Очень легкая смерть. Повести. Эссе - Симона де Бовуар

И наконец, в 1964 году появляется «Очень легкая смерть» — трагическая, выстраданная книга о мучительной смерти матери Симоны де Бовуар от рака. И в этом произведении сугубо личное поднимается до высот общечеловеческого. Однако пусть лучше скажет об этом сама Симона де Бовуар. «Надо говорить о скандале бытия — смерти — не для того, чтобы повергнуть людей в отчаяние, но, напротив, чтобы спасти их от отчаяния… И я думаю, что именно это может и должна дать литература. Она призвана сделать нас прозрачными друг для друга там, где мы наиболее непроницаемы». Симона де Бовуар не верила в Бога и личное бессмертие, но она считала, что до своего последнего часа человек должен жить мужеством и надеждой. Таков нравственный урок «Очень легкой смерти».

Симона де Бовуар принадлежит к писателям, которые чутко чувствуют «воздух эпохи». Доказательством тому может служить ее небольшая повесть «Прелестные картинки», изданная в 1966 году. Франция, преодолев послевоенные трудности, вступила в новый этап своего развития, которое социологи называли «обществом потребления», «цивилизацией изобилия и досуга», «эрой качества жизни», «планетарной цивилизацией» и т. д. Французская литература зафиксировала эти процессы во многих произведениях. Можно назвать книги Жоржа Перека «Вещи», Жана-Луи Кюртиса «Молодожены», Веркора «Квота, или Сторонники изобилия», не переведенный у нас интереснейший роман Франсуа Нуриссье «Одна французская история».

Писатели, наблюдая заметное повышение уровня жизни, тем не менее с большой тревогой отмечали и другое: стандартизацию душевной жизни, оскудение духовности, обесчеловечивание культуры, жажду потребительства, власти денег и вещей, в конечном итоге — отчуждение личности от подлинных нравственных гуманистических ценностей и идеалов.

Об этом же говорит и Симона де Бовуар, изображая святую, скучную жизнь средних интеллигентов (их во Франции называют «кадрами»), которая словно бы сошла с прелестных, рекламных картинок. Критики обвиняли Симону де Бовуар в поверхностности ее сатиры на «цивилизацию потребления». На мой взгляд, они не во всем правы. Писательница предостерегала читателей о наступлении «абсолютно обесчеловеченного мира», отстаивала непреходящие ценности: свободу, человечность, любовь, справедливость, верность человека своим убеждениям.

Один из героев «Прелестных картинок», молодой архитектор, самоуверенно заявляет, что «к 1990 году цивилизация изобилия и досуга будет создана». Другой герой, крупный делец Жильбер, безапелляционно прокламирует: «Мы вступаем в новую эру, когда человек окажется бесполезен». К счастью, пророчества Жана-Шарля и Жильбера не сбылись; человек продолжает жить, по-прежнему, подобно главной героине «Прелестных картинок» Лоранс, терзаясь вечным вопросом: «Зачем мы существуем?» В отличие от «Второго пола», Симона де Бовуар теперь утверждает, что Лоранс, пережив тяжкий душевный кризис, будет жить во имя своих детей. И, как всегда у этой писательницы, самые сложные, метафизические вопросы бытия острее всего ставит именно женщина.

Трагический удел женщины стоит в центре и последнего художественного произведения Симоны де Бовуар — повести «Сломленная» (1968). Ее тему полностью исчерпывают стихи Марины Цветаевой: «О, вопль женщин всех времен: „Мой милый, что тебе я сделала?“» Стареющую Монику после двадцати лет супружества бросает муж, «ставший машиной для делания карьеры, зарабатывания денег». Моника, чьим призванием был домашний очаг, семья, потеряв мужа, утратила все и «обречена на немыслимое одиночество». «Жить я больше не могу, — признается она, — а умирать не хочу». В повести Симоны де Бовуар вновь сильно зазвучал главный мотив экзистенциалистской философии о непостижимости Другого: «Мы никогда не можем понять любовь другого». И снова, как и в «Прелестных картинках», перед человеком встает мучительный вопрос: «Как жить, не веря ни во что, не веря в самое себя?» В сущности, все творчество Симоны де Бовуар и посвящено ответу на него.

К сожалению, русский читатель до сих пор был по существу лишен возможности познакомиться с блестящей философской и литературно-критической эссеистикой Симоны де Бовуар. Поэтому вполне оправдано включение в данный сборник эссе «Надо ли сжечь маркиза де Сада?» (1972). Заслуга Симоны де Бовуар состоит в том, что она рассматривает маркиза де Сада не как полулегендарную фигуру эротомана и скабрезного писателя, а как «живого человека». «Сад заставляет нас внимательно пересмотреть основную проблему нашего времени: правду об отношении человека к человеку». Часто эта правда бывает горька, даже страшна, но, по мнению Симоны де Бовуар, никто и никогда не сможет уйти от ответа на проклятый вопрос: «Может ли человек существовать в обществе, не жертвуя своей индивидуальностью?» Думается, что Симона де Бовуар, посвятившая свою жизнь и творчество поискам человеческой подлинности и свободы, склонялась к положительному ответу на этот извечный вопрос.

Симона де Бовуар скончалась в Париже 14 апреля 1986 года, когда в Советском Союзе, где она, кстати, бывала вместе с Жаном-Полем Сартром в годы хрущевской «оттепели», уже началась перестройка. Чем же объяснить то обстоятельство, что ее столь актуальное, ставящее большие, общечеловеческие проблемы творчество (достаточно, к примеру, упомянуть здесь хотя бы ее замечательное эссе «Старость» (1970)) осталось без внимания нашей общественности, писателей, критиков, переводчиков? Я думаю, что причины эти идеологического и политического порядка. Симона де Бовуар была честным, нелицеприятным и мужественным человеком в своих политических взглядах. Она выступила против «грязной войны» в Алжире и американской агрессии во Вьетнаме, но и резко осуждала советское вторжение в Чехословакию и нашу бесславную авантюру в Афганистане. Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар поддерживали борьбу наших диссидентов, правозащитное движение, все новое и смелое в советской литературе и философии.

Симона де Бовуар прожила в литературе счастливую жизнь: к ней пришла всемирная слава, признание при жизни классиком французской литературы XX столетия. Однако она не стала памятником себе. Писательница была убеждена, что высшее призвание литературы — ставить сложные вопросы, а не давать банальные ответы.

Л. Токарев

Прелестные картинки

Пер. Л. Зонина

Глава 1

Клоду Ланзману

«Октябрь в этом году просто небывалый», — говорит Жизель Дюфрен; они кивают, улыбаются, летний жар струится с серо-голубого неба. (Что в них есть такое, чего мне не хватает?) Совершенная картинка, уже воспроизведенная в «Плэзир де Франс», «Вотр мезон»[2], ласкает их взор: ферма, купленная по дешевке, за ломоть хлеба — ну пусть хлеба с маслом, — перестройка которой Жан-Шарлем влетела в тонну икры («Миллионом больше, миллионом меньше, не обеднею», — сказал Жильбер), розы у каменной стены, хризантемы, астры, далии, «красивейшие в Иль-де-Франс», — говорит Доминика; зонты и кресла — голубые и лиловые — до чего смело! — выделяются на зелени лужайки; лед позвякивает в бокалах; Удан целует руку Доминике, тонюсенькой в