Птичка, успевшая улететь - Юля Артеева

сейчас. Весь день впереди. Вдруг я сделаю что-то… – приподнимаю брови, – из списка.

Даня придвигается ближе, снова обдавая теплом своего тела, и, задрав голову, тихо перечисляет:

– Не целовать. Не приставать. Не унижать.

И если первые два пункта вызывают у меня смех, то на последнем я буксую. Внутри как будто короткий импульс проходит, сжимая все внутренности. Становится как-то больно за нее.

– Насчет последнего не волнуйся. Нет в привычках.

Даня сначала серьезно кивает, а потом спохватывается:

– А остальные?

Я хмыкаю. Поверх ее головы смотрю на парней, вопросительно дергая подбородком. Че, пацанва, за взгляды? Просмотр скоро станет платным.

Потом наклоняюсь к уху Чернышевской, которая значительно ниже меня, и шепчу:

– А остальные обещать не могу.

И быстро прижимаюсь к ее губам.

Я собирался просто чмокнуть, но Даня не сопротивляется, и я задерживаюсь чуть дольше. Выходит неожиданно приятно. Я даже улавливаю едва заметное движение навстречу от нее, но не совсем уверен, чем оно продиктовано.

Отстранившись, смотрю на птичку тяжело. Она на меня – ошеломленно.

Говорю:

– Хейтеры твои палят.

– Это для них? – уточняет едва слышно.

Я ничего не отвечаю. Это не для них, и даже не для нее. Просто мне так захотелось, но озвучивать это я не собираюсь. Культурная девочка взвоет и убежит, если такое услышит.

Снова беру ее за руку и спрашиваю:

– Куда нам?

– Снова не смотрел расписание?

– Не.

– Геометрия. Нам на четвертый.

Иду к лестнице, слишком уж сосредоточенно глядя себе под ноги. Честно говоря, не понимаю, как оказался в этой точке. Мне оно вообще надо? Вот этот цирк с конями? Месяц за ручки держаться будем, дай бог чмокаться напоказ, и все? С другой стороны, в центре ведь про мою «девушку» не знают, а значит, я могу делать, что захочу.

Мысль эта ободряет, и я, наконец, отвлекаюсь от изучения школьной плитки.

Дядя познакомится с Чернышевской и ослабит контроль, а я смогу отдохнуть. Да и держать ее за руку довольно приятно. Кажется, я в любом случае в плюсе.

Глава 6

Дания

Я прочитала много… очень много любовных романов. Так что теоретическая база у меня богатая, но вот практики – просто по нулям. Я все время стараюсь переложить то, что знаю, на реальную жизнь, но картинка все равно сбоит. Как будто я пытаюсь срисовать что-то на свет, но постоянно неаккуратно смещаю листы. И выходит иллюстрация от нейросети. Вроде на людей похоже, и даже красиво выглядит, но то пальцев шесть, то глаз поплыл.

Боже… Запутавшись в собственных размышлениях, я спотыкаюсь о ступеньку. Руслан, дернув мою руку наверх, удерживает меня от падения.

Я смущенно улыбаюсь и бормочу:

– Спасибо.

– Должна будешь, – хмыкает он.

Сиплый грубый голос снова вызывает отторжение. То ли сам по себе, то ли дело в словах, которые он произносит.

Не знаю, Капралов сильно меня путает. Сначала впрягается в драку ради незнакомой девчонки, потом защищает, как умеет. Потом тут же щиплет за ягодицу и бесконечно сыплет пошлостями и грубостями. Хотелось бы сложить о нем какое-то мнение, но этот парень не дается. Все время меняет окраску. Как картинка, которая варьируется в зависимости от угла, под которым на нее смотришь.

Чтобы скрыть смятение, фыркаю и отворачиваюсь. Запоздало думаю о том, что Рус снова может расценить это как пренебрежение. Не уверена, насколько это правда.

Украдкой бросаю на него внимательный взгляд. Короткая стрижка, аскетичный спортивный лук. Нет, все-таки гопник и хулиган. И дело даже не в одежде. Просто есть в нем что-то… животно-маскулинное, но приправленное неблагополучностью.

Рус поворачивает голову и ловит меня в зрительный капкан. Черные глаза смотрят требовательно и пронзительно откровенно. Отвернуться я не смею, хоть мне и очень хочется. Мне стыдно, но я не хочу, чтобы он прочитал все, о чем я думала.

Спасает только очередная ступенька, о которую я запинаюсь.

– Аккуратней, птичка, – усмехается Капралов, впрочем, совсем не весело.

Когда мы заходим в класс, все снова затихают. Смотрят оценивающе, но так, будто им совсем не интересно. И молчат. Внутренне я ликую. Получается! Схема до того рабочая, что мне даже смешно. Надо было придумать себе парня раньше.

Садимся с Русом за привычную уже парту, а он снова наклоняется и целует меня в щеку. Этот невинный чмок выходит таким громким и провокационным, что я невольно вздрагиваю. Смотрю на Капралова и насильно заставляю себя улыбнуться.

Взгляд Руслана, наоборот, стекленеет. Если одноклассников я обманываю запросто, то его не очень получается. И это кажется мне странным. Почему агрессивный волчонок иногда такой чуткий и ранимый?

Моргнув, заставляю себя отвлечься на телефон. Я вполне могла нафантазировать себе что-то несуществующее.

Когда фокусируюсь и вчитываюсь в сообщения, то невольно широко улыбаюсь и закатываю глаза.

Марат Читаев: Я подсел на твой сериал, Дань. Че у вас там с гопником?

Книжные ожиДАНИЯ: Марик, он вообще-то рядом сидит.

Марат Читаев: Рили???

Марат Читаев: Ой, скажи еще, что у тебя все сообщения на экране выскакивают.

Марат Читаев: Ты что, не тревожная?! Не скрыла текст уведомлений?

Марат Читаев: ахаххахааха

Книжные ожиДАНИЯ: Да скрыла, угомонись, дурачелло. Просто Рус реально сидит со мной за одной партой прямо сейчас, будет неловко, если увидит.

Марат Читаев: Рус…

Марат Читаев: Как романтично, я в обмороке!

Книжные ожиДАНИЯ: Ой, все.

Марат Читаев: У него на аватарке ни черта не видно, сфоткай своего парня.

Книжные ожиДАНИЯ: Он не мой парень!

Марат Читаев: Бла-бла-бла……

Марат Читаев: Мне нужна фотка!!

В этот момент Капралов снова наклоняется, чтобы заглянуть в экран смартфона, который я тут же блокирую. Он спрашивает шепотом:

– Над чем смеешься?

– Друг пишет, – отвечаю так же тихо, потому что математичка уже вещает что-то о выпускных экзаменах.

– Друг?

– Ну да. Друг.

– Парень? – хмыкает Рус. – Который с тобой дружит?

Я зло прищуриваюсь. Марат – это все, что у меня есть. Я никому не позволю смеяться над нашей дружбой.

Поэтому смотрю на него снисходительно и сообщаю:

– Это такие же глубокие и искренние отношения, как и все остальные. Дружбу заводят души, а не тела, у которых есть пол и возраст.

– Ага. Только пол у вас все-таки есть, – саркастично кривит губы Капралов.

Я задыхаюсь от возмущения и оттого шиплю излишне агрессивно:

– Если в твоей ущербной картине мира нет места здоровым отношениям между мужчиной и женщиной, я совсем не удивлена!

Руслан смотрит на меня своими смоляными глазами,