Как это было - Ирина Илиади

на душе. Отец был такой как до болезни. И таким счастливым я его просто никогда не видела. Все время был в своих каких-то невеселых думках… В прихожей раздался звонок телефона. Я тут же соскочила и уже понимала, кто может звонить. Это была сноха:

— Ира! Свершилось! Отец умер! Ты можешь к нам приехать? Сейчас мы все разъедемся по инстанциям. А одного же покойника не оставляют. На полчасика всего. Потом мать приедет.

Я конечно, собралась и поехала.

Муж не смог прилететь. Я сразу сказала всем, что он не полетит. Не сможет. Но мне почему-то не поверили. Ему дали телеграмму, потом двоюродный брат заказал переговоры. Но тот категорически отказался ехать. Я знала мужа лучше, чем они.

Когда все осталось позади, то пришло осознание. Отца больше нет. Больше некому доказывать, что у нас образцовая семья. Казалось, что я зря жила эти годы… Особенно последние 5 лет… Ну почему он так рано ушел? Ведь столько могло быть еще хорошего…

Ночью я зашла в спальню и мне показалось, что отец сидит на кровати. Я вздрогнула и тут же включила свет. Кровать была пуста. Но вероятно, он был еще где-то рядом. Ведь до 40-ка дней душа бродит по земле и посещает тех, кто ему дорог.

Надо было жить дальше, никому ничего не доказывая. Просто жить, продолжать обустраивать свой быт и делать все, чтобы моей семье было по-домашнему тепло.

А дальше были экзамены, на которых мне удалось блеснуть своими знаниями. И два главных экзамена я сдала на пятерки. А потом пришел третий — «Самодеятельное художественное творчество». Экзамен принимала женщина-узбечка, которую мы видели впервые.

Была жеребьевка, и в число первых я не попала. Это меня особо не огорчило, но было какое-то странное предчувствие чего-то неприятного. Когда вышли первые ласточки, то на них лица не было. Один просто не сдал, другие серые и белые. Когда я пошла отвечать, то я поняла что случилось. В билете было три вопроса. Первый так себе, термины. А два остальных — народные праздники. И она, толком не слушая что отвечает студент, начинает задавать вопрос про национальные праздники Узбекистана. Особо не став слушать про русскую Масленицу, ее больше интересовал Курбан-хаит. Не было у меня такого вопроса. Я ей сказала об этом. Она ответила, что это дополнительный вопрос и если я не знаю на него ответ, то можно устроить встречу на следующий год. Это было неожиданно. Пришлось рассказывать.

Ей почему-то не очень понравилось. И поставила она мне как всем тройку! И вы не поверите — это было настоящим облегчением — всёёёёё! Отстрелялась!

И вот смотрю в свой оценочный лист в Дипломе, а там красуются оценки за экзамены: — отлично, удовлетворительно, отлично!!!

И почему-то смешно!

Я ведь его никому не показывала. Никому не нужен вкладыш, только Диплом! А все эти зачеты, экзамены, пятерки с тройками, удачи, разочарования и победы остались только в нашей памяти и на вкладыше…

На последний заключительный праздник нашей группы мы собрались во дворе нашего дома. У родителей была хорошая асфальтированная площадка за домом, виноградник и чуть в отдалении курятник. Но все было очень достойно.

Мы накрыли большой стол. Плов готовили тут же во дворе на костре в объемном казане. И на выпускной пригласили наших главных преподавателей и куратора.

Подошел момент первого тоста. Все за столом, с бокалами в руках. Все внимание на зав. кафедрой. Он встал. Большой, красивый, с густыми черными кудрями:

— Дорогие мои, ребята!

В этот момент очень громко закричал петух и перебил его. Все как-то опешили, но сделали вид, что ничего не произошло. И опять все внимание на куратора. Он чуть помолчал выжидающее. Но петух молчал. Тогда мужчина вновь поднял повыше руку с бокалом, улыбнулся и опять сказал:

— Ребята! Дорогие мои выпускники!

Петух вновь громко захлопал крыльями и закричал что есть мочи! Кто-то очень тихонько хмыкнул. Бахтиер Сайфуллаевич укоризненно посмотрел в сторону петуха. Мы все мужественно держались. А он пошел на третий заход:

— Дорогие выпускники!

Петух опять закричал и куратор не выдержал:

— Ну дай сказать, ну? Будь человеком!

Все хохотали до слез! И заливистей всех был смех, у нашего преподавателя сцен. речи Евгении Николаевны. Наша Евгеша — так мы ее с любовью называли.

Ему все-таки удалось сказать свою речь. Мне почему-то очень запомнилось, что среди прочих, он сказал такие слова: «Вы получили Дипломы, я вам дал в руки хлеб. А на масло вы заработаете сами!»

Слова запомнила, а смысл сначала не поняла. Но потом, с годами и работой, для меня открылась сермяжная правда. Тебе платят зарплату — это твой хлеб. Но чем больше ты проявляешь изобретательности в профессии, находишь свежие решения, берешься за дополнительную работу — это уже сверх программы. И оплата тоже будет сверх зарплаты. Вот ты и заработал на масло и на икру. Но никто кроме тебя этого не сделает. Все в твоих руках.

Институт окончен. Диплом получен. Больше нет учебы и поездок на сессию. Мне показалось, что впереди какая-то пустота. Так бывает когда из жизни уходит что-то важное. Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой. Пустоту же после чего-то хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее.

Глава 12. Этот тревожный 1994 год

Диплом был получен и мне надо было возвращаться в Читу. А тем временем, в Ташкенте начался настоящий бум с отъездом русскоязычных. Первая волна была в 1989-90, потом желающих чуть поубавилось, но все равно отъезд не прекратился. А тут лето, период отпусков, да еще уезжающие в Россию на ПМЖ. Билеты в купе — просто не достать.

Я выписалась из Ташкента. Оборвала ниточку, связывающую меня с родным городом. Но память не удалишь, как ненужный файл. И до конца жизни в паспорте будет красоваться надпись — место рождения Узбекская ССР г. Ташкент, а в сердце будут жить воспоминания о городе детства и юности.

Моя мама изъявила желание сопроводить нас с девчонками в Читу. С одной стороны помочь присмотреть за девочками и вещами в поезде, с другой — ей очень хотелось проводить внучку в первый класс. Поприсутствовать при таком важном событии!

Это был настоящий выход из положения! Билеты удалось купить до Иркутска в плацкарт и только на июль.

И что это была за дорога! Едва прошли паспортный контроль у всех пограничников и таможенников, в вагоне