Три гинеи - Вирджиния Вулф

не прекращать думать о том, что такое эта «цивилизация», частью которой мы все являемся?! Что значат церемонии, в которых нам следует принимать участие? Что это за профессии и почему с их помощью мы должны зарабатывать деньги? Куда, проще говоря, ведет нас за собой эта процессия сыновей образованных мужчин?

Но, коль скоро вы заняты, давайте вернемся к фактам. Зайдите для начала в свою библиотеку, которая есть у вас в доме и весьма неплохая, и возьмите с полки несколько книг. Учебная литература и художественная, поэзия и песенники, любые биографии — все в свободном доступе. Какой же свет проливают эти самые биографии на разные профессии? Насколько сильное влияние могут они оказать на нас, дабы мы пришли к выводу, будто, помогая дочери образованного мужчины получить профессию, мы сможем воспрепятствовать войне? Ответ на этот вопрос разбросан по всем этим многотомным изданиям и по сути может открыться любому, кто способен читать. И нужно признаться: ответ этот чрезвычайно странный. Почти все биографии известных мужчин XIX века (ограничимся хотя бы этим, совсем недавним и хорошо задокументированным веком), которые мы прочли, существенным образом связаны с борьбой. Кажется, все они были воинами — эти мужчины эпохи королевы Виктории. Здесь битвы и за Вестминстер, и за Уайтхолл, и за Харли-стрит[140], и за Королевскую Академию Художеств[141]. Некоторые из них, как вы знаете, ведутся и по сей день. Фактически единственной областью, не знавшей жестокости XIX века, является литература, в то время как люди остальных профессий, согласно биографиям, знавали столько же кровопролитий, сколько военные. Борцы эти, конечно, не наносили телесных увечий{51}, благородство им запрещало, но вы наверняка согласитесь, что борьба, отнимающая время, не менее жестока, чем та, что отнимает жизнь. Война, требующая немалых денег, столь же беспощадна, как и та, что стоит солдатам их рук и ног. Согласитесь, борьба, вынуждающая молодых растрачивать свои силы на споры с различными комитетами, на упрашивания их пойти навстречу и сделать одолжение, постоянно скрывая при этом под маской благоговения искреннее презрение и усмешку, наносит душе человека такие увечья, с которыми не справится ни один хирург. Даже борьба за равную оплату труда[142] не лишена существенных затрат времени и душевных сил, как вы сами (можно подумать, сидели бы тише воды ниже травы при схожих обстоятельствах) знаете. Столь много книг в вашей библиотеке посвящены подобным сражениям, что вникать в каждую из них у нас просто не хватит времени, но, поскольку все они примерно одинаковы по содержанию и так или иначе касаются борьбы, заключающейся в противостоянии мужчин с профессией их сестрам и дочерям, давайте быстро изучим хотя бы одну из них — борьбу за Харли-стрит, дабы понять, какое влияние оказывает профессия на тех, кто ей занимается.

Кампания началась в 1869 году под руководством Софии Джекс-Блэйк[143]. Ее случай настолько типичен для викторианской эпохи борьбы жертв патриархальной системы с собственно консерваторами, дочерей с отцами, что непременно заслуживает нашего внимания. Отец Софии служил отличным примером классического образованного викторианца — приятного, культурного и состоятельного мужчины. Он был членом коллегии юристов гражданского права в Лондоне[144]. Он мог позволить себе держать шесть слуг, лошадей и кареты и обеспечивать свою дочь не только питанием и жильем, но также обставить ее спальню «дорогой мебелью» и установить в ней «уютный камин». «На одежду и карманные расходы» он выделял ей 40 фунтов в год. По каким-то причинам она считала эту сумму недостаточной. В 1859 году, когда у нее осталось всего 9 шиллингов и 9 пенсов до следующего квартала, она решила заработать денег самостоятельно. И ей предложили работу репетитора за 5 шиллингов в час. София сообщила об этом своему отцу, а тот ответил: «Дорогая, я впервые слышу, будто тебе собираются платить за репетиторство. Это совершенно недостойно тебя, милая, поэтому я не дам своего согласия». На что она возразила: «Почему нет? Вы же, мужчины, делаете свою работу и получаете за нее деньги, но никто не считает это унизительным, а рассматривает как справедливый обмен… Том[145] занимается тем же, чем занимаюсь я, только в гораздо большем масштабе». Отец ответил: «Факты, на которые ты ссылаешься, дорогая, неуместны… Т. У. … связан обязательствами, будучи мужчиной, содержать свою жену и детей, а должность его настолько высока, что занимать ее может лишь превосходный мужчина с очень сильным характером и получать за это около двух тысяч фунтов в год… Твой случай, милая, не имеет с этим ничего общего! Ты ни в чем не нуждаешься и, по правде говоря, никогда не будешь нуждаться в чем-либо. Скажем, если завтра ты выйдешь замуж за человека, который понравится мне, — а ты едва ли когда-нибудь выйдешь за другого — я обеспечу тебя хорошим приданым». Эти слова отца она прокомментировала в своем личном дневнике следующим образом: «Как дура я отказалась от денег за это репетиторство, хотя кроме нищеты у меня ничего больше и нет. Это было глупо. Это лишь оттягивает момент борьбы за свои права»{52}.

И она не ошиблась. Битва с ее собственным отцом была проиграна, тогда как война со всеми остальными, с патриархальностью в целом, ожидала своего места и часа. Второе сражение состоялось в Эдинбурге в 1869 году. Она подала заявку на поступление в Королевский Хирургический Колледж[146]. Вот выдержка из газетного отчета о новой перепалке. «Крайне необычное нарушение порядка имело место вчера днем перед Королевским Хирургическим Колледжем… Незадолго до 4 пополудни…около двух сотен студенток собрались перед воротами здания…», студенты-медики шумели и пели песни. «Ворота закрыли прямо перед их носом… Доктор Хэндисайд[147] счел совершенно невозможным начать занятие на открытом воздухе… и домашнюю овечку завели внутрь» и т. д. Использованные здесь методы очень напоминали те, что применялись в Кембридже во время борьбы за Степень[148]. Как и в том случае, власть подвергла критике решительные меры и предложила собственные, более хитрые и эффективные. Едва ли что-то заставит власть разбить лагерь у священных врат, дабы женщинам разрешили войти. Мужчины решили, что на их стороне и Господь, и Природа, и Закон, и Имущество. А сам колледж основан только для того, чтобы приносить пользу исключительно им, и только они имеют законное право наслаждаться его привилегиями. Были созданы обычные комитеты, написаны обыкновенные петиции, озвучены скромные просьбы. Проведены обыкновенные ярмарки, обсуждались обычные вопросы и тактики. И, как обычно, встал вопрос, стоит ли нападать сейчас