Иван Гончаров - Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5

1 на постели, сапоги в одном узле с чаем да с помадой. То, глядишь, ножка у кресла сломана, то стекло на картине расшиблено или диван в пятнах. Чего ни спросишь – нет, никто не знает – где, или потеряно, или забыто на [прежней] старой квартире: беги туда…

– В ину пору раз десять взад и вперед сбегаешь, – перебил Захар.

– Вот видишь ли! – продолжал Обломов. – А встанешь на новой квартире утром, что за скука! и воды не добьешься умыться,

2 чаю не напьешься вовремя, ни угольев нет, а зимой так холодом насидишься, настудят комнаты, а дров нет, поди бегай да занимай…

– Еще каких соседей Бог даст, – заметил

3 Захар, – от иных не то что вязанки дров, ковша воды не допросишься.

– То-то же! – сказал Илья Ил‹ьич›, – переехал к вечеру, кажется бы, и конец хлопотам: нет, еще провозишься недели две; кажется, всё расставлено, смотришь, что-нибудь да осталось: сторы привесить, картинки приколотить – душу всю вытянет, жить не захочется… А издержек, издержек…

4 ‹л. 45 об.› Видишь ли

153

ты сам теперь, до чего доводил барина? а? – спросил с упреком Илья Ил‹ьич›.

1

– Вижу, – прошептал смиренно Захар.

– Зачем же ты предлагал мне переехать? а?

2

– Я думал, что другие, мол, не хуже нас, да переезжают, так и нам можно… – сказал Захар.

– Что? что? – вдруг с изумлением спросил Илья Иль‹ич›, приподнимаясь с кресел, – что ты сказал?

Захар вдруг смутился, не зная, [что такое] чем это он мог возбудить такое негодование в Илье Ильиче.

3 Он молчал.

– «Другие»!

4 – с ужасом повторил Иль‹я› Ил‹ьич›, – вот ты до чего договорился! Я теперь буду знать, что я для тебя всё равно что «другой»!

Обломов сделал в высшей степени оскорбленное лицо.

– Помилуйте, батюшка Илья Ил‹ьич›, разве я равняю вас с кем-нибудь?…

5

– С глаз долой! – повелительно сказал Обломов, указывая рукой на дверь, – я тебя видеть не могу: я и «другие»! хорошо! [по глу‹пости›]

Захар со вздохом

6 удалился к себе.

– Эка жизнь, подумаешь! – ворчал он, садясь на лежанку.

– О Боже мой, о Боже мой! – стонал тоже Облом‹ов›, – вот хотел посвятить утро дельному труду, а тут расстроили на целый день, и кто же? свой собственный

154

слуга! преданный, испытанный [слуга]! а что сказал? и как это он мог?

Облом‹ов› долго не мог успокоиться: он то ложился, то вставал,

1 ходил по комнате и опять ложился. Он [видел] в низведении его

2 Захаром до степени «других» видел нарушение прав своих на исключительное предпочтение Захаром особы барина всем и каждому. Он [глубоко] вникал в глубину этого сравнения и разбирал, что такое «другие» и что он сам, в какой степени возможна и справедлива эта параллель и как тяжела обида, нанесенная ему Захаром; наконец, сознательно ли оскорбил его Захар [или], то есть [действительно ли он [считал] ставил его наравне с другими, или] убежден ли он был, что Илья Ил‹ьич› всё равно что «другой», или так это сорвалось у него с языка, без участия головы. [Обломов решил взять на себя труд] Всё это задело самолюбие Обломова, и он решился показать Захару разницу между им и теми, которых разумел Захар под именем «других», и дать почувствовать ему всю глупость его поступка. ‹л. 46›

– Захар! – протяжно и торжественно кликнул он. Захар, услышав этот зов, не прыгнул

3 с лежанки, стуча ногами, не заворчал: он [ти‹хо›] [ел‹е›] медленно слез

4 с печки и пошел

5 тихо, [ме‹дленно›], нехотя, как собака, которая по голосу господина чувствует, что проказа ее открыта и что ее зовут на расправу. Захар отворил вполовину дверь, но войти не решался.

6

– Войди! – сказал Илья Ил‹ьич›.

Хотя дверь отворялась свободно, но Захар отворял так, как будто нельзя было пролезть, и оттого только завяз в двери, но не вошел.

Обломов сидел на краю постели.

– Поди сюда! – настойчиво сказал он.

Захар с трудом высвободился из двери, но тотчас притворил ее за собой и прислонился к ней плотно спиной.

155

– Сюда! – говорил Илья Ил‹ьич›, указывая пальцем место подле себя.

Захар сделал полшага и остановился за две сажени до указанного места.

– Еще! – говорил Обломов.

Захар сделал [полшага] вид, что будто шагнул, а сам только качнулся, стукнул ногой и остался на месте. Илья Ил‹ьич›, видя, что ему никак не удается на этот раз подманить Захара ближе, оставил его там, где он стоял, и смотрел на него молча несколько времени с укоризной. Захар, чувствуя неловкость от этого безмолвного созерцания его особы, делал вид, что не замечает барина, и более, нежели когда-нибудь, стороной стоял к нему и даже не кидал в эту минуту своего одностороннего взгляда на Илью Ильича. Он упорно стал смотреть налево в другую сторону: там увидал он давно знакомый ему предмет – бахрому из паутины около картин, и в пауке [видел] живой упрек своему нерадению.

– Захар! – тихо, с достоинством произнес Илья Ил‹ьич›.

Захар не отвечал: он, кажется, думал: «Ну, чего тебе? другого, что ли, Захара? ведь я тут стою!» – и перенес взгляд свой слева

1 направо. Там тоже напомнило ему о нем самом зеркало, подернутое, как кисеей, густою пылью: сквозь нее дико, исподлобья, смотрел,

2 [будто] как из тумана, собственный же его

3 угрюмый и некрасивый лик. Он [отвратил] с неудовольствием отвратил взгляд от этого грустного, слишком знакомого ему предмета ‹л. 46 об.› и решился на минуту остановить его на барине.

4 Взгляды их встретились. Захар не вынес укора, написанного в глазах барина, и потупил свои вниз, под ноги: тут опять в ковре, пропитанном пылью и пятнами, он прочел печальный аттестат своего усердия в господской службе.

5

156

– Что, каково тебе? – кротко спросил Илья Ильич,

1 – ведь нехорошо?

Вид дикости на лице Захара мгновенно смягчился блеснувшим в чертах его лучом раскаяния.

Захар почувствовал первые признаки проснувшегося в груди его и подступающего к сердцу благоговейного чувства к барину, и он вдруг стал смотреть прямо ему в глаза.

2

– Чувствуешь ли ты свой проступок? – спросил Илья Ил‹ьич›.

3

– Что же, батюшка, Илья Ильич, – начал Захар с самой низкой хрипящей ноты своего диапазона, – я ничего не сказал,

4 окроме того, что, мол…

– Нет, ты погоди, – перебил Облом‹ов›, – ты понимаешь ли, что ты сказал?

5

Захар ничего не отвечал: он опять с благоговением посмотрел

6 на барина и понурил

7 немного голову, сознавая свою вину.

– А! как же

8 ты не ядовитый человек! – говорил Облом‹ов›.

Захар всё молчал, только крупно мигнул раза три.

– Дай мне квасу! – сказал Илья Ильич.

У Захара отлегло от сердца; он, с радости, как мальчишка, проворно бросился в буфет и принес квасу.

157

– Ведь ты

1 огорчил барина! – с расстановкой произнес Илья Ил‹ьич› и пристально смотрел на Захара, наслаждаясь его смущением.

Захар не знал, куда деваться от тоски…

2 он метал взгляды и направо, и налево, и прямо,

3 и опять мелькали