Рива - Алекс Маркман

положила трубку и стала пытаться углубиться в документы, касающиеся нового проекта, но скоро поняла, что не может сосредоточиться ни на одной детали. Она очень обрадовалась, когда зазвонил телефон. Наверняка это Эйтан, пусть размазня и слезливый, но живой. Какая радость!

– Алло, – дружелюбно пробурчала она, поднося трубку к уху.

– Это гверет Рива? – услышала она четкий голос, говорящий на чистом иврите.

– Да. – Рива почувствовала, как у нее слабеют ноги. – Кто это говорит?

– Из военной полиции, – официально сообщил голос. – Гверет, твой муж ранен. Он сейчас находится в хайфском госпитале.

– Ранен? – вскрикнула Рива. Разговоры в отделе сразу смолкли и сотрудники тревожно уставились на нее.

– Ты только не волнуйся, гверет, – пытался успокоить ее полицейский на другом конце провода. – Он родился под счастливой звездой. Выжить в такой перестрелке – это просто судьба. Приезжай, и не очень волнуйся.

Рива бросила трубку, схватила сумку и побежала к выходу.

– Мой муж был ранен в этом автобусе, когда была перестрелка, – выкрикнула она перед выходом, обернувшись. – Я завтра не прийду на работу.

Рива запрыгнула в машину и, заведя мотор трясущимися руками, помчалась по направлению к Хайфе, бесцеремонно обгоняя другие машины и нарушая правила движения. Она не могла сосредоточиться ни на чем. В ее воображении появлялся Эйтан, окровавленный и перевязанный, лицо Димы, горы на Иорданской стороне, сотрудники отдела. Потом она снова сосредоточилась на дороге, и видела только бело-серые дома, отражавшие беспощадный солнечный свет. Наконец, она вырулила на хайфское шоссе и нажала на педаль газа, выжимая все возможное из мотора.

В госпитале возле регистратуры стояла медсестра. Рива представилась, и медсестра, не расспрашивая ни о чем, попросила Риву следовать за ней. В конце коридора она подвела Риву к женщине в халате, которая разговаривала с мужчиной в гражданской одежде.

– С тобой хотят говорить, – обратилась медсестра к женщине в белом халате.

– Слушаю. Кто ты?

– Я жена Эйтана.

– О. Сейчас я тебя приведу к нему в палату. Я его оперировала.

– Что с ним?

– Не беспокойся. Он сравнительно легко отделался. Его рана не серьезная. Пуля пробила ребро, но никакой важный орган не задела. Кстати, этот человек, – врач указала на рядом стоящего, атлетически сложенного мужчину, – был в автобусе во время нападения. Его сын тоже ранен, но очень легко. Мы его сегодня отпустим домой.

– Ты был там? – спросила Рива, повернувшись к мужчине.

– Да, я был там, – охотно отозвался он. – Скажи, твой муж проходил где-нибудь специальную подготовку?

– Какую подготовку? – удивилась Рива. – О чем ты говоришь?

– Уж очень умело он действовал, когда напали террористы. Я сам офицер запаса и понимаю в военном деле. Я в это время сидел на самом заднем сидении, в конце автобуса. А твой муж сел у окна, ближе к середине, на той стороне, что напротив дверей. Он как вошел в автобус, так сразу и уснул, с автоматом на плече. И вот, когда на остановке открылись двери, спереди на ступеньку поднялся террорист. Он направил автомат внутрь автобуса и закричал, чтобы все положили руки на голову и пригнулись. А твой муж – Эйтан его зовут, да? – встал и стал стрелять в него. Я то могу представить, что он проделал до этого. Ведь нужно было достать обойму, пристегнуть ее к автомату, загнать патрон в патронник и только тогда стрелять. Я отдаю ему должное: он проделал это с поразительной быстротой. Нужно было видеть все это, гверет. Они расстреливали друг друга почти в упор. Террорист был парень не слабый духом, но ему было наплевать, сколько людей он убьет. Он стрелял беспорядочным огнем, а Эйтан – прицельным, чтобы попасть только в него. И попал. В это время другой, что зашел с задней двери, успел выстрелить в Эйтана. Он попал сразу, но я успел ударить ногой по его автомату и остальные его пули полетели вверх. А Эйтан, уже раненый, повернулся и стал стрелять по нему, и тоже прицельным огнем! Он ранил араба и тот выронил автомат. У Эйтана тоже автомат выпал из рук и он упал на сидение. А третий увидел, что все провалилось, и побежал. Его скоро поймали. Вот я и удивляюсь, где Эйтан научился так точно стрелять? – Офицер в отставке проявлял явно профессиональный интерес. – Даже люди из наших специальных отрядов не всегда могут себя так держать в боевых условиях.

– Он тренировался в стрелковой секции, – пояснила Рива. – Но это было давно, в России. И вообще, он любил грубые вида спорта.

– Я удивлен его хладнокровием. Железный, должно быть, человек. Вы давно женаты?

– Уже девять лет.

– Необыкновенно хладнокровный и смелый человек, – повторил офицер. Он развел руками и добавил: – Ну, не мне это тебе говорить. Ты лучше, чем я, знаешь своего мужа. Желаю вам счастья, гверет. – Он дружески похлопал ее по плечу и ушел.

Врач привела Риву в палату и, взглянув на Эйтана внимательно, прошептала: – Все будет хорошо, гверет. У него рана не серьезная. Но он потерял много крови. Так что не нужно с ним разговаривать. – Она вышла и бесшумно прикрыла за собой дверь. Рива села на стул рядом с кроватью и стала внимательно рассматривать мужа. Эйтан лежал весь в трубках, с закрытыми глазами и, казалось, с трудом дышал. Вдруг его ресницы вздрогнули и он открыл глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – нежно шепнула она ему на ухо и легко сжала его ладонь.

– А ты? – слабо проговорил Эйтан.

– Хорошо. Я с тобой проведу всю ночь. Я буду здесь все ночи, пока ты не поправишься. Я увезу тебя домой. – Она поцеловала его в губы.

– Хорошо, – сипло, как простуженный проговорил Эйтан. – Я скоро поправлюсь. – Он улыбнулся и устало закрыл глаза. Через минуту, как будто набравшись сил, он снова их открыл и взглянул на нее искоса, не поворачивая головы.

– Как только я поправлюсь, мы поедем в Париж, – продолжал он, слабо улыбаясь. – Париж – это город влюбленных. Там ты забудешь обо всем, и нам снова станет хорошо.

– Да, да, Эйтан. У нас все будет хорошо. Я тебе обещаю. А сейчас закрой глаза, и спи. Утром поговорим.

– Обещаешь? – переспросил Эйтан.

– Обещаю. А сейчас – спи. – Эйтан послушно закрыл глаза и моментально уснул.

Эйтан поправился в течение нескольких дней, и как только его можно было оставлять одного, Рива вышла на работу. Ее встретили радостно, обступили и долго расспрашивали. Обсуждение могло затянуться и до конца дня, но Рива заявила, что у нее накопилась масса работы и погрузилась в чтение документов. В конце дня