Брат, мой брат - Вера Вкуфь

воли сдержать рыдание. Я снова развернулась, не спеша отходить от бесполезной двери, которая, несмотря ни на что, казалась мне зыбким, но островком знакомой безопасности.

Этот подвал не был пустым — он сплошь был забит какими-то тёмными, противными на вид пакетами, которые будто обступали меня со всех сторон и лишали кислорода.

Соскочив со ступенек, я бросилась к одному. Сломав ноготь на среднем пальце, мне удалось разорвать плотный полиэтилен одного из мешков. Внутри оказалась ткань. Выдернув которую, я обнаружила в руках плотную, тяжёлую толстовку. Насквозь мятую и пахнущую подвалом. Слева на груди красовался фирменный лейбл, который я, конечно же, знала, но в данный момент никак не могла понять, что это за фирма. Помнила только, что очень дорогая и известная.

Я бросила кофту на пол и достала другую. Тоже известный бренд и тоже явная паль.

Клетушку подвала освещала только лампочка в патроне. Под светом которой я принялась судорожно перещупывать все набитые пакеты, уложенные штабелями один на другой в поисках хоть какой-то идеи. Снаружи раздавались звуки движения, и это совсем не прибавляло оптимизма. Я усилием воли заставила себя не думать обо всех тех ужасах, которые со мной могут сделать три харча.

В голову ничего не лезло, и это только поднимало увядшую было панику. Стало только понятно, что здесь — склад фальсификата, который в данный конкретный момент я ненавидела больше всего в своей жизни. Желая хоть как-то повлиять на своё ужасное положение, я со всей силы дёрнула тёмную целлофановую подушку, и она со скрипом повалилась на тёмный, из дешёвого паркета пол. Оставив вместо себя дыру в плотно скомканных до потолка тюков. Там я увидела уже «кирпичик» грязно-серого цвета, который привлёк моё внимание, словно знак «alarm!».

Подозревая самое плохое, я вытянула его из образовавшейся ниши и быстро стянула опоясывающую длинную резинку. Развернула полиэтилен и заглянула внутрь. Там был белый порошок.

Если до этого мне было просто страшно, то сейчас жизнь моя оборвалась.

Паль — это ещё ничего.

Но наркотики…

Я осознала всю свою ничтожность — особенно в глаза тех, кто делает деньги на наркоте.

Будто бы это могло хоть как-то меня спасти, я опять замотала пакет и сунула его туда, где лежал. А я сама в свою очередь покрылась липкой паникой. Мне неожиданно и очень резко захотелось кричать и биться, чтобы меня выпустили. И нестись колотиться в ту каморочную дверь, через которую меня сюда затолкали. Остановила меня, наверное, исключительно собственная физическая слабость.

И тут я буквально спинным мозгом уловила движение снаружи. На мгновение по позвоночнику прошлась волна ужаса, а дальше — я впала в какое-то небытие. Вернее, впал мой разум, а тело пришло в самостоятельное, отдельное от разума движение.

Не ощущая ни дискомфорта, ни боли, ни вообще ничего, я принялась утрамбовывать себя между душными, шуршащими пакетами. Вся тяжесть горы ткани тут же легла мне на спину, затрудняя дыхание, а я продолжила карабкаться среди мягкого плена дальше, уже обречённо слыша, как открывается замок.

Перестав дышать, я превратилась в зрение. Мне казалось, что из узкой щели, через которую я могла наблюдать за происходящим, мои глаза буквально торчат и светятся. И вообще — меня видно!

Дико захотелось кричать, шуметь, нестись к открытому входу… Но я могла только смотреть и из последних сил надеяться, что ничего не произойдёт…

Некрасивый мужик в расстёгнутой и куртке спустился внутрь. В его сжатой в кулак руке что-то было. Шаги отдавались у меня в голове. Конечно, он не идиот, и моё отсутствие его нисколько не смутило. Он не подумал, что я просто взяла и растворилась в воздухе. Очень холодно и по-хозяйски, переваливаясь толстыми ляжками, он прошелся по короткому открытому пространству. У края двери, который был мне виден, стояли две тени.

Поперхнувшись, мужчина пнул валяющиеся на полу вещи. Коротко и метко дёрнул глазами по сторонам. Не без настороженности нагнулся к дырке, которую я образовала и в которой нашла пакет с наркотиками. Его затылок с залысиной застыл прямо на уровне моих глаз. Если бы только под рукой было что-то тяжёлое…

Краем сознания хотелось верить, что это всё — не со мной, и сейчас я проснусь от страшного сна. А противоположный край сознания твердил, что сейчас мне придёт конец.

Мужчина выпрямился и, шурша чем-то, подошёл прямо к моему логову. Я видела растянутый ремень на его брюках и застиранный серый свитер. Я чувствовала опасность.

Сверху раздался скрип, и часть мужской фигуры, которая была мне видна, дёрнулась. Загрохотало, как если бы кто-то вывинчивал крышку у очень старой банки. Мне показалось, что затрясся пол — или это у меня закружилась голова?

Сразу и со всех сторон пахнуло холодом — не обычным зимним, а каким-то металлическим, с могильным оттенком.

Из меня сразу ушёл весь страх. Зрение стало очень чётким, и я будто смогла увидеть больше, чем положено с моего незавидного ракурса.

Я увидела недоброе существо. Будто сотканное из чёрного тумана и перетягивающееся им. Не слишком высокого роста — мне примерно по пояс. И оно что-то забирало из окружающего пространства, которое начинало рябить.

Мир будто наклонился на один бок, и мужчина, сбитый с ног, упал. Существо же, превратившись в стрелу, хищно ринулось в его сторону. Я видела, как что-то острое дымком вышло через дутую куртку мужчины сзади и сразу же вытянулось спереди. Лицо мужчины приобрело землистый оттенок.

Сверху нарастал шум — кто-то шкрябал и будто старался убежать. И голоса совсем не выдавали оптимизма своих обладателей. Мне вдруг стало спокойно. Я поняла, что совсем не представляю интереса для этой не совсем доброй силы, поэтому она меня не тронет.

Мужчина же начал вставать с пола неровными, но всё-таки уверенными и крепкими движениями. На его щеке я краем глаза заметила синяк, напоминающий отпечаток небольшой ладони.

Вдруг его вытянутые к вискам глаза вперились прямо в мои. Отяжелевшим движением он зашуршал чем-то, я и почувствовала неприятную лёгкость на спине — мешки с палью уже меня не защищали…

Я снова была в этом грёбаном подвале наедине с преступником.

Мелькнула короткая мысль, чтобы всё это поскорее закончилось. Я зажмурилась, как в детстве. А когда услышала новый шорох, растопырила глаза.

Я не сразу поняла, чьи ноги и торс увидела. Просто они возникли рядом с мужиком, после чего он тряпичной куклой обмяк. Грузное тело размазалось вниз и исчезло из поля зрения. А тело поджарое, наоборот, пришло в движение. Пометавшись, оно мелькнуло к