Автобиографический рассказ - Габит Махмудович Мусрепов

и еще неделя. Мы, разумеется, распевали «алифки -кусин, алифки -кутир», и сын дяди Ботпая продолжал распевать вместе со всеми.

Случалось, навестить родителей приезжала Батима -дочь Ботпая, отданная замуж в другой аул. Она привлекала не красотой, красивой нельзя было ее назвать. Но у меня в памяти и по сей день не стерся ее живой об лик. Женственная, обаятельная,,. А что в ней казалось совсем необычным, так это чувство полной независимости - редкость для женщины старого и, скажем, не только старого аула. Своих детей Батиме бог не дал. Помню, мы, маль чишки, роились вокруг нее, и она всегда занималась нашими делами: утирала разбитые носы, мирила, поссорившихся, потому что никто не мог противо стоять ее уговорам и просьбам, утешала обиженных, выговаривала виноватым. Приезды Батимы нарушали однообразие аульной жизни вовсе не потому, что она любила возиться с ребятишками. Стоило ей взять домбру, -и самые простые, давно известные всем мелодии таинственным образом обретали новую жизнь, будто впервые их слышишь. Она не только играла, но и пела. Я и сейчас могу при желании услышать ее звучный, бархатистый голос, закрыть глаза - и очутиться на берегу озера Кожабай , заросшего тальником и камышом увидеть, как широ кая

багровая полоса заката смотрится в воду далеко от берега, там, где чистое, не заросшее пространство. Батима играет на домбре, а Ботпай - на кобызе. Играть согласно на двух этих инструментах, кроме отца с дочерью, у нас никто не умел. Батима играе т так словно она одна на берегу и никого, кроме нее, поблизости нет, А ведь вокруг собралось множество людей из аулов, которые перекочевывают сюда, к озеру, на жайляу1. Я чувствую и дру гое: волнение толпы, пораженной всегда, словно впер вые, ее даром, передается Батиме а через ее пальцы -струнам -домбры... И моло дая: женщина вся светится -» хотя солнце уже село, и. потемнела вода, и рядом перешептываются кашШ - Теперь я вспоминаю, что тогда, пожалуй, мне впервые пришлось столкнуть ся, как остро может ранить -чужой талант и насквозь пронзить - чужой успех.,. Среди слушателей сидят и другие музыканты. Вернее, они сами себя считают музыкантами. Домбра, та же домбра, в их руках скучно дребезжит, вызывая одно раздра жение. Кто -то из них слушает, придав лицу презр ительную недоверчивость. Кто более честен – становиться в эти мгновения маленьким, опустошен ным, на все время , пока домбра не смолкнет в руках Батимы. Наступившую тишину вдруг нарушает чей-то голос : -Да-а... Тут сразу видно, что без обмана … что Батима - действительно дочь Ботпая! Ботпай в таких случаях гордо посм атривал п о сторонам. Его небогатая юрта притягивала людей. Раздовались прекрас ные песни Ахана и Биржана1, которые привозила с собой Батима, звучали то задумчивые и печальные, то бурные, зовущие в дальнюю до рогу мелодии Арки2. Ботпаю мы обязаны еще одним увлечением . В те годы к нам приходили дастаны , изданные в Казани, Уфе и Ташкенте.

1Жайляу - летние. пастбища .

Удивительное дело , книги , как и люди , вызывали к себе разное отношение. Кто-то по своему просто душию мог увлечься и легендой по названию «Сал-сал ». Там в слащавых, в озвышенных тонах воспевались походы Али, одного из самых близких сподвижников пророка, Али даже породнился с семьей Мухаммеда, женившись на его дочери. По мнению л юдей, сложивших этот дастан для широкого чтения, сусальные слова в честь Али, безудержное восхваления его мудрости, его доблести - вот что должно укреп ить веру рассеять сомнения у простого народа. Но дядю Ботпая обмануть было трудно. Его п остоянными, глубоко почитаемыми друзьями стали «Кыз Ж ибек», «Козы -Корпеш» и «Кер-оглы ». Заучивать остальное он, видимо, считал занятием нед остойным, пустой тратой времени. Ботпая нельзя назвать исполнителем в обычном смысле этого слова. Он пересказывал произведения по - своему. Он давал объяснения, оценивая поступки действующих лиц и высказывал свое отношение к ним. Помню, читая «Козы -Корпеш», он яростно вскакивал и начинал последними словами поносить Кодара за его коварство, за то, что он на каждом шагу старался воспрепятствовать счастью влюбленных. «Кыз -Жибек»... По ходу пересказа он не раз останав ливался и с негодованием говорил: - Это насле дили своими грязными лапами всякие невежды. Всякие муллы, ходжи! А раньше, в народе, было вот так, как я сейчас вам спою... И на ходу вносил поправки. Или же делал нравоучи - тельные отступления.

ААхан (Ахан -сери) - композитор и поэт конца XIX и начала XX века. -гБиржан - композитор, певец, поэт конца XIX века, . -Арка - Центральный Казахстан.

«Кыз -Жибек»... Вот молодая женщина резко, насмешливо отвергает обычай, по которому жена умершего достается кому -нибудь из его братьев. Жибек не успела оплакать своего Толегена, а его младший брат Сансызбай уже домогается ее. Он слышит в ответ: Мальчик ты бедный! Что тебя заставляет лезть под одеяло, Которым твой стар ший брат укрывался?.. Ботпай произносил это неторопливо, давая воз можность каждому вдуматься в горький смысл этих слов. Если же среди слушателей находились такие, что взяли за себя после смерти старших или младших братьев их жен, то Ботпай прерывал расска з и обра щался прямо к ним: - Это про вас! Это про вас, низких скотов, говорит наша достойная Жибек! Те краснели и растерянно улыбались. И вот - тут бы мне привести пример, как кто -то из них, устыдившись, расстался с женщиной, еще сохра нившей память о сил ьных объятиях того, кто ушел навсегда... Но, к сожалению, такого примера я при вести не могу. Ботпай кончал свой рассказ, все расходились по домам, и все шло как было. Несмотря на это, Ботпай и Батима помогли мне увидеть, какую все же власть имеет над людь ми искусство. Там, на берегу озера Кожабай, или в ауле возле юрты Ботпая люди становились лучше, чище, и если домбра, кобыз не могли мгновенно изменить их представлений о жизни, то все же два врага, разругавшиеся насмерть,