На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

дядю.

– Ты напился?

– Говори! – взывала леди Лидия. – Не крути ты вокруг да около!

– Я хотел помягче…

– Не надо.

– Правильно, – одобрил Тони. – Швыряй свою бомбу и хорони мои останки.

– Что ж, – сказал баронет, – эта… хм… женщина – твоя мать.

– Как?! Отец польстился…

– Нет-нет. Все гораздо хуже. Ты – законный сын.

– Почему «хуже»? Если бы я был незаконный, я бы не имел права на титул.

– А ты и не имеешь, – сообщила леди Лидия.

– Вы оба в своем уме?!

– Все очень просто, – начал сэр Герберт. – Сын Дройтвича прибыл из Индии, его воспитывала кормилица. Естественно, у нее был ребенок того же возраста…

– О, господи! Понятно. Наследник умер, а я…

– Наследник не умер.

– Где же он?

– Там, на людской половине. Его зовут Сид Прайс.

Раздался пронзительный крик. Кричал не Тони – он тупо глядел на дядю, а тот, кто еще недавно считал себя его братом.

– Это неправда, – утешил его Тони. – Не может такого быть.

– Может, может, – возразила леди Лидия.

– Нет, не может! – крикнул Фредди. – Вы посмотрите на его галстук!

Тони подошел к окну, постоял и вернулся.

– Объясните получше, – сказал он. – Вы уверены?

– Вполне.

– Вы давно это знаете?

– С тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать.

– Однако! Больше десяти лет. А как же это обнаружили?

– Миссис Прайс попала в аварию. Все обошлось, но она думала, что умирает.

– И послала за Дройтвичем, – продолжил рассказ сэр Герберт. – Решила покаяться на смертном одре.

– Так… – сказал Тони.

– Я был в клубе, он меня вызвал в эту парикмахерскую, и она все повторила. Года за два до возвращения хозяев из Индии она подменила их ребенка своим.

– Так-так… – сказал Тони.

Фредди еще боролся с судьбой.

– Ну, это черт-те что! – воскликнул он. – А как насчет семейного сходства?

– Все младенцы похожи на Дройтвича, – сказал сэр Герберт.

– Такие, знаешь, – пояснила леди Лидия, – круглые, розовые, глупые.

Фредди не сдался.

– Хорошо, а особые приметы? Они у всех есть. Даже в документах пишут: «Приметы».

Сэр Герберт важно кивнул.

– К этому я и подхожу. Сын Дройтвича ошпарил руку, еще в Индии. Когда они вернулись, шрам исчез. Через четырнадцать лет его обнаружили у Прайса.

– Черт знает что! – сказал Тони. – Если вы точно знали…

– Подожди, – прервала его леди Лидия. – Сейчас поймешь.

– У леди Дройтвич, – продолжал баронет, – было слабое здоровье. Если бы мы отняли у нее обожаемого сына и заменили каким-то чудищем, она бы этого не перенесла. Мы с Дройтвичем проговорили целый вечер, и мне пришла в голову неплохая мысль: принесем к ней этого типа, оставим их вместе, а уж материнское сердце само сработает.

– И как, сработало?

– Что ты! Когда принесли дитя, – торжественно вымолвил сэр Герберт, – она сказала, что в жизни не видела такой пакости.

– Ее просто трясло, – прибавила леди Лидия.

– Муж предложил усыновить его, и она решила, что дело нечисто. Я думаю, бедный Дройтвич немало перенес.

Сэр Герберт вздохнул и немного распустил воротничок, явственно радуясь, что достиг конца повести.

– Это все? – спросил Тони.

– Да, все.

– Чего тебе еще надо?! – возмутился Фредди.

– Я посоветовал Дройтвичу сдаться, – дополнил свой рассказ сэр Герберт. – В конце концов, есть мальчик, воспитанный как сын графа…

– Да, Тони, – подтвердила леди Лидия, – у тебя превосходные манеры.

– …и есть исключительно неприятный субъект.

– Аминь, – заметил Фредди. Тони, однако, не успокоился.

– А мне-то что делать? – крикнул он.

– Тебе? – удивилась леди Лидия. – Неужели это не ясно?

– Вот именно, – поддакнул сэр Герберт. – Сиди тихо и смотри, чтобы эта мегера не болтала.

– Да, господи! – не унимался Тони. – Как же я могу…

– Не дури, – укоризненно сказал Фредди. – Не распускайся, старик. Ты обо мне подумал? Тебе не стыдно подсунуть мне такого братца?

– Нет, правда, Тони! – вступила в беседу леди Лидия. – Отец, и тот решил ничего не трогать. Что ж ты беспокоишься?

– Молодец, тетя Лидия, – одобрил ее Фредди.

– Беспокоиться? – Тони обернулся к дяде. – А ты никогда не беспокоился?

– Естественно! Я для него сделал что мог. Два раза в месяц, приезжая в Лондон, я захожу к нему постричься…

– А я его всем рекомендую, – прибавила леди Лидия. – Поэтому он и открыл женский зал.

– Если бы он его не открыл, – напомнил Фредди, – он бы не нашел эту очаровательную барышню. Да мы ему счастье принесли!

Тони засмеялся.

– Что говорить, сплошные жертвы! Однако…

Кто-то постучался в дверь. Все замолчали и переглянулись.

– Прошу, – сказал Тони.

Появление Полли вызвало большую радость по меньшей мере у троих членов семейного совета. Леди Лидия приветливо улыбнулась. Полли была спокойна и сдержанна.

– Можно вас на минутку, леди Лидия? – спросила она.

– Конечно-конечно. А в чем дело? Говорите при всех.

– Хорошо, – согласилась Полли. – Скажите, пожалуйста, можно ли верить миссис Прайс?

7

Воцарилось тяжкое молчание. Нарушили его, в конце концов, супруги Бессинджер. Сэр Герберт издал тот звук, который издает овца, если подавится травой; леди Лидия нашла слова, хотя хотела бы вскрикнуть.

– Верить? – спросила она, сжимая руки. – А что ж она говорит?

– Что детей подменили.

– Значит, она вам сказала? – бесстрастно осведомился Тони.

– Да.

– Вот гадюка! – взорвался баронет. – При чем тут вы? И вообще, какое право…

– Я просто попалась ей под руку, – ответила Полли. – Она бы сказала кому угодно. И потом, она знает, что мне нравится мистер Прайс.

– Нравится? – недоверчиво спросил Фредди.

– Да. Он со мной вежлив, а это нечасто бывает с нами, маникюршами. Он никогда меня не обижал, и я ему желаю добра.

Сэр Герберт попыхтел.

– Прекрасно, моя милая, – сказал он, – но вы же не думаете, что лорд Дройтвич…

– Я хорошо к нему отношусь, – продолжала Полли, – и хочу попросить, чтобы ему вы не рассказывали.

– Что?!

– Кому, Прайсу?

– Может быть, – сказал Фредди, – вы случайно прибавили «не»?

– Мистер Прайс, – отвечала Полли, – очень счастливый человек. Он любит свою работу и гордится своим мастерством. Правда, он мечтает переехать на Бонд-стрит, но так, как мечтает мальчишка о празднике. В общем, ему хорошо живется. Он – настоящий парикмахер и жить без своего ремесла не сможет. Титул и замок испортят ему жизнь.

– Что ж, – заметила леди Лидия, первой набравшая дыхание, – можно посмотреть на дело и так.

– Только так, – заверил Фредди и улыбнулся Полли. – Кстати, знаете ли вы, что каждое ваше слово – прекраснее жемчужины туманной?

– Я просто смотрю по-житейски, по-человечески. Если кому неудобно, он счастлив не будет. Вот, например, если королю жмут башмаки…

– Соломон! – почтительно воскликнул сэр Герберт. – Соломон, а не девушка!

– Мистер Прайс будет все время беспокоиться, как бы чего не натворить. Сделает ляп, а там…

– Речь