Ильхо (СИ) - "Мина У."

Смотреть на её удаляющуюся сквозь заросли спину было почти мучительно — слишком много неясного оставалось.

— А хочешь посмотреть на Цеха? — спросил он вдруг, ухватившись за внезапное озарение — вовсе не отчаянно, а вдохновенно.

Этерь обернулась.

— Цеха?

— Да, это оттуда весь шум. Хотя ты ж на мысе живёшь, у вас там тихо.

Так ни разу и не занырнувший Тео уже спустился и бродил поблизости, соглашаясь идти, куда бы ни позвали. Иногда он присаживался на корточки и подбирал камень: опять искал плоские, чтобы потом кидать в озеро и смотреть, сколько кругов получится на этот раз.

Этерь сомневалась. Она то оглядывалась на тропинку к городу, то бросала полный сомнений взгляд на Ильхо и хмурилась.

— Нет, ну если не хочешь…

Он закатил глаза: мол, твои дела важнее, но об упущенном ты точно будешь жалеть.

— Только быстро, — она ударила по подставленной руке и была схвачена.

Ильхо не держал её ладонь крепко, но и Этерь не стала вырываться.

— Ладно, — она проказливо улыбнулась. — Веди.

Он повёл её за собой, перед этим окликнув Тео, а сам прикидывал в уме, на производстве ли отец. Наверное, он говорил о своих делах за завтраком, да вот только Ильхо его не слушал — он даже Кайю не слушал, а слушать её было куда приятнее, чем отца.

Они обогнули скалистые холмы, поросшие густым лесом, и некоторое время шли открытым участком, где у подножия каменных выступов вспенивалась, бурля, вода. Идти здесь было не страшно и не опасно, но Ильхо всё равно не смотрел вниз. Это было то самое место.

Ладонь Этерь в его руке была тёплой, сухой, успокаивающей. И обнадёживающей. Порой держаться за руки было попросту неудобно, но даже тогда ни он, ни она не отпускались.

Когда Цеха показались из-за деревьев, они остановились, внимая открывшемуся виду. На острове только замок был больше этих строений, возведённых здесь первыми поселенцами — теми, которых отец потом торопился выслать, — поэтому невольно хотелось любоваться красной кирпичной кладкой, в отличие от того же замка, выглядящей здесь слишком уж инородно.

— Шумит! — Этерь присвистнула и отпустила его, первой двинувшись вперёд. — А нас пустят?

Ильхо сначала кивнул, а потом пожал плечами, прикинув, что даже не знает, а пускают ли сюда кого-то из посторонних, ведь ему-то можно было приходить когда вздумается. Он оглянулся на друга, но Тео тоже не знал.

Они посновали у входа. Цех сборки интуитивно нравился Ильхо больше остальных: там было чище и спокойнее, и, если вдуматься, в каком-то смысле даже интереснее. Правда, вид машин — безликих металлических конструкций, похожих формами то на тумбочки, то на узкие шкафы, а иногда и вовсе на вешалки, — с их лязгом и скрежетанием и их неторопливыми, но чётко отработанными, короткими движениями, которые они могли выполнять сутками напролёт, в конечном счёте разочаровывал. С ними было скучно. Размышлять о них было скучно и заниматься ими — тоже.

Железо, и всё тут, — что с него взять?

Однако Этерь, которую вместе с Тео по его просьбе пропустили внутрь, была другого мнения. И если бы не неприятность, что тут же свалилась им на голову, она, кажется, сей же час вытрясла бы из начальника смены все подробности производства на его участке, а потом умчалась бы в другие цеха. Но узнать наверняка Ильхо не смог, потому что из-за двери, что соседствовала рядом с небольшой кухней, где столовались рабочие, показался отец.

Ильхо вмиг решил, что вылазка того не стоила. Особенно было невыносимо, что он застукан именно в цеху, и отец может подумать, что он любопытствует по делу, а это не так. Кажется, он впервые видел отца хоть и на краткий миг, но удивлённым.

— Что ты тут делаешь? — спросил тот с привычной резкостью.

— Показываю Цеха Этерь, — независимо ответил Ильхо.

— Ах, вон оно что, — отец кивнул задумчиво и посмотрел на его друзей: у Тео вид был слегка виноватый, да и Этерь притихла и отстала от рабочих.

— Посторонним сюда нельзя, — заключил он, и вышло даже мягче, чем Ильхо привык слышать. — Так что прошу покинуть производство. Развлекайтесь в другом месте.

— А может, вы нам покажете? — вдруг подала голос Этерь.

— Не понял?

— Проведёте, там, экскурсию. Интересно же. — Она бросила на Ильхо взгляд, словно хотела сначала услышать и его разрешение на эту затею, но потом смотрела только на Герцога. — Если у вас тут, конечно, нет секретов от посторонних. Я всё понимаю, работа.

Нет, нет, нет! Ильхо едва не застонал. Экскурсия от отца, что может быть хуже?

— А ты ловкая, — усмехнувшись, заметил отец, — пришла в мои Цеха и требуешь, чтобы я сам тебе всё о них рассказал.

Запал Этерь поубавился, но не иссяк.

— Но я ж от всего сердца…

Ильхо с надеждой глядел на отца, замершим в размышлении, надеясь, что он сейчас не разочарует и выставит их компанию вон.

— Хорошо, Этерия, — с лёгким кивком ответил Герцог. — Но это будет быстро, так что слушай внимательно. А для начала скажи, какое у тебя образование? Посещала ли ты школу? Изучала ли математику и другие науки?

Взгляд у отца был такой, что сразу стало ясно: он знает, что, конечно же, нет. Этерь бросила хмурый взгляд в сторону, вспоминая, а потом вновь посмотрела прямо.

— Не изучала. Если хотите, я и читать не умею.

Отец хмыкнул и повёл их в первый цех. Ильхо поверить не мог в происходящее. А отец напоследок, будто желая добить, добавил:

— Ильхо, ты остаёшься?

— Остаюсь, — проворчал он еле слышно, но отец, конечно же, услышал.

*

Этим вечером они прогуливались, предоставленные сами себе. После ужина, на котором отсутствовала мужская половина семьи, раздосадованная Регина даже не удосужилась придумать, чем заняться после, и увела дочь в их общие покои, и Кай решил, что можно спуститься в сад перед сном. Кайя составила ему компанию. В последнее время она боялась сидеть в покоях одна с наступлением темноты. Говорила, что на острове слишком тихо, не так, как в городе, и её сводит с ума эта тишина.

Каю же, наоборот, казалось, что здесь слишком много звуков. Вода всегда плескалась, возились ночные животные, стрекотали насекомые, пели птицы, не смолкая до рассвета, и грохотали вдалеке Цеха, работающие в две смены.

Заодно во время прогулки они могли ещё раз всё обсудить.

— Отплываем через семь дней? — уточнила сестра.

— Если ничего не изменится, то да.

— А что может измениться?

— Вдруг тебе ещё удастся окрутить Ильхо.

Это было сказано в шутку, несерьёзно, но даже в сумерках было видно раздражение, отразившееся на её лице.

— Просто пошутил.

— Забудь. А как, кстати, твои дела?

По мстительной нотке, ясно звенящей в её голосе, Кай понял, что она хочет ещё раз услышать о его позорной капитуляции в их деле.

Он с глухим раздражением вспомнил недавнюю экскурсию, что Герцог провёл для него и сестры в Цехах. Можно было подивиться тому, как устроено подобное производство, или же бесконечно изумляться гениальности изобретателя, но там не было ничего, что говорило бы о тайном, сокрытом знании. Словно что-то было спрятано на поверхности, у всех на виду. Но он никак не мог взять в толк, что именно.

Всюду механизмы двигались по рельсам: по полу, по стенам и даже по потолку, выполняя большую часть работы, ту, что не требовала изобретательности человеческой руки. Рабочие сновали меж пружин, шестерней и колёс.

Прочее же обустройство Цехов мало его заинтересовало. Помещение, где рабочие отдыхали, переодевались и ели — туда и смысла не было соваться. И каморка, где Герцог ваял, когда не был занят делами — Кай едва ли пробежался взглядом по разрозненным кускам глины. Он не сомневался, что у такого деятельного человека должно было быть еще и увлечение для души.

— Не знаю, что ещё добавить. Я ничего не нашёл.

Они остановились там, где сад обрывался крутым спуском к морю и был обнесён каменным парапетом.

— То есть у тебя, как и у меня, ничего?

Кай покачал головой и улыбнулся. Если она думала, что ему будет стыдно или неловко, то зря. Это просто одна неудача — не повод, чтобы сдаваться: сейчас или по жизни.