Джеймс Клавелл - Тай-Пэн

Скраггер наблюдал за ним с растущим нетерпением. Он вытащил нож и принялся бросать его в землю.

Наконец Струан закончил отбор.

– Вот этих людей я беру. Все могут одеться.

Скраггер рявкнул приказ, и люди оделись. Струан достал пачку листов и протянул один Скраггеру.

– Можешь прочитать им это вслух.

– А это еще что?

– Стандартный контракт. Оплата и условия их пятилетней службы. Каждый из них должен подписаться под одним таким.

– Я не умею читать. Да и к чему эти контракты, а? Ву Фан Чой сказал им, что они твои на пять лет.

Струан протянул ему другой лист, с китайскими иероглифами.

– Передай это кому-нибудь, кто умеет читать. Каждый из них подпишет контракт, или я никого не беру и сделка отменяется.

– Хочешь, чтобы все было по форме, вон как? – Скраггер взял документ и вызвал одного из отобранных китайцев – коротышку со следами оспы на лице. Тот подошел и, взяв у него бумагу, стал изучать ее при свете фонаря.

Скраггер, дернув большим пальцем, сделал знак тем, кто не прошел отбор, и они исчезли в сампанах.

Коротышка начал читать вслух.

– Как его имя?

– Фонг.

– Фонг, а дальше как?

– Как тебе угодно. Кому какое дело, под каким именем проходят эти обезьяны?

Китайцы внимательно слушали Фонга. Он зачитал очередной пункт, и это место было встречено приглушенным, нервным смехом.

– Что там смешного? – спросил их Скраггер на кантонском. Фонг довольно долго объяснял ему в чем дело. Скраггер повернулся к Струану:

– А это еще зачем, а? Они должны обещать не спать с женщинами и не жениться все эти пять лет? Это нечестно. За кого ты их принимаешь?

– Это обычный пункт любого договора, Скраггер. Он есть во всех контрактах.

– Только не для моряков, клянусь Богом.

– Они должны стать капитанами и офицерами, поэтому обязаны заключить контракт. Для придания обучению законной силы.

– Никуда это не годится, если хочешь знать мое мнение. Что же им теперь, за пять лет и девчонку нельзя ни разу потискать?

– Это всего лишь формальность. Нельзя только жениться.

Скраггер повернулся к ним и произнес короткую речь. Снова раздался дружный смех.

– Я сказал, что они должны подчиняться вам как Господу Всепроклято-могущему. За исключением прелюбодейства. – Он вытер пот с лица. – Ву Фан Чой сказал им, что они твои на пять лет. Так что волноваться не о чем.

– Почему же ты так нервничаешь?

– Да нет, ничего. Ничего, говорю тебе.

Фонг продолжал читать дальше. Все разом замолчали, потом кто-то попросил прочитать очередной пункт с начала. Скраггера он заинтересовал еще больше. Речь шла об оплате. Те, кого будут готовить на капитана, должны были получать пятьдесят фунтов в первый год, семьдесят – во второй и третий, сто – когда получат удостоверение первого помощника и сто пятьдесят – с капитанским патентом. А также шестнадцатую доли прибыли на любом корабле, которым будут командовать. Назначалась премия в двадцать фунтов тем, кто выучит английский за три месяца.

– Полторы сотни серебром – это больше, чем они зарабатывают здесь за десять лет, – заметил Скраггер.

– Хочешь получить работу?

– Благодарствуйте, я доволен той, что имею сейчас. – Вдруг в голову ему пришла какая-то мысль, и он прищурился. – Ву Фонг не станет платить столько серебра, – настороженно проговорил он.

– Никто и не будет его об этом просить. Эти ребята отработают каждый пенни, можешь быть уверен. Или я спишу их на берег.

– Покуда моему начальнику не придется раскошеливаться, ты можешь платить им сколько угодно и пускать на ветер свои денежки.

После того как Фонг закончил читать документ, Струан заставил каждого пирата написать по-китайски свое имя на отдельном экземпляре контракта. Писать умели все. Потом он заставил каждого обмакнуть левую ладонь в густую тушь и отпечатать ее на обратной стороне листа.

– Это еще зачем?

– Ладонь каждой руки имеет свой рисунок. Теперь я знаю, кто есть кто, как бы их там ни звали. Где мальчики?

– Отвести людей к лодкам?

– Да. – Струан дал Фонгу фонарь и подтолкнул его к пляжу. Остальные молча последовали за ним.

– Умно ты обставил этот свой отбор, Тай-Пэн. Опять же, документы все эти… Да, чего-чего, а ума тебе не занимать. – Скраггер задумчиво покусывал кончик ножа. – Я слышал, ты славно поддел Брока. И с серебром тоже: посадил его голой задницей на горячую сковородку.

Струан хмуро посмотрел на Скраггера, сразу насторожившись.

– Брок говорил мне, что в нападении на него участвовали европейцы. Ты был одним из них?

– Если бы Ву Фан приказал мне заняться этим, Тай-Пэн, все бы закончилось иначе. Ву Фан не любит неудач. Должно быть, это кто-то из местных висельников. Страх, да и только. – Скраггер пристально огляделся вокруг. Убедившись, что они одни, он зашептал с заговорщицким видом: – Ву Квок родом из провинции Фукьен. Он с острова Квемой выше по побережью. Ты, наверное, знаешь этот остров?

– Да.

– В ночь на Иоанна Предтечу там будет большой праздник. Ву Квок приедет обязательно. Что-то, связанное с предками. – В глазах Скраггера появился злобный блеск. – Если поблизости случится быть одному-двум фрегатам. Господи, да он попадется, как проклятая крыса в бочонок.

Струан презрительно усмехнулся:

– Что верно, то верно!

– Говорю тебе, это правда, клянусь Господом. Даю тебе честное слово. Этот мерзавец обманул меня, заставил дать тебе клятву, хотя знал, что это будет ложь, и этого я ему не прощу. Слово Скраггера не хуже твоего!

– Ага. Конечно. Только неужели ты думаешь, что я поверю человеку, который продает своего хозяина, как крысу?

– Он мне не хозяин. Мой начальник Ву Фан Чой и больше никто. И присягал на верность я только ему, никому другому. Даю тебе слово.

Струан внимательно посмотрел на Скраггера.

– Я подумаю насчет Иоаннова Дня.

– Я даю тебе слово. Я хочу, чтобы этот сукин сын отправился к праотцам, клянусь Богом. Честное слово человека – это все, что стоит между ним и вечным проклятьем. Эта свинья отняла у меня мое, да поразит его Господь, и я хочу, чтобы он своей жизнью заплатил за это.

– Где мальчики?

– Они станут денди, как ты говорил?

– Торопись, мне надоело торчать здесь.

Скраггер повернулся и свистнул в темноту. Три маленькие тени выскользнули из сампанов. Мальчики осторожно сошли по качающейся доске на берег и заторопились к ним по тропинке. Глаза Струана широко раскрылись, когда свет фонарей упал на их лица. Один был китайцем. Другой – евразийцем. А третий – маленьким грязным английским постреленком. Китайский мальчик, богато одетый, с толстой, аккуратно заплетенной косичкой, нес с собой сумку. Двое других были одеты в трогательные подобия европейского костюма: сюртук из домотканого сукна, маленькие помятые цилиндры, вручную сшитые брючки и маленькие туфли с грубыми застежками. На плече каждый нес палку, на конце которой болтался узелок.

Все трое отчаянно – и безуспешно – пытались скрыть свой страх.

– Это Ву Пак Чук, – сказал Скраггер. Китайский мальчик нервно поклонился. – Он внук Ву Фан Чоя. Один из них, но не от Ву Квока. А это мои собственные ребятки. – Он с гордостью показал на постреленка, который невольно вздрогнул. – Вот этот – Фред. Ему шесть. А это Берт, ему семь.

Он слегка шевельнул рукой, и оба мальчика взяли на отлет свои цилиндры, поклонились и пробормотали что-то, запинаясь от страха, а потом посмотрели на отца, чтобы узнать, все ли они сделали правильно. Берт, евразийский мальчик, прятал свою косичку под шляпу, но теперь, после всей этой неловкой возни, она болталась у него за спиной. Грязные волосы английского мальчишки были, как и у его отца, перевязаны сзади обрывком просмоленной бечевки.

– Подойдите сюда, ребятки, – мягко подозвал их Струан.

Младший взял на руку своего сводного брата, и оба они медленно сделали шаг вперед. Потом остановились, затаив дыхание. Английский мальчик тыльной стороной ладони вытер мокрый нос.

– Тебя зовут Фред?

– Да, ваша милость, – прошептал тот едва слышно.

– Говори громче, – сказал Скраггер, и мальчишка тут же выпалил:

– Да, ваша милость, меня зовут Фред.

– А я Берт, ваша милость. – Евразийский мальчик весь сжался, когда взгляд Струана остановился на нем. Он был высокого роста, выше других, с приятным лицом, красивыми ровными зубами и золотистой кожей.

Струан посмотрел на Ву Пака. Тот опустил глаза и приблизился, едва поднимая ноги.

– Он не говорит по-английски?

– Нет. Но вот Берт говорит на его языке. И Фред знает пару слов. Мама Берта из провинции Фукьен. – С каждой минутой Скраггер чувствовал себя все более неуютно.

– А где твоя мама, Фред?

– Умерла, ваша милость, – выдавил из себя малыш. – Она умерла, сэр.

– Вот уже два года, как она померла. Цинга ее прикончила, – добавил Скраггер.

– У вас на кораблях есть англичанки?

– На некоторых есть. Ну-ка, ребятки, давайте назад, – сказал Скраггер, и его сыновья со всех ног припустили туда, куда он показал рукой, и неподвижно замерли неподалеку, где не могли слышать разговора взрослых. Ву Пак было заколебался, потом побежал за ними и всгал рядом.