Голова сахара. Сербская классическая сатира и юмор - Йован Стерия Попович

подхватил другой — толстяк в гарибальдийской шляпе, с красивым, но отталкивающим лицом. — Это правда, а мы ведь знаем, как о них и им подобных думают наши правители.

— Мы обязаны разузнать, наш долг выяснить, что у них там, в этой депеше, и доложить властям.

— Непременно! Нужно сообщить властям ради блага нашего отечества.

Бормотание становилось все отчетливее, разговор все громче, и наконец к нам подошел тот самый — в светло-желтом пальто.

— Добрый вечер, господа!

— Добрый вечер!

И он с умильной улыбкой подсел к нам за стол, поглядывая на наш швейцарский сыр.

— Гм-гм… Знаете… Хотите верьте, хотите нет… — Тут он высморкался, обтер платком усы и, проведя рукой по волосам, заговорил снова: — Знаете, сейчас такое странное время! Война… Франция… Хотите верьте, хотите нет, но люди ратуют за республику… — При этом он взглянул на меня пристальнее… — Говорят, и у нас есть республиканцы. — Взгляд его стал более строгим… — Да, да, всю эту смуту посеял Милетич! Знаете этого преступника? Он получил по заслугам! Вы знакомы с Милетичем?.. — И он снова пронзил меня испытующим взглядом.

Я молчал.

— Почему вы не отвечаете? — спросил меня пенсионер осипшим голосом.

— Потому что не хочу!

— Ах, вот оно что! Ха, ха, ха! Знаете, господа, хотите верьте, хотите нет, но вы же сами себя выдали! — Затем он обернулся ко мне и совершенно безапелляционным тоном, словно судья после удачного допроса преступника, перешел к угрозам… — Видите этого господина торговца?.. — И он указал пальцем на одного из тех, кто не торгует ни шелком, ни железом. — Смотрите, он кивает, подтверждая, что видел, как вы шли с Милетичем рука об руку, и это, заметьте, было в городе Нови-Сад! Вы поняли меня — в городе Нови-Сад?..

— Боже мой, а я подумал, будто вы спрашиваете меня, знаком ли я с портным Милетичем! А вы имели в виду Светозара Милетича! Это, господин любезный, совсем иное дело! Я со Светозаром не только знаком, но и глубоко его уважаю… К такому человеку любой народ отнесся бы с восхищением и уважением. Это яркая личность! Он…

— А депеша не от него ли?.. — перебил меня достопочтенный пенсионер и уже намеревался схватить наш швейцарский сыр, но мой изрядно проголодавшийся товарищ опередил его и сунул часть ломтя сыра себе в рот. Тут я не на шутку испугался, как бы мой товарищ и единомышленник не переступил границы того, что газета «Видовдан» именует коммунизмом, и схватил оставшуюся половину нашего сыра, которая в тот же миг отправилась ко мне в желудок.

— Люди добрые! Видели, как они съели депешу? Разве можно теперь усомниться, что дело тут нечисто? Разве не кроются за всем этим ужаснейшие интриги? Съесть депешу! Ну, если и теперь для наших подозрений нет оснований, то можете меня считать круглым идиотом.

— Кто знает, может, это была депеша от самого Гамбетты?

— А может, и от Рошфора?{19} Или от Маркса из Лондона?

Вдруг все затихло. Снова вошел наш долговязый школяр и, почтительно склонившись, сказал вполголоса, но так, что все его слышали:

— Сударь, я передал вашей квартирной хозяйке, что вы не придете домой, так как с приятелем в «Пестрой кофейне» ужинаете швейцарским сыром…

Юноша поклонился и ушел.

— Э-хе-хе!

— Гм-гм-гм!

— Да, да!

Издавая такие звуки, отходили от нас достопочтенные пенсионеры и славные торговцы.

Перевод М. Рыжовой.

МИЛОВАН ГЛИШИЧ

Голова сахара

Не успело солнце зайти, как Радан Раданович, что живет в Крниче, выехал на пустой повозке из Ш.

То и дело он подхлестывает волов — торопится домой, далеко ему… Вдруг видит, бежит за ним низенький господин в меховой шапке и кричит:

— Постой, братец! Эй, братец, погоди! — И машет ему рукой, чтобы остановился.

Обернулся Радан и придержал волов. Подходит к нему господин, низенький, пучеглазый, с подстриженной бородкой, в зубах коротенькая трубочка, и спрашивает, кривя губы:

— Это что у тебя, братец?

— Где?

— А вот, — говорит господин и показывает пальцем на большой бурав, ввернутый в подушку передней оси.

— Не видишь разве, бурав, — отвечает Радан, не склонный попусту растабарывать, когда ему недосуг.

— А скажи, братец, для чего он тебе? — спрашивает господин.

— Сверлю ступицы, ярма, подушки и прочее, — говорит Радан, окидывая его взглядом с головы до ног.

— Наверное, вы протыкаете этим подушки, когда хотите достать шерсть, чтобы перетрясти ее? — говорит господин, полагая, что речь идет о подушках, которые кладут под голову.

— Да не те, а вот эти подушки, — говорит Радан и показывает рукой на подушки передней и задней осей.

— А старый он, братец? — любопытствует господин.

Радан, уже поняв, с кем имеет дело, говорит, чтобы отвязаться:

— Сколько богу да волам, столько и ему.

— Неужели такой старый? — удивился господин.

— А ты как думал! — подтверждает Радан и трогает волов.

— Погоди, братец, пожалуйста! — останавливает его господин.

— Чего тебе?

— Не продашь ли ты мне его?

— Не могу, самому нужен!

— Но я прошу тебя, братец, продай!

— Не могу, мне бурав самому нужен.

— Я хорошо заплачу.

— Не могу, и все, — говорит Радан и трогает.

— Но, пожалуйста, братец, погоди!

Радан опять останавливается и, словно колеблясь, говорит:

— Что ж, можно и продать, только боюсь, дороговато тебе покажется!

— Сколько же он стоит, братец? — спрашивает господин, обрадованный тем, что Радан соглашается продать.

— Два рубля.

Господин тут же достал из кармана два рубля, отдал их Радану и взял бурав. Потом заглянул в повозку и, увидев торбу с покупками, спрашивает:

— А это что у тебя, братец?

— Это торба! — потешается Радан, приметивший, что у господина не все дома.

— Знаю, знаю. А чего ты накупил?

— Опанок, соли и еще кое-чего.

— Что ж, вы соль кусками в пищу кладете? — спрашивает господин, разглядывая ком соли.

— Сначала малость толчем.

— А опанки в церковь надеваете?

— Да, в церковь.

— А так босые ходите?

— Да, босые ходим, — отвечает Радан, лишь бы сказать что-нибудь.

— А змей вы не боитесь, когда босыми ходите?

— Нет, не боимся!

Тут господин развязал один из узелков в торбе и, словно удивляясь, говорит:

— Смотри-ка! Да ведь это же голова сахара!

— Да, голова сахара!

— Для кофе, наверное?

— Да, для кофе!

— И вы делаете варенье, печенье, локум, не так ли?

— Нет, это наш уездный начальник будет делать. У нас, слава богу, этого не делают!

— Так у вас начальник есть?

— Да, есть! — отвечает Радан, уже теряя терпение.

— А детки у него есть?

— Есть.

— Так вы для него купили сахарную голову?

— Да, для него.

— Э-э, видите