Перелетные свиньи. Рад служить. Беззаконие в Бландинге. Полная луна. Как стать хорошим дельцом - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

среди опасностей дядя упомянул некоего Парслоу.

И вот она думала, не тот ли это Табби[17] Парслоу, которого так хорошо знала Моди Монтроз.

Глава IV

1

За исключением (и то сомнительным) миссис Эмили Пост[18], самых надменных герцогинь и покойной Корнелии, матери Гракхов, английская барменша, наученная держаться с королевским достоинством в любых обстоятельствах, поистине несравненна, когда речь идет об осанке.

Назавтра из вагона вышла не робкая Моди Стаббз, а блистательная миссис Бенбери. Иной представитель того, что называют мещанством, дрожал бы от одной мысли о лежбище аристократов, она же не утратила спокойствия и сдержанности, как не утратила бы их во львином рву[19] или в огненной печи[20]. Благодаря своей профессии она видела столько пэров, выброшенных за дверь ее королевства, что голубая кровь ничего для нее не значила.

Радуясь возможности возобновить былую дружбу, Галли встретил ее, и они обнялись на перроне. Потом он повел ее в «Герб Эмсвортов», не только по доброте, но и для того, чтобы подготовить получше, пока не поднялся занавес.

Когда встречаются старые друзья, они начинают с расспросов. Первый друг спрашивает второго, как там Джимми такой-то, а второй первого — как там Билли сякой-то. Не забыты и Том — ну, этот, и Дик — ну, знаешь, и Гарри — тот самый, и, наконец, Джо — как его, который замечательно изображал дерущихся котов после третьей рюмки.

Все это уложилось в путь от станции, а теперь, в саду, попивая прославленное пиво, они перешли к главному. Такой галантный человек, как Галахад, начал, естественно, с комплимента.

— Ну, знаешь, — сказал он, глядя на Моди с искренним восхищением, — ты ни на день не постарела. Поразительно!

Да, годы и впрямь почти не коснулись прекрасной сыщицы. Возможно, она была чуть величавей, чем подобие песочных часов, которое являлось взору в «Крайтириен», но и в «Гербе Эмсвортов» хозяин, его подрастающий сын и полдюжины посетителей глядели на нее в изумлении. Когда она вышла, они только что не зааплодировали.

— Спасибо, милый, — сказала она. — Ты и сам неплохо выглядишь.

В голосе ее сквозило то удивление, которое всегда сквозило в голосах людей, встретивших Галли после долгого перерыва. Явление это входит в число извечных тайн. Летописец Бландингского замка написал когда-то, что совершенно неправедная жизнь, против всякой справедливости, сохранила Галахада в удивительной форме. Как удавалось так выглядеть человеку, чья печень должна бы находиться в кунсткамере, понять не мог никто.

Суровые слова, но оправданные. Галахад Трипвуд походил не на позор семьи, каким его считали сестры (Констанс, Дора, Гермиона и т. п.), а молодым трезвенником, который в жизни не пил ничего, кроме йогурта, пивных дрожжей и мелиссы. Сам он объяснял такой вид прилежным курением, питьем и твердой верой в то, что нельзя ложиться раньше трех часов ночи.

— Да, не жалуюсь, — отвечал Галли. — Сельская жизнь…

— Наверное, ты скучаешь?

— Нет, не скажи. Дело вкуса. Бедный Рожа Биффен совершенно здесь не прижился. Помнишь Рожу? Он недавно уехал, не выдержал. Жаль, он бы нам помог. Твоему дяде, при всех его добродетелях, чего-то не хватает. Я бы его не поставил в авангарде. В таких переделках нужны дворецкие иного рода — наглые, молодые, готовые на все.

— Как поживает дядя Себастьян?

— В общем, ничего. Страдает, конечно. Темные круги под глазами — из-за тревог об Императрице. Приближается выставка, он вложил в это почти все деньги. Кстати, я тоже. Одна надежда на тебя, ты уж постарайся! Следи за девицей Симмонс, опасность сгустилась там. Дядя все тебе объяснил?

— Не очень подробно. Но главное я поняла.

— Соревнование свиней? Опасность? Род защиты?

— Да, примерно. Только кто такая миссис Бенбери? Что это значит?

— Она давний друг отца мисс Пенелопы. Мисс Пенелопа гостит в замке, отец — мистер Доналдсон, король рынка, снабжающий американских собак галетой насущной. Поэтому не подражай Кларенсу, не спрашивай: «А кто такой Доналдсон?» Кларенс. Мой брат, девятый граф Эмсвортский. Конни. Моя сестра. Леди Констанс Кибл. Главная угроза.

— Я думала, главная угроза — Парслоу.

— Под опекой Конни. Конечно, такой интриган, как Табби Парслоу, хорош и без поддержки, но…

— Табби? — вскричала Моди.

— Странно, — сказал Галахад, — сколько лет я его так не называл! Видимо, ты перевела часы в обратную сторону. Ты его знала, там, у нас?

Моди отрешенно дышала. Странный свет засветился в ее синих глазах.

— Знала! Я замуж за него чуть не вышла.

— О!

— Только он не пришел.

— Не пришел?

— Не пришел в церковь. Полтора часа я ждала с букетом ландышей, а его нет и нет. Ну, я и ушла.

Галахад вынул монокль и протер его, хотя был не из тех, кто делает это часто. С полминуты он молчал, водя носовым платком по стеклышку, тогда как его гостья тихо вздыхала и обреченно прихлебывала пиво.

— Нехорошо, — наконец сказал он.

— Да, я очень горевала.

— Не удивляюсь. Любой сковырнется. Примерно то же самое приключилось с небезызвестной Марианной[21], и она была сама не своя. Так и не пришел?

— Нет. Я думаю, он потратил на бегах деньги, отложенные на путешествие, а сказать духу не хватило. Тогда он жил еще не здесь, и я получила от него письмо, каждое слово помню. Вот так: «Жди меня у Спасителя в Пимлико, ровно в два, седьмого июня». Казалось бы, ясно? Потом там было, что мы поедем в Париж на медовый месяц. Все-таки как-то невежливо просить, чтобы тебя ждали в церкви, — и не прийти… Помнишь, Веста Виктория пела?

Галли кивнул.

— «Когда в соборе я ждала…»[22]

— «…Ждала, ждала…»

— «…Ждала, ждала…»

— «Не чуя зла, не чуя зла…»

— «…Не чу-у-я зла…»

— Да, — закончила дуэт Моди. — В мюзик-холле это смешно, а в жизни — не очень. Как-то глупо себя чувствуешь. Значит, теперь он сэр?

— Как же, баронет! Ты больше его не видела?

— Никогда.

— И не написал ни разу?

— Куда там!

— Вылитый Парслоу, — философски заметил Галли. — Чего и ждать от человека, который обкормил Кнута? Наверное, ты расстроилась. Да и как иначе? Бросить доверчивую девушку… Хорошенькое у тебя представление о мужчинах! Была ты счастлива со Стаббзом?

— Да, вполне.

— Ну и слава богу, — обрадовался Галли. — Все хорошо, что хорошо кончается. Пусть мертвые… и так далее[23]. Что ж, теперь даже лучше, что Парслоу тебя обидел. Ты ничего не пожалеешь, чтобы обидеть его. Именно это нам и нужно, такой самый дух. Еще пива?

— Спасибо, нет.

— Тогда берем такси. Держись, когда увидишь Конни. С