Погоня за генералом - Александр Александрович Тамоников

стал. Все понимали беспокойство Шубина и считали, что он как командир знает, что нужно делать. Жуляба последовал за Глебом, а остальные, не сбавляя темпа, углубились в лес.

Уже через двадцать минут Шубин вышел к месту, откуда можно было видеть мост. Спрятавшись за густым кустарником, навел бинокль на то, что осталось от моста. Куча камней, перемешанная с остатками шпал и покореженного железа, громоздилась в провале мостового туннеля, и оттуда валил едкий дым. Одна постовая будка догорала, второй вообще не было видно — по всей видимости, ее разнесло взрывом. Глеб прошелся взглядом вдоль всего моста и по насыпи, мысленно отмечая места, где лежали тела охранников.

По мосту, вернее, по тому, что от него осталось, ходил как сомнамбула какой-то немец. Он был без каски и держался за голову. По всей видимости, был контужен и не понимал, что делает. Но, кроме него, никого живого Глеб не обнаружил.

— Надо бы нам поближе подобраться, — оглянулся он на Жулябу. — Я видел только два тела — это партизаны из группы Реброва. Но ни его самого, ни остальных я не вижу. Ни мертвых, ни живых. А их в группе было десять человек. Надо подойти ближе, — повторил он больше самому себе, чем Жулябе.

Они дошли до места, где заканчивалась всякая растительность — немцы позаботились очистить участок вдоль моста от деревьев и расширить зону наблюдения. Впереди была колючая проволока, и наверняка подходы к ней были заминированы. Шубин осмотрелся. Где-то должен быть ход, через который прошла к мосту группа Реброва. Ничего похожего он не обнаружил, но вдруг вспомнил, что подрывники хотели подобраться к мосту не через эту сторону, где он сейчас находился, а через противоположную. Там участок леса не был так вырублен и подходил едва ли не впритык к железной дороге.

— Черт, — нахмурился Глеб, — они же не этим путем должны были возвращаться. Придется нам пройти дальше.

Вместе с Жулябой он поспешил вдоль вырубки, стараясь не выходить на открытое место, где их могли случайно увидеть оставшиеся в живых немцы — если таковые, разумеется, где-то поблизости затаились. Но и пройдя дальше, Шубин, сколько ни присматривался, не увидел никаких следов того, что через этот участок леса недавно проходили люди. Если бы группа Реброва торопилась уйти с опасного места, он бы наверняка увидел четкие приметы этого отхода: сломанные ветви, примятую траву… Но ничего этого Шубин не наблюдал.

— Мы не можем больше тут оставаться, — сказал он, обращаясь к Жулябе. — Надо догонять наших, пока они недалеко ушли. Но все же давай пройдем еще немного вперед — для очистки совести. Вдруг подрывники вышли на эту сторону не там, где я предполагал, а дальше? Всякое могло быть.

Они прошли еще несколько десятков метров вдоль полотна и наткнулись на раненого партизана. Это был Яков Дуць, который входил в группу Реброва и участвовал в закладке тола и мин под мост.

— Яков! — позвал его Шубин. — Ты меня слышишь? Ты живой?

Дуць с трудом открыл один оставшийся у него целым глаз и посмотрел на Глеба.

— Они все погибли, — выдохнул он еле слышно. — Все до одного… Немцы услышали взрыв с той стороны, откуда должна была прибыть вагонетка. Мы не до конца успели закончить установку мин. Буквально пары минут не хватило, чтобы закончить и уйти. Пулеметчики и охрана нас обнаружили и открыли огонь. Мы впятером отбивали их атаки, как могли, пока лейтенант и остальные устанавливали взрывчатку. Буруля закрыл собой дзот. Только тогда мы смогли… Если бы не идея с дрезиной, то ничего бы не получилось… А так — все получилось. Мы их взорвали… Только вот ребята не успели уйти из-под моста…

Он закашлялся и замолчал, закрыв глаз, изо рта струйкой вытекала кровь. Вдруг он судорожно вздохнул и потерял сознание.

— Давайте, товарищ капитан, закинем его мне на плечи, — сказал Жуляба, присаживаясь на корточки возле раненого.

Но едва они собрались поднять тело невысокого и худого Дуця, как он очнулся и, не открывая глаз, сказал:

— Оставьте меня тут. Я уже все равно не жилец, зачем вам меня тащить. Уходите, пока немчуки не очухались и не прислали сюда подмогу.

— Нет уж, пока ты жив, решать, что с тобой делать, будем мы, — ответил ему Шубин и, приподняв Якова, закинул его тело на спину крепко сбитого Жулябы.

Они решили нести его по очереди, но очередь Глеба так и не наступила. Дуць умер, не успел Жуляба пронести его на себе и нескольких сот метров. Наскоро закидав тело партизана ветками, Шубин с Жулябой поспешили догонять остальных.

К месту встречи, как и опасался Глеб, пришли не все. Группа Цвяха потеряла больше половины своих людей.

— Нам не повезло, — хмуро отчитывался перед Васильчуком Цвях. — Во-первых, нас учуяла собака, чтоб ей было неладно! Пришлось застрелить ее. А вместе с ней и немчуру из охраны на дрезине. Но не так тихо, как хотелось бы. Немцы наших двоих успели положить в перестрелке, пока мы до них добрались. По всей видимости, выстрелы услышали на мосту и вызвали отряд галичан из ближнего села, чтобы они проверили, что это за выстрелы. Едва мы закончили минировать дрезину и само полотно, как на нас напали. Окружить, гады, хотели. Дрезину мы успели отправить по назначению. Ее к месту должен был доставить Витольд, а мы его прикрывали, отстреливались. Но очень уж много фашистов набежало. Они стали нас от дороги теснить. Пришлось нам рвануть «железку» раньше времени и ноги уносить, пока нас вообще всех не перестреляли.

Васильчук, хмуро слушавший рассказ, с виноватым видом посмотрел на Шубина. Все уже знали, что и Ребров, и все остальные, кто был в его группе, погибли при минировании моста. Не прозвучи взрыв со стороны Цвяха раньше, немцы не обнаружили бы группу Реброва, и те успели бы сделать все, что нужно — заминировать и уйти подальше от моста. Но случилось как случилось. И кого тут было винить? Получалось, что и партизаны из группы Цвяха не могли поступить иначе. Если бы они стали тянуть до последней минуты, то не смогли бы помочь поляку доставить взрывоопасный груз на дрезине до середины моста и там взорвать его ценою своей жизни. Усиленный заложенными под фермы моста минами и толом взрыв обвалил мост так, что восстановить его в кратчайшие сроки будет невозможно. А там и фронт сдвинется так далеко на запад, что немцы потеряют эту стратегически важную для них ветвь железной дороги навсегда.

Хотя потери среди партизан и были большими, но задание они все же выполнили. И это было