Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие

��Полностью.

��Бездушный чурбан, не правда ли?

��Бездушный до мозга костей.

��Не способный к тонким переживаниям.

��Совершенно не способный.

��Правильно было бы назвать его тыквоголовым болваном?

��В самую точку.

��Да,�� сказал Перси.�� Хорошо, что она, наконец, от этого избавилась.

��Кто � она?

��Флоренс.

��О, а! Избавилась от чего?

Он внимательно посмотрел на меня, глубоко дыша, как овсяная каша в кастрюльке, перед тем как закипеть. Я человек наблюдательный и умею делать выводы из того, что наблюдаю, и я понял, что в его жизни недавно произошло некое событие, от которого он взошел, как на дрожжах, и теперь должен либо с минуты на минуту лопнуть от избытка эмоций, либо излить их на первого встречного. Несомненно, он бы предпочел, чтобы этот первый встречный оказался не в вустеровском духе, но, наверное, он говорит себе: разборчивость тут неуместна, приходится довольствоваться тем, что есть.

И он остановился на втором варианте.

��Вустер,�� произнес Перси и положил руку мне на плечо,�� можно я задам вам один вопрос? Ваша тетя говорила вам, что я люблю Флоренс Крэй?

��Д-да, помнится, упомянула как-то.

��Я так и думал. Она � дама не из молчаливых, хотя и обладает рядом прекрасных качеств. Я вынужден был с ней поделиться вскоре после приезда сюда, так как она поинтересовалась, почему, черт возьми, я брожу в унынии, как дохлая курица?

��Или как Гамлет?

��Как Гамлет или как дохлая курица, все равно. Я признался, что это из-за любви к Флоренс, к которой я питаю пламенную страсть, а недавно узнал о ее помолвке с этим остолопом Чеддером. Для меня, я ей объяснил, это было словно удар обухом по голове.

��Как сэру Юстасу Уиллоуби.

��Как вы сказали?

��Это из �Тайны красного рака�. Его однажды вечером в собственной библиотеке шмякнули по макушке тяжелым предметом, и если хотите знать мое мнение, это сделал дворецкий. Но я вас перебил.

��Да, вы меня перебили.

��Простите. Вы говорили, что для вас это было словно удар обухом по голове.

��Совершенно верно. Я прямо закачался.

��Сильное, видно, было потрясение.

��Чрезвычайно сильное. Но теперь� Помните, ваша тетя вручила мне телеграмму для передачи Флоренс?

��Да, конечно.

��Она была от Чеддера о расторжении помолвки.

Я, разумеется, не наблюдал за тем, как Перси качался, испытав потрясение, но в любом случае не так сильно, как я при этих его словах. Закат у меня перед глазами заходил ходуном, а пташка, добывавшая червячка себе к ужину, на мгновение обернулась двумя пташками, и обе мелко дрожали.

��Ч� что?�� прохрипел я, едва устояв на ногах.

��Да-да.

��Он расторг помолвку?

��Именно.

��Господи! Но почему? Перси покачал головой.

��Этого не могу вам сказать. Я только знаю, что нашел Флоренс на конюшенном дворе, она чесала за ухом кота. Я подошел и говорю: �Вот телеграмма вам�. А она на это: �Да? Должно быть, от д'Арси�. При звуке этого имени я содрогнулся, и пока я содрогался, она вскрыла конверт. Телеграмма была длинная, но Флоренс прочитала лишь начальные строки и вскрикнула. Я спросил: �Что, дурные вести?� А она сверкнула глазами, приняла гордый, холодный вид и ответила: �Вовсе нет. Вести замечательные. Д'Арси Чеддер расторгает помолвку�.