроении, чтобы на него повлияли их попытки вывести его из депрессии. В таких обстоятельствах Джейми даже одобрял решение Уолта отказаться от дальнейшего участия в игре: поведение Дитера, в особенности то, что он угнал самолет, было не просто жульничеством, оно подвергло их жизни серьезной опасности. Что если индейцы также решили бы бросить их? Как долго они продержались бы в столь враждебной среде? А ведь оставалось еще дело со взрывом автомобиля в Германии и смертью водителя Уолта. Таким образом, эта игра оказывалась совсем не тем невинным развлечением, каким, судя по всему, ее предполагал сделать Гатри. Джейми даже подумывал о том, чтобы тоже отказаться от участия в ней, но Винтер уговорила его продолжать. При мысли о ней Джейми