Первый среди равных - Арсений Евгеньевич Втюрин

– Зачем? Если свеи закончат их строительство, то сумеют уплыть обратно к себе домой. Я понимаю твоё недовольство, князь Кагель, тебе не хочется иметь под боком таких соседей, но что я должен был сделать, перебить всех пленников? – Ярл тоже начал раздражаться, и это не ускользнуло от чуткого уха посадника, но он всё-таки продолжил этот непростой разговор.

– У тебя теперь есть корабли, сотни викингов, оружие. Что же ты решил делать дальше, ярл Эйнар?

Мягкая и какая-то виноватая улыбка отразилась на губах, в глазах ярла, а также в сеточке морщин возле них:

– Князь! Мы пришли в город без оружия, как союзники. Все наши люди верят тебе и благодарны за оказанную помощь. Конечно, я понимаю, что это мы сами являемся причиной твоих и наших бед. Но что сделано, того уж не исправить! Викингов собралось на реке много, и ты опасаешься нас. Не сомневаюсь, что хочешь блага своим людям и своему городу, но и я хочу того же. Поэтому давай вместе решать, как нам поступать дальше. Дома мы не были уже давно. У нас три драккара. Все желающие вернуться к себе во фьорды покинут твою реку. Но есть среди моих викингов и те, кто осел здесь, обзавёлся жёнами. Таких тоже немало. Наш посёлок сгорел, и жить им теперь негде. Надеюсь, что ты позволишь им поселиться вблизи города. Они будут хорошей подмогой в любом деле. Вместе с ними останется и мой сын Антон, я не смог уговорить его вернуться домой.

– Вот это я и хотел услышать от тебя, ярл! В твоей честности мне сомневаться не приходится. Но слишком уж много у тебя в дружине теперь воинов, а двух хозяев на реке быть не может!

– Ты прав, князь! Поэтому и не хотим мы оставаться на Вине. Жди нас будущим летом. Приплывём торговать с тобой, как друзья и союзники, открыто и без вражды!

– Твои викинги – прекрасные воины. Если надумаешь, то можешь поступить с ними на службу к князю Буривою, моему брату и хозяину Биармии и Гардарики. Он ведет много войн по всем границам своей страны, поэтому ему нужны обученные воинские люди. А платит он щедро! Перед князем слово я замолвлю. Путь на Вину теперь тебе ведом, не приведи только по следу своему врагов к нам!

– Не предам я никогда нашу с тобой дружбу, клянусь в том Одином! А мой сын тому порукой будет! Ну а ежели и приплыву сюда с викингами, то не ради вражды с тобой. Земли у нас мало, а воинов много. Я подумаю над твоим предложением поступить на службу к князю Буривою. Может, при следующей встрече обо всём сговоримся!

В порыве искренних чувств, подогретых винными парами, ярл и посадник обменялись дружеским рукопожатием.

Глава 68

Огромный человек с широко раскинутыми в стороны руками лежал лицом вверх на мелководье у самого берега. Множественные колотые и резаные раны на груди, бёдрах и руках уже не кровоточили, а страшные ожоги по всему телу начали покрываться белесым налетом.

Шипение и шелест набегающих на отмель волн, монотонное и размеренное покачивание на них израненного тела – всё это сладко убаюкивало раненого, вызывая истому и лёгкий приступ тошноты, а тёплые солнечные лучи быстро скользили по воде, проникая сквозь плотно сжатые ресницы, заставляя глаза реагировать на резь и жжение.

Где-то глубоко в темноте подсознания зародилась какая-то яркая белая точка. Она превратилась в боль и вместе с тяжелыми гулкими ударами сердца начала расползаться и толчками пульсировать по конечностям. Вот она, нарастая, пронзила всё существо человека и на самом своем пике слилась с протяжным и хриплым стоном, сорвавшимся с его губ. Мелко-мелко задрожали обожженные огнем ресницы, стального цвета глаза широко распахнулись, и в них отразилось высокое бездонное синее небо. Голова дёрнулась вправо, подставляя солнцу левую, обезображенную страшными волдырями щеку. Напряглась чудовищная вязь мышц на оголённых руках и груди, но всей её силы не хватило даже на то, чтобы приподнять из воды тело.

Боль резко стихла, глаза гиганта закрылись, а по обожжённым огнём щекам его потекли уже ничем не сдерживаемые слёзы.

Глава 69

Никогда ещё город не провожал в плавание людей, к которым испытывал двойственные чувства.

Бóльшая часть местных жителей ненавидела и по-прежнему боялась викингов. Ведь после первого их похода на Холм был убит или ранен каждый четвертый мужчина-защитник крепости. Город спасло лишь то, что два отряда викингов стали биться друг с другом. Вместе с тем ратники и лучники горожан, воевавшие рука об руку со своими викингами-союзниками против ярлов Эгиля и Андотта, успели крепко подружиться. Они сообща рисковали жизнью, сидели у одного костра и делились запасами еды. Горожане поняли, что викинги ярла Эйнара – сильные и мужественные люди, придерживающиеся своего кодекса чести и отличающиеся от них самих лишь великолепным владением оружия, безумной храбростью и презрением к смерти. Война – это их жизнь и работа. А если ты начинаешь уважать человека, то и ненависть к нему исчезает.

Пять лодий горожан были отведены от пирса, и тут же к нему пришвартовались три драккара викингов.

Пришла пора собираться в дальний путь.

Огромный «Фенрир» теперь стал собственностью ярла Эйнара, как и два других драккара, которыми командовал Бейнир.

Два дня длилась погрузка бочонков с пресной питьевой водой и съестными припасами. Не поскупился посадник. Ничего не пожалел для своих новых союзников. Вяленая, копчёная и солёная рыба, мясо лося и медведя, тоже копчёное и вяленое, а также мясо дикой птицы, кровяные и мясные колбасы, бочонки с медом и пивом – вдосталь продуктов отдал город викингам.

Всего три десятка человек, бывших с ним в первом походе, увозил с собою ярл Эйнар. Остальные захотели остаться жить на Вине. Такого он от них не ожидал, но к решениям своих викингов отнёсся с пониманием. Ярл лишь попросил Бейнира дать ему на «Фенрир» двадцать человек из команд драккаров, а то численность своих людей не позволяла управлять таким огромным кораблём.

Один за другим викинги, прощаясь с друзьями-горожанами, неспешно поднимались по сходням на борт своих драккаров. Ярл никого не торопил. Он понимал, что его людям предстояло длительное плавание, а поэтому они всячески оттягивают отплытие.

Население Холма и близлежащих окрестностей расположилось на берегу реки возле пирса. Люди стояли и сидели, наблюдая за всеми перемещениями