Война и мир - Лев Николаевич Толстой
Война и мир читать книгу онлайн
Главный русский роман – для России и всего человечества. Всеохватная военная эпопея, подробная и проницательная семейная хроника, историософский трактат – все это в одной (очень большой) книге.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было идти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее спокойное и непроницаемое выражение.
О серии
«Главные книги русской литературы» – совместная серия издательства «Альпина. Проза» и интернет-проекта «Полка». Произведения, которые в ней выходят, выбраны современными писателями, критиками, литературоведами, преподавателями. Это и попытка определить, как выглядит сегодня русский литературный канон, и новый взгляд на известные произведения: каждую книгу сопровождает подробная статья авторов «Полки».
В 1856 году, вскоре после написания повести «Два гусара», Толстой решил воплотить один из своих долгосрочных замыслов – повесть о декабристе, возвращающемся из ссылки. Размышления о пути этого героя привели его к мыслям о 1825 годе, когда произошло восстание декабристов. Далее стало ясно: чтобы понять, каким образом было возможно восстание, нужно вернуться в «славную для России эпоху 1812 года». Наконец, Толстой почувствовал, что описание торжества России над Наполеоном будет однобоким, если не продемонстрировать «сущность характера русского народа и войска… в эпоху неудач и поражений», то есть в период Войны третьей антинаполеоновской коалиции и кратковременного «романа» с Наполеоном. Это решение, по словам Толстого, было вызвано чувством, похожим на застенчивость: «Мне совестно было писать о нашем торжестве в борьбе с Бонапартовской Францией, не описав наших неудач и нашего срама». Помимо достоверного изображения исторической канвы, хронологическое отступление помогло Толстому раскрыть всех героев романа, которые уже почти ничем не напоминали персонажей ненаписанной декабристской повести, – за исключением того, что, как и герои «Войны и мира», толстовские декабристы были не «идеями в действии», а живыми людьми, несвободными от недостатков.
217
Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне о том, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие это делали.
218
Да это дворец! Ну, скорее, скорей!..
219
Это Мари упражняется? Пойдем потихоньку, чтобы она не видала нас.
220
Ах, какая радость для княжны! Наконец-то! Надо ее предупредить.
221
Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя золовка. Она не ожидает нас!
222
Ах, милая!.. Ах, Мари!.. – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?.. Ах, Мари, вы так похудели… – А вы так пополнели…
223
Я тотчас узнала княгиню.
224
А я и не подозревала!.. Ах, Андрей, я и не видела тебя.
225
плакса.
226
настоящий.
227
Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…
228
«Мальбрук в поход поехал, Бог весть когда вернется».
229
поддаваться этой мелочности!
230
Бедная графиня Апраксина потеряла мужа. Глаза выплакала, бедняжка.
231
Мамзель Бурьен, вот еще поклонник вашего холопского императора!
232
Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.
233
«Бог весть когда вернется…»
234
Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого-то я и боюсь его.
235
Ах, Андрей! Какое сокровище твоя жена.
236
Кто все поймет, тот все и простит.
237
не весела.
238
Батюшка.
239
на улице.
240
обожания.
241
Ах, мой друг.
242
Благодарю тебя, мой друг.
243
Андрей, если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.
244
Ах, я думала, вы у себя.
245
Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…
246
Андрей, что, уже?
247
Прощай, Маша.
248
Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около семидесяти тысяч человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает (нем.).
249
промеморийку.
250
Вы видите несчастного Мака.
251
Боже, как наивен! (нем.)
252
Сорок тысяч человек погибло, и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.
253
Доброго утра, доброго утра! (нем.)
254
Уж за работой! (нем.)
255
Да здравствуют австрийцы! Да здравствуют русские! Ура император Александр! (нем.)
256
И да здравствует весь свет! (нем.)
257
ваше высокоблагородие (нем.).
258
отзывы Билибина расходились по венским гостиным.
259
Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку на кегельный кон.
260
Однако, мой милый, при всем моем уважении к «православному российскому воинству», я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.
261
зарок непобедимости.
262
Видите ли.
263
Все это прекрасно.
264
один эрцгерцог стоит другого.
265
как будто бы вы нам сказали.
266
Это как нарочно, как нарочно.
267
Принц Мюрат и все другое…
268
укрепление.
269
перестрелка под Дюренштейном (фр., нем.).
270
словечек.
271
то Австрию принудят.
272
надо его избавить от u.
273
просто Бонапарт.
274
говорят, православное жестоко грабит… ради прекрасных глаз.
275
между нами, мой милый.
276
Поживем, увидим.
277
Ну-ка, ну-ка.
278
Женщина – подруга мужчины.
279
Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…
280
Подождите, я не кончил… Я думаю, что вмешательство будет прочнее, чем невмешательство. И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Вот чем все это кончится.
281
Демосфен, я узнаю тебя по камню, который ты скрываешь в своих золотых устах!
282
в этой гадкой моравской дыре.
283
Надо его попотчевать Брюнном.
284
Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам! (нем.)
285
Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.
286
мостовое укрепление.
287
что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который обязан был открыть против неприятеля.
288
Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость – не то что подлость…
289
Быть может, измена.
290
