Не вернувшийся с холода - Михаил Григорьевич Бобров

— Куроме, Болс, Вал — найти Акаме. Куроме старшая. Не сумеете убить, хотя бы задержите, чтобы она не помешала нам. Ран, Сэрью — идем на главную цель. Не отвлекаться! Быстрее!

Сменив лошадей, Эсдес и двое “Охотников” помчались дальше по тракту. Куроме, Вал и Болс последовали за наблюдателем — точно в ловушку, заблаговременно настороженную коварной Ривер.

С Акаме оказалось неожиданно много рейдовцев, по уши обвешанных артефактами. Когда Вал вырубился от натуги — его доспех не устоял под согласованной атакой Тацуми, Мейн и какого-то неизвестного Куроме, но весьма сильного воина — Болс встал в прикрытие, а Куроме воткнула в землю Проклятый Клинок, вызывая сразу всю восьмерку мертвецов. Чуть ли не половину восьмерки покосила красноглазая; каждая потеря отзывалась в Куроме болью, и сил ничуть не прибавляла. Болса скоро блокировали, Куроме стало некогда смотреть в ту сторону; только раскатившийся грохот известил о выходе огнеметчика из боя.

Куда девался Вал, черноглазая не заметила. Надежды на помощь не оставалось: генерал Эсдес гонится к западу за беловолосой начальницей “Рейда”, а начальница-то вот она, тоже здесь… Как скоро Эсдес поймет, что преследует пустоту? Положим, три-четыре часа доскакать до места, но ведь сколько времени займет простенький обыск селения! А как иначе убедиться, что цель отсутствует?

Приходилось держаться; Куроме пока что управляла четырьмя слугами Яцуфусы. Все они при жизни славились воинским искусством, и представляли сложную задачку даже для полного состава “Рейда”… В кино бой вышел впечатляющим: красивым, длинным, исполненным сдержанной скорби.

Домчавшись до указанного в донесениях места, Эсдес встретила там совсем не генерала Ривер с небольшой свитой — а несколько сот разбойников, грабивших одинаково повстанцев и монархистов; и пуще того беспокоивших жителей окружающих сел. Тут и она догадалась о ловушке, приказала Рану:

— Лети обратно. Скорее всего, “Рейд” весь там. Они проделали с нами то же, что мы планировали проделать с ними: оторвали кусок и теперь бьют. Если сможешь, вытащи кого получится, если не сможешь, не вмешивайся. Еще и тебя потеряем… Сэрью — тут по твоему профилю — давай свое ненасытное правосудие!

Эсдес рванула к свету собственный страшный клинок:

— Мы живо тут покончим!

Но к этому времени Вал уже исчез неизвестно куда; израненые Болс и Куроме отползали лесом в сторону Тракта. Нанесенные “Рейду” потери утешали слабо. Ни огнеметчик, ни черноглазая убийца не видели достоверно погибшим хотя бы одного противника.

Хуже, что и друг друга они не видели; не нашел их и крылатый Ран, прибывший на место уже стихшего боя, и успевший вытащить только Вала.

Зато девочка-припевочка, рыжий оборотень с плеером, нашла прекрасно. Сперва приняла вид Куроме, подошла вплотную к огнеметчику, воткнула нож в печень, сломала проворотом — изрядно получивший до этого в бою, Болс мучился недолго.

Затем Челси догнала хромающую Куроме. Даже помогала идти какое-то время.

А потом повторила многократно выверенный удар, действенный ничуть не хуже, чем Проклятый Клинок Мурасаме, но при этом куда менее заметный, и совсем не требующий ни силы, ни боевого умения.

Единственная ошибка Челси оказалась и последней. Наркотик школы убийц удержал Куроме в мире живых; недобитая оперлась на обе руки, приподнялась… Надо было резать глотку! Бросок! Рвущие тело девять шагов — каждый записан рубцами на сердце Куроме — черноглазая всем весом обрушилась на правую руку оборотня. Не пытаясь выхватить из чужой ладони — вбила Яцуфусу прямо ножнами в дорожную пыль, прохрипела призыв!

Проклятая сталь коснулась земли сквозь размолоченный нижний край ножен; в месте касания заклубился чернильный дым с неестественно-резкими краями… Сгустился… Сотканные чернотой, уцелевшие слуги Яцуфусы — двое из восьми — ударили оборотня с обеих сторон разом! Срубленная голова Челси покатилась по дороге, собирая пыль уцелевшими наушниками плеера; рядом в той же пыли вытянулась полностью обессилевшая Куроме.

— Так все и было? — тихонько спросил Вал, когда обсуждение кино ушло немного в сторону. Черноглазая вспомнила противный вкус пыли, страх не вылечить раны и остаться бесполезной; содрогнулась и молча, сильно прижалась к сестре.

Голову оборотня правительственные солдаты насадили на кол в ближайшем городе; через несколько дней под проливным дождем Тацуми снял ее и принес на базу “Рейда”, где состоялись похороны и поминки Челси.

* * *

— Поминки Челси вчера были? — Енот скривился. — Да что ж мы видимся только по грустным поводам! Шерри, Булат, Челси теперь… Я опять никого не узнал толком!

Надежда фыркнула:

— Так чего ты теряешь время? Вон Леона по ночам скучает, Акаме глазки красные скоро выплачет, Мейн… Характерец, да… Но зато горячая какая! Бревном точно не назовешь!

— Надежда… Не чересчур на другой день после поминок?

Генерал Ривер зажгла очередную сигарету:

— Чересчур… Хм! Енот! Погляди вокруг. Кого ты видишь?

— Ну… — протянул бывший землянин, не понимая, какой ответ ожидается. Беловолосая поправила повязку на глазу — намеренно протезом:

— Мы наемные убийцы, Енот, а не клуб любителей аквариумных рыбок. Мы — война, кровь и говно, мы люди той самой нижней ступени!

Гость выдохнул, уменьшившись вдвое, уселся, уже привычно подвернув ножны меча. Поправил воротник кафтана:

— А я хочу видеть просто людей. И вы сами хотите быть обычными. Иначе бы не обустроили так тщательно эту базу, не создавали бы так тщательно образ обыкновенного офиса — эти совещания, полированный стол, кожаные диваны, птички бумажные, подвешенные к потолку… Да расскажи я кому из прежней жизни, что партизаны ночью спят в пижамах — меня бы даже не высмеяли. Потому что просто бы не поверили!

Мейн шмыгнула носом:

— И что, блин, плохого? Что мы хотим оставаться людьми? Ты же сам рассказывал, как тебе, бедному, херово быть отброшенным на дно и проходить все стадии заново. А мы тут все такие, все! И мы используем любые средства, чтобы получить поддержку, ничем не побрезгуем. Ты нам нужен!

— Даже такой вот неуклюжий?

Надежда хмыкнула:

— Зато у тебя есть удача. Злая удача, но все же удача!

Енот поднял брови. Акаме прошелестела:

— Добрая удача — если бы ты просто не встретил Огре. Если бы тебя просто не узнал тот патрульный, помнишь?

— Забудешь тут. — Енот поежился. — Первый раз.

— Ну вот, — криво улыбнулся Лаббок. — А злая удача — это как у тебя. Вроде попал в задницу, но вернулся отдохнувший и с мешком сувениров.

Енот вспомнил, как спасал при бегстве тюк с драгоценными чертежами Столицы:

— Ага, только трудновато мои сувениры через Стену контрабандировать…

— Енот, а почему ты так хотел стать именно контрабандистом? — Ривер изобразила сигаретным дымом знак вопроса:

— Они ведь тоже