Кикимор - Инна Рудольфовна Чеп

— Меня вполне устраивают мои уши! — сообщил он, твердым шагом проходя мимо злобной компании. Кривонос с высокомерной ухмылкой проводил его внимательным взглядом. На мгновение Лесн практически ощутил, как нож разрезал со свистом воздух и воткнулся ему в спину…но Угел уже задирал следующего прохожего и пока что исключительно словами. Парню захотелось обернуться, посмотреть, что делается там, на развилке улиц, но он заставил себя, не отвлекаясь, идти вперед.

— Желаю здравствовать, дядя Молот.

Кузнец, сосредоточенно рассматривающий лежащие перед ним куски железа, приветственно кивнул.

— И тебе не хворать, Лесн.

Из кузницы выпорхнула кузнецова дочь — Прина. Высокая, статная, входящая в "невестину" пору, с короткострижеными непослушными волосами цвета пшеницы, которые она все время пыталась заправить за уши, и слишком резкой для девушки манерой общения. Она была цикла на четыре старше Лесна и с "мелюзгой" наподобие него не водилась, так же как он не особо замечал ребят наподобие Смеша. Их пути пересеклись два раза — когда она попросила его не пугать ее хромоногую подружку Выську. Лесн пообещал, но предупредил, что он и раньше страшить ее не намеревался, она, мол, сама пугается от одного его вида. Прина оба раза почему-то ему поверила, но напоследок все-таки брови грозно свела, видимо так, на всякий случай.

— Здравствуй, Чернобород.

Глава поселения, шагающий куда-то с весьма задумчивым видом, кивнул Лесну и пошел дальше, бурча себе под нос какие-то вычисления. Парень пересек Соленую площадь (здесь обычно делали объявления: и радостные, и грустные) и торопливо зашагал к гостиному дому.

— О, Лесн, ты чего так сгорбился?

Полукровка отмахнулся от чумазого Вихра левой рукой:

— Вечером расскажу, — и поспешил дальше. В сторону гостиного дома, не поздоровавшись, пробежали Тимка и Тинка — брат с сестрой, близняшки, с детства старательно делающие вид, что Лесна на свете не существует. Видимо, он своим видом оскорблял их чувство прекрасного.

— По-о-сторонись!

По улице, скрипя колесами, проехала телега лавочника Свита. Лесн поспешно отпрянул к самому краю дороги, но, засмотревшись на мохноногую серую кобылу, врезался головой в чью-то грудь.

— Ой! Извини!

Подросток поднял глаза на случайного прохожего…и отступил на шаг назад. У лавки Свита стоял типичный кик: зеленоватая кожа, желтые глаза, сам невысокий, коренастый. Волосатый — жуть. Его темные прямые пряди были собраны в короткую косу, а брови заплетены в две тонкие длинные косички, свисающие от висков до живота. Кик воззрился на Лесна сначала с удивлением, а затем, когда рассмотрел его получше, с презрением. Подросток ответил незнакомцу точно таким же взглядом и быстро зашагал прочь по дороге, что вела к болотам.

Осталось пройти совсем немного. Это расстояние можно даже пробежать, ведь Угел с прихвостнями остались позади, а значит, никто не придерется, не остановит, не полезет выяснять, куда он такой сгорбленный торопится. Лесн кивнул сам себе, соглашаясь с собственными рассуждениями, и перешел на бег.

И споткнулся. Благо, успел сориентироваться и упал не на живот, а на бок. Руки инстинктивно вцепились в рубашку, придерживая то, что было спрятано под ней. Падая, парень зажмурился и стиснул зубы в ожидании удара, а когда встреча тела с землей состоялась, рвано выдохнул и замер, ожидая, пока пройдет вспышка боли. Когда тело чуть расслабилось, он приоткрыл глаза.

— Ой!

Над ним, похихикивая, стояли Злена и Ката, две неразлучные подружки. Их даже звали "шляпными сестрами", ибо они любили одевать похожие наряды. Ката была невысокой блондинкой с милыми, но сильно ассиметричными чертами лица, ей недавно исполнилось четырнадцать циклов, Злена была старше на цикл и намного красивее подруги. На нее уже сейчас засматривались и "старшие" парни, вроде сына главы или того же Угела. Лесн от красоты Злены в безумное обожание никогда не впадал, но валятся в пыли рядом с красивой девчонкой — не лучший способ поднять свою самооценку.

— Желаю здравствовать.

Ничего лучше ему в голову не пришло. Девушки презрительно фыркнули, ничего ему не ответили и пошли дальше. Однако до него донесся шепот Каты: "…Прямо к твоим ногам, представляешь! Обхохочешься! Надо Нитке рассказать!.." Лесн встал, окинул удаляющиеся женские фигуры недовольным взглядом, и побежал к территории у самой опушки леса, что была горожена разноцветным забором.

Дом Лесна стоял на окраине поселения, на стыке трех миров: леса, болота и людского местечка по имени Бровка. Такое расположение было обусловлено в первую очередь занятиями родителей Лесна, но, если бы он мог выбирать, вряд ли бы он нашел место лучше. Жить немного в стороне от людей, рядом с огромными просторами, которые манят любого любопытного мальчишку с малолетства, что может быть лучше?

На скрип калитки обернулась мать, сидевшая на крыльце за вышивкой очередной безрукавки. Уже наполовину поседевшие волосы она заплетала в косу по традиции кик. Это чрезвычайно раздражало Лесна. Она разина! Обычная разина, что за глупая привычка перенимать традиции или моду у других племен? Вид материнских кос всегда нервировал Лесна. Он не хотел иметь с киками ничего общего. Впрочем, собственное лицо раздражало его гораздо больше.

— Лесн! Ты почему так долго? Мы же волновались! — Плетунья отложила работу и принялась ставить на стол тарелки. — Завтрак уже холодный!

— Сейчас, мам, погодь, — подросток торопливо стал стягивать рубашку, а стянув, постелили ее на пол крыльца, а на нее положил то, что прятал все это время у живота.

— Желтый день! Это кто?

— Лисенок! — с гордостью продемонстрировал парень родительнице тщедушное скулящее тельце. — Из капкана вытащил на опушке леса, за деревней. Давай его скорей перевяжем и покормим!

Плетунья всплеснула руками.

— О, Валахар! То сам придет битый, то притащит кого-нибудь! Сейчас схожу за мазью, что от твоей предыдущей выходки осталась. Кто там тебя поколотил-то? Угел?

— Жад, — поправил мать Лесн и ревниво уточнил: — И я тоже ему врезал! — хотя гордиться тут было нечем — Жад был его ровесник, правда, чуть более мускулистый, но все же они в один цикл родились (предположительно). А Угел уже почти взрослый, с ним попробуй подерись — потом мозги со стенки соскребать будешь. Впрочем, Лесн предчувствовал, что до драки у них с Кривоносом когда-нибудь все-таки дойдет. Очень уж они друг друга не любили!

На крыльцо запрыгнул Хвост. Лесн погладил грязно-бурого лиса между ушей.

— Ну что, я тебе товарища привел, — сообщил он другу. — Поможешь выходить?

Хвост ревниво обнюхал грязное дрожащее тельце и недовольно фыркнул, с горделивым видом усевшись рядом.

— Явился! — из-за дома вышел отец, на ходу вытирающий руки полотенцем. — И что тебе дома не сидится? То на болотах пропадаешь, то в лесу. Небось шило