Проклятие Гийома Завоевателя - Виктор Васильевич Бушмин

– А Сугерий?..

Гоше посмотрел на него:

– Сугерий… Он на месте, куда денется… Ой, совсем забыл, принц, прямо перед отъездом, приказал всем, если ты появишься, передать, чтобы ты спешно ехал к Сугерию! Он тебя ждет.

Годфруа улыбнулся. Нет, принц его не забыл и не бросил.

– Спасибо, Гоше! Я скачу к Сугерию…

Шатильон пожал недоуменно плечами:

– А что к нему скакать? Вон он сидит, крайний дом от ворот слева… Там его канцелярия.

Годфруа поклонился ему и пошел пешком. Гоше крикнул ему вдогонку:

– Как там земли, в Дрё, де Леви?

– Благодатные, Гоше, просто превосходные! – Повернулся к нему Годфруа. – Ничего, скоро и у тебя будет!

Он развернулся и поспешил к дому Сугерия. Гоше тайком перекрестился, даже три раза плюнул через левое плечо, чтобы не сглазить. Уже многие рыцари из его сотни, как и из других, получили лены, обзавелись крестьянами. Некоторым повезло еще больше, им принц дал башни, а кое-кому и замки.

– Ничего! Скоро и мой черед настанет… – довольно кивнул Гоше.

Оставив своих рыцарей возле моста отдыхать, де Леви направился к указанному домику. На пороге он назвал свое имя слуге, то исчез за дверью дома. Через несколько минут дверь открылась, и на пороге появился Сугерий, лично пожелавший встретить гостя. Он был среднего роста, щуплый, жилистый. За его спокойной внешностью скрывалась неуемная сила и энергия, которую выдавали глаза, светящиеся, с беспокойными искрами, вспыхивающими в них.

– Приветствую тебя, мой добрый друг! – Улыбнувшись, произнес Сугерий. Он немного посторонился и жестом пригласил Годфруа войти в дом. – Проходи, Годфруа. Очень рад тебя видеть здоровым, веселым и живым! Как твои дела? Как земли графства Дрё? Доволен ли ты своими вассалами?..

– Спасибо, отец Сугерий. – Поклонившись, ответил Годфруа. Он до сих пор немного не доверял и с прохладцей относился к советнику принца. Тем более, что после всех этих темных историй с Англией и пропавшими пергаментами, рыцарю не очень хотелось часто видеть Сугерия.

Он вошел в дом, представлявший собою импровизированную канцелярию королевства, её мозговой центр. В большой комнате с камином были расставлены несколько столов, за которыми трудились, незнакомые де Леви, писцы, клирики и поверенные. Он поднялся наверх, в кабинет Сугерия. Небольшая комната была обустроена аскетически. На стене висело большое деревянное распятие. Соседние стены были увешаны всевозможными картами земель королевства, помеченные непонятными символами и цифрами. Стол у Сугерия был завален кипами пергаментов и бумаг, правда, разложенных стопками, что указывало на степень их важности, проработанности и аккуратности их владельца.

Сугерий жестом указал на стул, стоявший возле стола и сел:

– Присаживайся, де Леви. Прости, что все так скомкано…

Годфруа сел и посмотрел на Сугерия. Сугерий немного покопался в бумагах и извлек из кипы его письмо. Еще раз, бегло просмотрев его, он сказал де Леви:

– Признаться, мы с Его высочеством были приятно удивлены и поражены твоим предложением. И, хотя оно нам не в новость, тем не менее, нам стало очень приятно оттого, что подобные, очень похвальные, мысли посещают наших подданных.

Годфруа был немного тронут теплыми словами, но переспросил:

– А я, признаться, думал, что сам первым это придумал…

– Отнюдь! Одним из первых эту тему затронул и стал широко применять наш главный враг и соперник, Гильом Завоеватель, а позже, его сын, когда раздавали лены в Англии. – Сугерий виновато улыбнулся. – Я, конечно, понимаю, что ты не мог знать об этом. Но, не переживай! Твой метод выделения ленов своим вассалам принц полностью одобрил.

– Но… Почему же он не позвал меня в поход к мессиру де Марлю? Почему уехал один? – не унимался де Леви.

– Мессир Годфруа. Его высочество не забыл о своем преданном слуге, которым являетесь вы. Наоборот, Людовик специально решил дать вам немного отдохнуть и, как следует, подготовиться к предстоящей свадьбе. Отмечу от себя то, что мы сильно заинтересованы в этой свадьбе.

– ?.. – изумился Годфруа.

Сугерий отложил его бумагу и, посмотрев в окно, ответил:

– Ваш брак с представительницей рода Лузиньянов, хотя и не прибавит принцу земель, но позволит реально влиять на события и строить свою, абсолютно независимую, политику в регионе центральной Франции. А это очень важные земли: Пуату, Марш, Туар и прочие. Неужели ты не понимаешь, Годфруа, что после включения виконства Буржского в королевский домен, мы вклиниваемся в те регионы, где власть королей была слаба или отсутствовала вообще!

Годфруа был поражен! Его, казалось бы, простой брак на самом деле оказывался тонким ходом в большой политической игре принца Людовика!

Сугерий, видя, что удивил и поразил собеседника, продолжал:

– Слабость многих владетелей, их неопределенная вассальная зависимость подталкивает нас в этот регион. Посмотри. – Он показал на карту, висевшую сбоку. – Вот Бурж. Севернее и западнее от него Орлеан и земли короля. Восточнее и юго-восточнее от Буржа, лежат Неверское и Оксеррское графства. Невер, бывшая часть Бургундии, давно отделился от нее, воспользовавшись смутными временами. Власть местных графов там слаба, их положение шаткое. Да и сам, теперешний владелец Невера, судя по всему, хилый человек. Его род скоро угаснет… А мы, я имею в виду принца Людовика, сможем изъять эти земли в пользу короны, предав их, к примеру, одному из сыновей Людовика.

– Так он же еще не женат! – Удивился Годфруа.

– Так ведь и мессир Гильом де Невер еще жив и здоров! Друг мой, время идет. А оно, вещь страшная и неумолимая! – Посмотрел на де Леви Сугерий. – Еще лет пятнадцать, может быть, двадцать, и Невер будет нашим!

Годфруа был поражен и раздавлен масштабами мыслей и политики его хозяина, принца Людовика. Конечно, Карл Великий захватил больше земель, сделал это быстрее и смелее, но ведь это было так давно!

– Монсеньор, я поражен! – Годфруа не смог более ничего сказать. – Надеюсь, хотя бы здесь не будет «вариантов», что мы проделали в Англии?

Сугерий улыбнулся:

– Естественно нет, друг мой! То, что я тебе сейчас рассказал – большая государственная тайна! Никто, повторяю, никто не должен больше знать об этом! Иначе… – он сделал красноречивый жест, проведя рукой по шее.

– Мне все ясно и без ваших намеков, святой отец! – Вспыхнул Годфруа. – Я помню ваших «монахов», что так ловко резали связанных воинов графа де Мёлан! А то, что я смилостивился и простил тех двух убийц рыцаря Жана, еще не дает вам права надеяться на мое смягчение к вам…

– Я все прекрасно помню, мессир сенешаль. Ваш поступок, когда вы простили двух моих слуг – большой жест. Кровью людей не воскресишь рыцаря де