Город и псы - Марио Варгас Льоса

– Я никогда не переставала про тебя думать, – сказала Тереса. И мудро добавила: – Знаешь, этого мальчика, которого ты избил на пляже, я с тех пор не видела.

– Ни разу? – сказал Ягуар.

– Ни разу. Он больше не ходил на пляж, – она рассмеялась, словно напрочь забыв про историю с воровством и борделями. Глаза беззаботно и весело сияли. – Испугался, наверное. Думал, ты опять его побьешь.

– Я его ненавидел, – сказал Ягуар.

– Помнишь, как ты встречал меня после школы? – спросила Тереса.

Ягуар кивнул. Он шел совсем рядом с ней, иногда касаясь ее плечом.

– Девочки думали, ты мой жених, – сказала Тереса, – называли тебя «старичок». Ты всегда был такой серьезный…

– А ты? – спросил Ягуар.

– Точно, – сказал Тощий Игерас, – а она-то сама? Чем занималась все это время?

– Школу она не закончила, – сказал Ягуар, – устроилась секретаршей в одну контору. Так там и работает.

– А насчет личной жизни? – сказал Тощий Игерас. – Сколько романов, сколько поклонников?

– Я встречалась с одним мальчиком, – сказала Тереса. – Может, его тоже побьешь?

Оба рассмеялись. Они сделали несколько кругов по кварталу. Остановились на минуту возле угла, а потом, не сговариваясь, начали новый круг.

– Ну, дела! – сказал Тощий Игерас. – Вот это уже интереснее. Подробности рассказала?

– Он ее бросил, – сказал Ягуар, – просто перестал приходить. А потом она его увидела за ручку с какой-то девицей на пляже. Из приличных девицей, понимаешь? Всю ночь, говорит, тогда не спала и думала податься в монашки.

Тощий Игерас расхохотался. Он допил очередную рюмку писко и сделал знак, чтобы налили еще.

– Она была в тебя влюблена, это ясно как день, – сказал он. – Иначе нипочем такое не рассказала бы. Женщины, они ведь жуть какие честолюбивые. Ну, а ты что?

– Я рад, что этот козел тебя бросил, – сказал Ягуар. – Правильно сделал. Чтоб ты поняла, каково мне было, когда ты зачастила на пляж с этим, которому я наподдал.

– А она? Она что? – спросил Тощий Игерас.

– А ты, оказывается, злопамятный, – сказала Тереса.

И сделала вид, что замахивается. Но занесенная в шутку рука так и осталась в воздухе, а глаза Тересы, в которых появилось новое выражение, смотрели нахально, весело, с вызовом. Ягуар перехватил ее руку. Тереса приникла к нему, прижалась лицом к груди и другой рукой обняла его.

– Тогда-то мы в первый раз и поцеловались, – сказал Ягуар. – Я ее несколько раз поцеловал – в смысле, в губы. И она мне отвечала.

– Само собой, дружище, – сказал Тощий, – уж надо думать. А через сколько вы поженились?

– Быстро, – сказал Ягуар, – через две недели.

– Не терпелось вам! – сказал Тощий. Он сидел с полной рюмкой и аккуратно ее встряхивал: прозрачная жидкость поднималась до самых краев и снова уходила вниз.

– На следующий день она зашла за мной в агентство. Мы прогулялись, сходили в кино. А вечером она рассказала про меня тетке, и та взбесилась. Не хотела, чтобы мы встречались.

– Смело! – сказал Тощий Игерас. Он выдавил в рот половинку лимона, поднес рюмку к губам и жадно, лихорадочно уставился на нее, – И что ты дальше сделал?

– Попросил аванс в банке. Начальник у меня хороший мужик. Дал мне неделю отпуска. Сказал: «Люблю смотреть, как люди себе веревку на шее затягивают. Валяйте женитесь, а в следующий понедельник жду ровно в восемь».

– Расскажи-ка лучше про эту знаменитую тетушку, – сказал Тощий Игерас. – Ты к ней ходил?

– Ходил, потом, – сказал Ягуар. – В тот самый вечер, когда Тереса рассказала про тетку, я спросил, не согласится ли она за меня выйти.

– Да, – сказала Тереса, – я-то с удовольствием. А как же тетя?

– Да пошла она в жопу, – сказал Ягуар.

– Что, прямо так и сказал – в жопу? Не верю, – сказал Тощий Игерас.

– Да, – сказал Ягуар.

– Не ругайся при мне, – сказала Тереса.

– Хорошая девушка, – сказал Тощий Игерас. – Судя по твоему рассказу, очень хорошая. Не надо было тебе так про ее тетю.

– Сейчас-то мы с ней ладим, – сказал Ягуар, – но когда мы только поженились и пришли к ней, она мне по морде съездила.

– С характером, надо думать, женщина, – сказал Тощий Игерас. – А где ты женился?

– В Уачо. Священник не хотел нас женить, потому что мы, мол, не объявляли в церкви о помолвке и еще из-за какой-то там белиберды. Пришлось понервничать.

– Представляю себе, – сказал Тощий Игерас.

– Вы же видите, мы женимся тайно, – сказал Ягуар, – и денег у меня почти не осталось. Я не могу ждать еще неделю.

Дверь в ризницу была открыта, и Ягуару поверх лысой макушки священника был виден кусок церковной стены. Серебряные вотивные подношения выделялись на фоне грязной неровной штукатурки. Падре стоял, сложив руки на груди, словно грел ладони в уютных гнездах под мышками; смотрел лукаво и тепло. Тереса рядом с Ягуаром испуганно моргала, губы у нее подрагивали. Вдруг он, всхлипнула.

– Меня такая злость взяла, как увидел, что она плачет! – сказал Ягуар. – Я его тогда сгреб за шею.

– Иди ты! – восхитился Тощий, – Прямо за шею?

– Да, – сказал Ягуар, – у него глаза на лоб полезли от удушья.

– Знаете, сколько венчание стоит? – спросил священник, потирая шею.

– Спасибо, падре, – сказала Тереса, – большое вам спасибо, милый падре.

– Сколько? – спросил Ягуар.

– А сколько у тебя есть? – спросил священник.

– Триста солей, – сказал Ягуар.

– Давай половину, – сказал священник. – Не мне, убогим.

– И он нас поженил, – сказал Ягуар. – Молодцом держался. Купил бутылку вина на свои, мы прямо в ризнице выпили. Тересу немножко повело.

– А что тетка? – спросил Тощий. – Давай уже про тетку, интересно же.

– На следующий день мы вернулись в Лиму и пошли к ней. Я сказал, что мы поженились, и показал ей бумагу от падре. Тут-то она мне и влепила пощечину. Тереса рассердилась, обозвала ее эгоисткой и еще по-всякому. Слово за слово, обе разрыдались. Тетка сказала, мы ее бросим и помрет она одна, как псина бездомная. Я пообещал, что она будет жить с нами. Тогда она успокоилась, позвала соседей и сказала, надо свадьбу-то отпраздновать. Она в общем неплохая. Слегка упертая, но со мной не связывается.

– Я бы со старухой жить не смог, – сказал Тощий Игерас, внезапно утратив интерес к истории Ягуара. – Когда был маленький, жил у бабки, а она была чокнутая. Целыми днями разговаривала сама с собой и гонялась за какими-то курицами, которых и не было на самом деле. Пугала меня до чертиков. Я как старуху вижу, сразу бабку вспоминаю. Я бы так жить не смог, они все с придурью.

– Что будешь теперь делать? – спросил Ягуар.