Не вернувшийся с холода - Михаил Григорьевич Бобров

деле, больше не придется из себя крутого корчить, высматривая в каждом встречном того самого мастера, которого на понт не возьмешь. Сколь веревочка ни вейся — у слона все равно толще.

— А что надо?

Надежда остановилась на полуслове:

— Правда, я же не сказала. Надо прибить премьер-министра. Леона пробовала, вернулась чуть живая. Бойца посильнее нет, мой козырь тоже кончился. А без него с Эсдес хорошо бы нам всем справиться…

— И вы правда готовы отдать все?

Ривер кивнула Тацуми, опирающегося на спинку кресла полукровки:

— Мейн вылечат. Позвоночник цел. Но когда это будет. А колесо раскручено, сроки подходят… Ты спрашивал, во имя чего мерзнешь на улицах. Тацуми, скажи!

— Я уже говорил, помнишь же? Ты тогда первый раз сюда приходил. Меня дальше кухни не пускали…

— С тех пор ты…

— Ага, стал круче вареных яйцев. Только думаю, что и раньше думал. Хочу построить мир, где стража поднимет упавшего, а не добьет.

— Где я не буду бояться ходить по улицам из-за того, что у меня не такой цвет волос, как у всех! — очень чистым голосом прозвенела из кресла его девушка.

— Где моя сестра не будет убивать за очередную дозу, — положила обе ладони на стол Акаме.

— Где нам не придется так вот скрипеть зубами вокруг стола, — непривычно-тихо добавила Леона.

— Ты ищешь глазами Лаббока? — как-то странно улыбнулась Надежда.

— Разве не он караулит снаружи?

— Он убит. Их с Тацуми взяли в плен.

— Я слышал, потом был налет на дворец…

— Ну да, — пожала плечиками Акаме. — Тацуми спасла Эсдес великой своей любовью; а вот Лаббок нас не дождался, ликвидатор включил. Разворотил каземат, пол-тюрьмы, разнес на куски всех лучших “Егерей” премьер-министра…

— Да!… Да е… — хотелось выругаться! Высказаться, выплеснуть, изблевать! Но, когда я раскрыл рот, губы сказали:

— Так что… Снаружи нет поста? Мы тут сидим без охраны?

Надежда раздавила опустевшую пачку:

— Там скаты. Чужого услышат дальше любого часового, заорут — кони пугаются, не то что люди. Проверено.

Не покраснела морда, не зашумело в голове от поднявшегося давления. Лиценциат медицины хорошо меня подлатал; год на улицах Столицы я ощущал себя кораблем; чужие взгляды выдубили шкуру не хуже морского ветра…

А еще я теперь умею ругаться, как боцман:

— …!…! в жопу квадратным надфилем до нижнего края гланд! Я же перестану сюда вообще приходить! Мы только раз тут нормально встречались! А так, что ни прихожу: Шерри! Булат! Челси! Сусанин этот ваш! Теперь Лаббок!

— Сэрью, — прибавила красноглазая. Все посмотрели на нее удивленно. Акаме обвела собрание твердым взглядом:

— Сэрью Юбикитас!

Вот и все, девочка, вот и кончилась твоя рыжая история. Встретился тебе мастер слова и клинка, как в песне Цоя. Только слово краденое да клинок убийцы — а так все верно.

— Холодно…

Поднялась Леона, подошла за спинкой, прижалась, пожаловалась:

— Мне тоже холодно!

Надежда кивнула:

— Не обижай львенка.

И снова я раскрыл рот, чтобы ляпнуть банальное: “Да она сама кого хошь обидит”, а губы сказали:

— Хорошо. Подвиг так подвиг. Только… Надежда… Я и награду возьму не как за убийство.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

Часть 3-1

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

Он не прав, но не спеши его судить по себе.

По земле гуляет ветер — каждый ловит свой кайф!

(с) Кошка Сашка

— Позицию держи, куда бежишь?

— Меня по балкону обошли! Три красных у меня, три красных!

— Ты там вообще один, что ли?

— Патроны где?

— Ящик у портала, чего кричать?

— Пусто, израсходовали ящик!

— Девятый. Отхожу на метку пять.

— Не понял? А пулемет?

— Иди в жопу, меня гранатами закидывают!

— Желтых к порталу, к порталу желтых…

— Ого, что это было?

— Они полдома подорвали! Эй, там же второй сквад был!

— Так что, миссия провалена?

— Да хер поймешь, это ж долбанная бета! Хирург! Хирург-бабай!

— Чего?

— Ты же говорил, прошлый раш состоял из дятлов с мечами и в доспехах, только рейд-босс крутой?

— Ну да. Рейд-босс типа лев такой здоровый, регенерация ураган вообще. Две пачки дроби в упор засадил, и ничего. Пока его в окно не выкинул, не отделался. Остальные просто экспа, из “светки” перестрелял, с двухсот метров, они так ничего и не поняли.

— Тогда что сейчас происходит? Что это вообще?

— Может, на той стороне тоже игроки появились?

— Кстати, логично. Меченый, ты же за ту сторону играл?

— Алебардистом. Крутым и резким, как понос. Но вооружение чисто холодное.

— Они, видно, реконов позвали с Исторической Лиги. Сейчас на меня по коридору тройка валит, как немцы в кино! Центровой с обеих рук сюрикены кидает, чисто пулемет, головы не поднять. Боковые… Опа! У них правда гранаты!

— Девятый! Девятый!

— Крездец девятому. Валим отсюда, нам тут щас Дюнкерк устроят!

— Где портал?

— Последнее большое зеркало возле балкона, на картах это метка “зеро”.

— Епт, это уже Хиросима! Они еще кусок дома подорвали!

— Валим, пока портал не сломали!

— Седьмой и пятый, прикрываете отход. Шестой?

— Шестой красный.

— А подзащитный?

— Да хер на него, это же игра!

— В самом деле, чего мы очкуем, игра же… Валите, мы прикроем.

— Все в портал, желтых не бросаем. Третий и Четвертый, прикрываете. Респект от гильдии, фишки с нас.

— Давайте уже, “снейку недосолиды”… - Сидорович и Меченый удобно расположились за поваленным поперек холла сейфом. Сидорович провожал отступающих в портал соратников беззлобным ворчанием:

— Вот в мое время игроки стояли до упора. Набить побольше противников, чтобы даже проигрыш выглядел не пять-ноль, а хотя бы пять-четыре. В оконцовке гранату под ноги: хрен вам, суки, а не фраг!

— Так ты еще не в капсуле играть начинал? — восхитился Меченый. — В натуре, олдовый!

— Не понял?

— В капсуле умирать реально страшно, — передернулся напарник. — Больно уж реалистично выглядит. Кто первый раз в капсуле умирал, второго раза сильно не хочет. Рефлекс вырабатывается. А кто играл в шлеме, или вообще с плоского экрана, тех почему-то игровая смерть не так пугает. В смысле, не на подсознательном уровне.

Сидорович пожал широкими плечами:

— Капсулы всего десять лет, как в массы пошли.

Меченый выглянул поверх баррикады. В конце коридора ничего не мелькало.

— Типа, ты однажды проснулся и уже динозавр?

Сидорович не ответил, прокручивая в памяти незадавшуюся миссию.

Узкий холл — скорее, широкий коридор — еще утром соединял жилое крыло с парадным. В парадном крыле стартовал сюжет — как всегда в этой странной игре, без предупреждения, без объяснений, без вступительных роликов или там текстовых заданий. Достаточно настроить игровую капсулу на определенную частоту — приключения налетают ураганом. В позапрошлый раз Меченый десантировался с летучего ската, прикрывал